Радислав Гандапас - Харизма лидера

Продвигал он свои идеи очень упорно, был целеустремленным и большим оптимистом. Слыл при этом эмоциональным человеком: например, посмотрев псевдодокументальный фильм о возможной ядерной войне, на несколько дней впал в депрессию. У него были свои принципы – во многих политических конфликтах Рейган видел личную драму, считал долгом встать на сторону слабых и не стеснялся выражать эмоции по этому поводу, – но принципы эти ему легко удавалось адаптировать к ситуации.

Миссия. В политической деятельности Рейган всегда ориентировался на масштабные цели. Во время своей первой президентской кампании он обещал американцам возродить страну после кризиса и рецессии 1970-х, создать вооруженные силы нового образца, вернуть экономическое изобилие. Рейган играл на ностальгии по американскому лидерству 1960-х годов. Потом он поставил перед собой и еще более фантастичные задачи – прекратить холодную войну, добиться ликвидации советского строя, навсегда упразднить ядерное оружие во всем мире. Падение Берлинской стены он считал своей заслугой.

Мир виделся Рейгану полем борьбы. Он был твердым антикоммунистом, постоянно обвинял СССР в обмане и злых кознях, а на посту президента вступил в прямую конфронтацию с Советским Союзом: с энтузиазмом запускал секретные акции ЦРУ против советских войск в Афганистане, Центральной Америке и Польше, а также рискованные психологические операции против советских войск. Гонка вооружений – тоже его «заслуга». Он был совершенно уверен, что Штаты все делают правильно, а советские власти во всем ошибаются. Воевал Рейган и внутри страны – с наркотиками, нелегальными иммигрантами, абортами.

Биография. Историю Рейгана-политика можно связать и с «харизмой чужака»: он пришел в эту деятельность из совершенно другой области – радио, ТВ и кино. Впрочем, в остальных отношениях (этническая принадлежность и происхождение) Рейган выглядел настоящим, даже простым американцем – совсем не варяг. Но в его биографии были и другие «харизматические» детали. В 1981 году Рейган чуть не погиб во время покушения и, по его словам, пережил что-то вроде озарения. «То, что я оказался так близко к смерти, внушило мне мысль, что я должен сделать все возможное в те годы, что отвел мне Господь, чтобы снизить угрозу ядерной войны; возможно, была причина, по которой я был пощажен», – вспоминал он потом. Налицо озарение – момент осознания харизматиком своей миссии.

Внешность. Во внешнем облике Рейгана было не так уж много необычного. Привлекали внимание разве что его возраст – солидный для лидера в стране с такой конкурентной политической системой, – да старомодные костюмы, которые он привычно носил.

Имидж. Нельзя сказать, что Рейган демонстрировал избирателям строгий аскетизм: он был состоятельным человеком, и все это прекрасно понимали. Но богачом, склонным к излишествам, он тоже не выглядел. Сверхсилы и способности творить чудеса Рейгану не приписывали. Можно разве что вспомнить «проклятие Текумсе» – миф, согласно которому американский президент, избранный в год, кратный 20, будет убит или умрет до окончания своих полномочий. Рейган стал первым президентом, пережившим это проклятие, – но это уж скорее курьез. Да и харизма ущербности – это совсем не про него. При этом нельзя исключить, что на образ Рейгана повлияли его прежние роли в кино: обычно он играл решительных, героических секретных агентов, командиров подлодок, офицеров, ковбоев.

Коммуникация. Рейган считал себя хорошим переговорщиком и оратором, и выступал он действительно довольно успешно, умел и пошутить, и нагнать пафоса. Разговаривал он мягким, бархатным голосом, производившим впечатление. Ему удалось смягчить отношения с советским руководством, хотя еще неизвестно, чьи заслуги тут были больше – Рейгана или Горбачева. Он придумывал удачные слоганы и формулировки – тот же ярлык «империи зла», надолго приклеившийся к СССР. К скандальным же и эпатажным поступкам Рейган был не слишком склонен, хотя мог выразиться резко. А однажды на радио, проверяя микрофон, пошутил, что объявил СССР вне закона и начинает бомбардировки. Каким-то образом об этом узнали журналисты. Они с удовольствием изобразили Рейгана в виде ковбоя, который не думает, а стреляет с бедра.

Ритуалы. А вот о ритуалах, созданных Рейганом, сказать практически нечего. То ли он был неспособен их разрабатывать, то ли совершенно не интересовался этим и довольствовался теми ритуалами, которые и без него существовали в американской политической системе.

Короче говоря, Рейган имел значительное харизматическое влияние и вообще был успешным лидером страны. Однако вряд ли его можно отнести к абсолютным харизматикам, которых обожествляют, перед которыми падают на колени. Некоторые элементы харизматического мифа в случае с Рейганом просто не сложились. Его имидж был заметным, но, по большому счету, не таким уж выдающимся. Тем не менее коммуникатором и оратором он был успешным, умел ставить масштабные задачи и воплощать их в жизнь, да и в целом Рейгана нельзя не признать сильной личностью с примечательной биографией. Этого оказалось достаточно, чтобы преодолеть черту, отделяющую настоящих харизматических лидеров от потенциальных харизматиков. А теперь давайте поговорим о человеке, которому эту критическую черту пересечь не удалось.

Представить Пушкина харизматическим лидером из числа тех, которых мы описываем в этой книге, непросто. И все же его личность нельзя отнести к числу популярных, но не обладающих харизмой звезд. Образ Пушкина шире образа типичной поп-звезды. В его облике есть нечто большее, чем «популярный поэт», пусть даже создатель новых литературных форм и новой словесности. И можно предположить, что это особая, скрытая форма харизмы, нереализованный потенциал.

Особым влиянием на умы – своего рода творческой, интеллектуальной харизмой – обладали некоторые артисты и художники. Например, Дали, Пикассо, Уорхол. Они не имели влияния на толпу – да не было и толпы, на которую они могли бы повлиять. У них были свои адепты, как правило, ученики или фанаты, поклонники их таланта. И цели их, по большому счету, нельзя назвать социальными. Их не волновали успех, конкурентоспособность, лидерство какой-либо общественной группы. Художник не может не противопоставлять себя обществу, а это автоматически подрывает его претензии на лидерство. Поэтому сверхзадача Дали или Уорхола была, конечно, эстетической: они меняли общество, но меняли его, изменяя господствующую в нем эстетику.