Михаил Нестеров - Спецназ не сдается

Окончательно это звучало так: для достижения цели все средства хороши.

Очень кстати Виталий вспомнил еще об одном донесении Турка, которое осталось без внимания, а сейчас все они связались воедино и представляли собой этакую бумажную кувалду. И голова, по которой ею можно заехать, уже приобретала знакомые черты.

Где же это донесение? Оно не представляло особой секретности, и скорее всего подполковник положил его в папку за... кажется, июнь или июль 2002 года.

Да, так и есть. В домашнем сейфе Виталий нашел папку и извлек из нее рядовое донесение Турка Петрову. Частенько агенты не добывают информацию, а берут ее из открытых источников — газет, журналов, Интернета (такая информация переваливает за 90 процентов). Главное — видимость работы. За это их не поощряют, но и не выговаривают — все так делают, даже в центральных аппаратах разведки.

Вот это сообщение.

Сообщение Турка от «28» июня 2002 г.

Петрову

Американской разведке стал известен факт финансирования нефтяными шейхами, в частности — из Катара и Бахрейна, морских боевых отрядов ХАМАСа и «Исламского джихада». Особое внимание ЦРУ привлекло наличие в них подразделений хорошо подготовленных боевых пловцов, обучение которых весьма сложное и не быстрое дело...[1]

Остальное неинтересно, важно лишь начало — все о том же финансировании нефтяными шейхами.

Отключив все телефоны и наплевав на то, что в это время его ждут на плановом совещании Комитета в Совете Федераций, подполковник ФСБ всего за пару часов набросал в голове план предстоящей операции. А она состоится — в этом Виталий был уверен на сто процентов. Он не забегал вперед, ему не придется долго убеждать сенатора, посвященного в пучину тайных спецопераций органов внешней разведки. Сенатор еще не перестал глушить шампанское ведрами, и слово «риск» для него было таким же привычным, как дорогое любимое пойло.

Тем более такие операции, созревшие сразу, словно по повелению свыше, принимаются без единой поправки и почти всегда имеют успех.

И все же Козырин слегка преувеличил свою значимость. На момент получения секретной информации от разведчика Петрова у него имелся материал, чтобы «соединить несоединимое». И этого умения у него было не отнять.

Первое, что он сделал, — это встретился с Петровым у кинотеатра «Экран» и всеми правдами и неправдами уговорил агента придержать бумаги.

— На какой срок? — услышал Виталий недовольный вопрос Николая, полноватого человека лет сорока, с венчиком седоватых волос вокруг лысины. Совсем недавно он скрывал ее, зачесывая волосы от уха до уха, но неожиданно сменил имидж. На юго-восток Москвы он приехал на сером «Рено».

На какой срок — подполковник пока не знал. И вообще он второй раз за день поймал себя на мысли, что торопится. У него не было, пожалуй, самого главного: боевой единицы, способной реализовать его идеи. Аппетит приходит во время еды. Возможно, что-то проклюнется в ходе подготовки. А начало уже положено; и трудно наступить на горло своей песне.

— Ты знаешь секретные счета разведки ВМФ? — спросил Виталий.

— Нет. На то они и секретные, — лаконично ответил собеседник.

— А подставные фирмы?

Петров, одетый в слегка помятый светло-коричневый костюм и таких же тонов полосатый галстук, на минуту задумался.

— Еще будучи 2-м Главным управлением Морского Генерального штаба, а позже разведуправлением Главного штаба ВМС, военно-морская разведка занималась левыми поставками вооружения — в основном в Индию, Вьетнам, Северную Корею. Под своей «крышей» она открыла за рубежом подставные фирмы, через которые отмывались деньги. После распада Союза незаконные поставки оружия прекратились, закрылись фирмы — кроме одной. Не исключено, что через нее нынешний разведупр время от времени проводит кое-какие финансовые операции. Но я об этом ничего не знаю.

— Что это за фирма?

— Теперь это консультационно-адвокатская фирма Bombay Consulting Pvt. Ltd.

— В Индии?

— Бомбей, насколько я знаю, до сих пор находится в Индии.

— Возможно доказать ее «родство» с папашей — морским разведупром?

— Доказать кому? Только специалисты поймут друг друга.

— Например?

— Например, я и ты. Неважно, колбасу мы варим, занимаемся промышленным шпионажем или работаем на одном компьютере. Просто ты замечаешь, что в твое отсутствие кто-то работал на компьютере, зная, что пользователей всего двое.

— Можно сделать так, чтобы эта фирма выставила некой компании счет за оказанные услуги?

— На основании чего? Нужен договор.

— А просто перевести деньги можно?

— Можно. Но их вернут обратно как ошибочно перечисленные.

— А если к тому времени счет фирмы будет закрыт?

— Если фирма переводит деньги и закрывает счет, банк деньги не возвращает и они остаются у фирмы, которая получила деньги, — уверенно ответил Петров, наверняка зная, что в банковских операциях Козырин разбирается не хуже. «Пытается размышлять? — спросил он себя. — Освежает память?» — Договор в этом случае необязателен, — закончил он.

— Хорошо. Достань мне банковские реквизиты индийской компании. Погоди, Николай, — остановил агента Виталий, — у меня еще вопрос: ты веришь, что на «Мавритании» соберутся главы террористических организаций?

Петров покачал головой.

— От Турка всегда приходила качественная информация, и в этот раз у меня нет причин не доверять ему. «Саммит» состоится — это точно. Но террористические организации будут представлять адепты, если хочешь, их руководителей. Люди не большие и не маленькие. Возможно, «авторы» громких терактов, чьи имена на слуху.

— А спонсоры?

— Финансисты в отличие от террористов стараются не передоверять свои дела третьим лицам, — веско изрек Петров. — Возьми хотя бы наших и посчитай, сколько времени они проводят в полетах. Они не сидят на месте. Впрочем, о чем я говорю. Ты сам все прекрасно понимаешь.

Алексей Воеводин объявил об окончании планового заседания Комитета Совфеда по госконтролю за органами ВР и поднялся из-за стола. Из постоянных членов сенатского комитета лишь двое неторопливо складывали в кейсы рабочие бумаги, остальные поспешили по своим делам.

Лысоватый, с массивными надбровными дугами, нависшими над серыми глазами с рыжими крапинами, сенатор был небольшого роста и все же сутулился. Особенно заметно это проявлялось, когда Алексей Александрович садился и его голова, сидящая на подвижной шее, словно уходила в плечи.

Оставшись один на один со своими мыслями, Воеводин надел пиджак и прошелся по просторному кабинету. Оказавшись у окна, он повернулся, скрестив на груди руки, и посмотрел на свое рабочее место как бы со стороны. На миг показалось, что за громоздкой спинкой кожаного кресла кто-то сидит, наблюдая заставку на мониторе ноутбука: там среди воздушных пузырьков, камней и кораллов плавали тропические рыбки.

Сенатор перевел взгляд на ряд телефонных аппаратов, стоящих на отдельном столике. По одному из них — желтоватому, словно бивни старого слона, — он мог напрямую соединиться с председателем Верхней палаты, по другому — лично с шефом ФСБ. Два других имели обычные городские номера. Но ни один из них не годился для чрезвычайно важного и секретного разговора.

Сенатор, стоявший во главе государственного контролирующего органа, не без оснований боялся прослушки со стороны ФСБ; там «слушают» всех, включая премьер-министра. Он был не властен поставить крест на той или иной акции — на то имелись другие методы и средства: поднять шумиху вокруг острого вопроса в прессе и тем самым добиться нужного резонанса; наконец, высказать свои соображения и аргументированно подтвердить точку зрения Комитета человеку, который управлял органами внешней разведки, — президенту страны. Но то — крайний случай, к нему сенатор не прибегал ни разу.

И сегодняшний вопрос, обсуждаемый на Комитете, ему в Кремле не решить. Равно как и через СМИ, от которых только сегодня сенатор получил двенадцать заявок на интервью. Остается третий, самый надежный, хотя и рискованный, и затратный метод.

А деньги таяли. Расходы многократно превосходили доходы. Можно продержаться на плаву год, от силы — два. А впереди борьба — по большому счету, финансовая — за кресло в Верхней палате парламента.

Сенатор подошел к телефону и в очередной раз набрал московский номер. Когда абонент наконец-то снял трубку, чиновник бросил сухим, приказным тоном:

— Подъезжай ко мне на дачу. Там объяснишь мне, почему тебя не было на заседании.

Воеводин звонил подполковнику ФСБ в запасе и бывшему офицеру Службы безопасности президента, а ныне президенту Союза ветеранов спецназа Виталию Козырину.

Экс-чекист подобрал себе неплохую команду. Кроме оказавшихся не у дел бойцов спецподразделений ГРУ, ВДВ, погранвойск, он перетянул на более высокооплачиваемую работу действующих офицеров. Так, несколько человек, уволившихся из Службы безопасности президента, осуществляли охрану сенатора Воеводина.