Владимир Макарычев - Тайна острова Матуа

— Неправда, герой не одиночка! Окружающие его люди помогают стать таким. Но на подвиг, связанный с риском для жизни, как доброволец, он вышел из строя первым. Таких людей, как Алексей Кротов, на земле большинство. Неслучайно над его могилой растет милая русскому сердцу березка. У славян есть обычай — сажать березу над могилой погибших солдат, чтобы их жизнь продолжалась в земном дереве. Дерево над могилой Алексея особое, называется «железным», так железна была и его вера в семью, в русский народ, в государство.

Николай начинал понимать, вчерашние его знакомые связаны между собою единой целью, он же безоговорочно принят в эту странную команду. Но тайна, связанная с гибелью их товарища, оставалась. Ему хотелось получить на нее ответ. Опередил вопрос коренастый человек, похожий на священника, с длинными волосами, убранными в косичку, и седой аккуратной бородкой:

— Алексей погиб, как подобает воину, на боевом посту. — Он обращался к Николаю, словно к старому знакомому, но тот его видел впервые. — Машина, в которой ехал Алексей, попала в засаду бандитов, пытавшихся захватить любой ценой находку доктора Воронина, «пластинки долголетия», что вы нашли на острове Матуа. Смерть его была мгновенной! Бог дает человеку столько трудностей, сколько он готов перенести. Алексей принял удар на себя и спас других. Самое важное, остров русской земли не достался чужакам! Морской офицер Алексей Кротов выполнил тем самым свою миссию на земле! Честь за это ему и слава!

В бывшей столовой флотского Дома офицеров, а сегодня кафе-пивной, сидели друзья покойного. Их было немного, как и обязательной для таких случаев кутьи — риса с изюмом, облитого сладкой водой. Люди, в основном мужчины, стоя произносили хорошие слова в память о покойном, кланялись в сторону прибора усопшего — пустой тарелки со стопкой водки, прикрытой куском черного хлеба, — и молча покидали помещение. К концу поминок в полупустом зале оставалось человек шесть. В том числе жена, сын Иван и профессор Воронин с подполковником Сафроновым. Именно «грушник» Сафронов рассказал о последних минутах жизни полковника полиции Алексея Кротова.

— Алексей встретил нас в поселке Разбойник, когда выгружали на берег с катера вещи и находки с острова Матуа. Вся ценность экспедиции помещалась в четырех дорожных сумках. На пирсе ожидали две машины. Именно с ними приехал Алексей и еще трое ребят из флотской разведки. Моряки с корвета «Дерзкий» помогли донести и погрузить тяжелый, но нехитрый скарб в автомобили. Алексей между делом предложил мне сесть в его машину. Помню, как сказал: «В дороге могут быть неприятности, ты профессионал, нам проще будет с ними справиться». Тогда не понял, кого он имел в виду. С нами на заднем сиденье расположился капитан-морпех. Остальные ребята вместе с профессором Ворониным ехали во втором автомобиле. Капитан сразу почувствовал напряжение, исходящее от Кротова, и без предупреждения вставил рожок в автомат, положил рядом на сиденье пару гранат. Я же проигнорировал предупреждение. Комфорт японского внедорожника расслаблял. На всякий случай приготовил пистолет, положив его на колени. Кротов сел на место водителя, и машина начала движение первой. Ехали в сторону Владивостока, до которого оставалось километров сорок. Я знал, к нам движется спецподразделение для сопровождения. По непонятной причине не стали его дожидаться, а поехали самостоятельно, что и стало роковым решением.

Где-то на полпути я вдруг заметил лежащее на обочине дороги тело. Это была женщина. Машина, притормаживая, резко начала сбавлять ход. По инструкции, в ходе спецоперации подобная остановка категорически запрещалась. Мне не пришло в голову напомнить об этом многоопытному спецу по борьбе с терроризмом, каким был полковник Кротов. Он нарушил запрет, остановился у обочины. Идущая следом машина пронеслась мимо, не отклоняясь от маршрута.

— Не мог Алексей пройти мимо беды, — прервал рассказчика профессор Воронин, — жалость и участие отличали его всегда. Последним делился мой друг Кротов. Помню, заходим в кафе на Арбате, а у входа молодой парень, прилично одетый. «Дайте, пожалуйста, на хлеб, кушать хочу», — скромно попросил. Я прошел бы мимо. Много их, попрошаек-наркоманов! Алексей, напротив, пригласил его, заказал и оплатил обед, ни о чем не спрашивая. — Он хотел еще о чем-то сказать, но передумал, с опаской посмотрел на тихо плачущую женщину и бережно, по-родственному, обнял ее.

— Сорок лет вместе! В любви и согласии, — только и смогла сказать самое, наверное, важное в их жизни жена погибшего моряка.

Сафронов за короткую паузу выпил залпом стоящую рядом стопку водки, занюхал коркой черного хлеба и продолжил:

— Не помню, в какое мгновение раздался глухой хлопок. Лобовое стекло заволокло едким дымом, глаза начали сразу слезиться, во рту появилась сухость. «Нервно-паралитический газ», — определил сразу, почувствовав первые симптомы поражения и тухлый запах. Уже остановившись, машина резко сдала назад и рванула в сторону от трассы, на проселочную дорогу. Перескочив огромную лужу, уперлась в поваленное поперек дороги дерево. «Занять оборону вокруг машины!» — спокойным и четким голосом скомандовал Кротов. Скосив взгляд на заднее сиденье, не увидел морпеха-капитана. Оказалось, он давно уже выполнил команду, и я, кувырком, за ним. Все произошло так быстро, что только лежа под колесом машины, начал осознавать, что попали в самую настоящую засаду. Удивительное дело, выстрелов не было слышно, гранаты не взрывались. Мы находились в лесу. Кажущуюся тишину то и дело прерывал гул несшихся по рядом проходящей трассе машин. В напряжении от неизвестности пролежали минуты три. Видимо, преследователи не ожидали от нас такой прыти и не могли сообразить, как нас обезвредить. Мне хватило времени оценить обстановку и отползти от машины к поваленному дереву. Занятая позиция выгодно отличалась от позиции Кротова, остававшегося лежать под передними колесами машины, и капитана, уткнувшего автомат в заднее колесо. Главное, я видел, что делается вокруг машины. Наконец обратил внимание на глухие хлопки и фонтанчики грязи возле колес. Стреляли оружием с глушителем. Осенила догадка — противник меня не видит. Зато все яснее понимал задумку диверсантов. Они перебежками окружали нас, загоняя в тупик. Цель, конечно же, ясна — попытаться отобрать пластинки кода речи. Диверсанты не могли знать, в машине находилась алмазная статуэтка пчелы. Сумка, где она лежала, выпала еще до остановки автомобиля, при выпрыгивании капитана-морпеха. Ее тут же подобрали «охотники за артефактами». Именно по этой причине нападающие не стремились уничтожить наших ребят. Им было важнее быстрее скрыться с захваченным грузом.

Между тем продолжалась хаотичная стрельба из леса по оборонявшимся. Наверное, с трех сторон. Я еще подумал, подобным образом работает американский спецназ. Сначала запугивают спецсредствами, а затем растерянную жертву безжалостно убивают. Капитан первым понял свою неудачную позицию и попытался выскочить из пристрелянной противником зоны. По тому, как он тяжело и неуклюже завалился на бок, стало понятно, что его ранили. Понял это и Кротов, он начал ползком приближаться к раненому товарищу. Не буду рассказывать про сам бой! — Сафронов устало провел ладонью по бритому подбородку, тяжело выдохнул и продолжил: — Оттащил капитана в укрытие в виде небольшого оврага. Мы с ним отстреливались, пока не подоспела подмога. А когда бой переместился в глубь леса, на безопасное от нас расстояние, я подбежал к Алексею. Оказалось, он, раненный в грудь, все это время вел бой. А здесь сразу обмяк и посмотрел куда-то мимо меня. В небо. Частые-частые облака, как взрывы от зенитки, чернели на вечернем склоне. «Когда у человека внутри правда, он начинает ненавидеть того, кто заставляет его жить во лжи», — такими были его предсмертные слова.

Пчела продолжала жалить и убивать еще и потому, что против зла не найдено волшебного слова. Цели такой и не ставят! А вот найти волшебное слово для управления людьми пытаются и по сей день. Напрасный труд! Волшебное слово, что запах дурманящих духов, отвлекает от действительности на время, как виртуальные интернет-игры. Только человек своим примером способен повести за собой людей, тем самым изменив мир!

Алфавиты без поступка немы, потому и сказано в Евангелии от Иоанна, стих 14: «И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца».

Странный старик, в синих, советского покроя, трусах, с нескладной рыхлой фигурой, стоял у самой кромки оловянного цвета воды. Долго не заходил в соленое озеро, наблюдая за молодыми туристами, обтирающими тело маслянистой водой, которая доходила им до пояса. Углубляться считалось опасным. Вода хоть и держала тело на поверхности, ее попадание в глаза и рот ничего хорошего не сулило, человек запросто мог захлебнуться. Старик, конечно, знал о такой опасности, поэтому предпочитал наблюдать. То и дело поднимал ногу и аккуратно пробовал ею склизкую поверхность дна. Сказывалась натура первооткрывателя и авантюрный характер, которые никакая немощь и болезни не могли победить.