Сергей Самаров - Капитан Валар. Смертник номер один

В генеральском кабинете находился один Василий Лукич, так и не выбравшийся из-за своего ноутбука. Даже при нашем появлении майор не встал, продолжая работать.

– Есть что-нибудь интересное? – спросил Лукьянов.

– Есть, – ответил майор. – Пару минут. Я подключился к суперкомпьютеру ГРУ и работаю через него. Он в состоянии за минуты взломать любой сервер. Сейчас отсматриваю всю переписку Гайдарова со второго адреса, который был нам неизвестен.

– Этот адрес, из записной книжки…

– Это не адрес Исрафилова. От его имени переписку вел сам Гайдаров. Возможно, Исрафилов был в курсе, потому что в переписке присутствуют детали, знать которые Гайдаров не должен был. Личные отношения Исрафилова и Абдуллаева.

– Долго еще?

– Все полностью смотреть действительно долго. Но я и не смотрю. Я тут нашел адреса людей, которые руководят Гайдаровым. Три адреса. Кто-то из Дагестана и из Ингушетии. Причем они дают данные о финансовых потоках, которые вполне можно рассматривать как финансирование террористических акций.

– Это мне и нужно, – сказал я. – Еще мне, Василий Лукич, нужны не только электронные адреса, а полные данные на этих людей. Мечтаю съездить туда в командировку и думаю, товарищ генерал не будет возражать.

– Это я понимаю, – кивнул майор, не отрываясь от монитора. – Они – основные заказчики. Чуть позже я попытаюсь войти в базы данных почтовых серверов. Это теоретически реально, с помощью суперкомпьютера можно все сделать. Но это позже. Сейчас я закончу с перепиской Гайдарова, сохраню… Уже сохраняю самое важное, потом дам прослушать свежие разговоры Дибара. Очень интересные разговоры…

– Разговоры прослушаем, а возражать против командировки буду. Можно, конечно, тебя не в командировку отправить, а в автономное плавание. Знаешь, что такое «автономка»?

– Конечно, знаю.

– Но в данном случае слишком велик риск подставить весь Комитет. Если есть данные о финансовых потоках, гораздо проще направить по этому пути официальное следствие. Финансирование терроризма у нас наверху оценят и посмотрят на дело другими глазами, нежели на физическое уничтожение лучших офицеров. Посмотрим. Не будем заглядывать так далеко. У нас сейчас назревает критический момент, и думать следует только о нем…

– Наконец-то и критический момент назрел. Пора уже, товарищ генерал, делом заниматься. Магомед без нас с киллерами разберется. Он не постесняется стрелять на поражение. Тем более что сам Крутояров уже стрелял на поражение в наших парней. И Магомед будет прав.

– Нашли адрес Крутоярова? – поинтересовался Василий Лукич.

– Нашли, – ответил генерал. – Вернее, не адрес… Селиванов покажет, где он живет. Только визуально, говорит, помнит.

– Не опасно ему доверять?

– Опасно, – согласился Николай Владимирович. – А что делать?

– Если помнит визуально, может рассказать. А мы посмотрим по компьютеру и найдем место. Потом попробуем выяснить по своим каналам, кто там живет.

– Это мысль, – согласился Лукьянов. – Есть подробная карта города?

– Конечно, есть. Я закончил с сохранением переписки. До начала действий Гайдарова у нас, – Василий Лукич посмотрел на часы, – осталось кое-какое время. По крайней мере, минут сорок с небольшим. Ведите Селиванова сюда.

Генерал выглянул за дверь, увидел капитана Магомедова:

– Магомед, хорошо, что еще не уехал. Тащи сюда Селиванова. И повнимательнее с ним.

Капитан что-то ответил и пошел выполнять поручение.

– Звонил Сафронов, товарищ генерал? – спросил Сережа.

– Звонил. Место на чердаке облюбовал хорошее. Уже установил мощный прибор ночного видения, оборудовал место для снайпера и самого стрелка устроил. Выставил посты, в том числе и на чердаке дома, где живет Гайдаров. Ждет нас. Перед выездом я позвоню ему. Он встретит на месте высадки из машины. Валара высадим раньше – пусть хоть одну станцию на метро проедет. Парик, кстати, наклеить не забудь, у Гайдарова глаз острый. А он много твоих фотографий видел, может узнать… Еще бы тебе походку, что ли, сменить? Как-нибудь вразвалочку ходи. Спину по-офицерски не выпрямляй, плечи не расправляй. В общем, подумай, как предстать перед ним в лучшем виде.

Я с громким вздохом достал из кармана парик. Но преобразиться не успел – привели Селиванова. Уже в наручниках. Правда, ноги, чтобы он мог идти, пока еще не связали.

– Садись-ка вот сюда, к компьютеру, – генерал сам пододвинул стул. – Городские карты ты читать умеешь – зря, что ли, в «девятке» служил… В «девятке», насколько я знаю, с городскими картами учили общаться даже лучше, чем с любыми другими. Показывай нам по карте, куда ты нас отправить собираешься…

Селиванов вздохнул еще громче, чем я перед его приходом, но за стол рядом с Василием Лукичом сел. Городские карты он читать в самом деле умел и легко ориентировался в изображении на мониторе. Даже сам попросил мышь в руки, хотя ему в наручниках и неудобно было с ней управляться, и стал увеличивать район, в который предполагал отправить бойцов Комитета. Поиск не занял много времени.

– Здесь! Второй подъезд, второй этаж, дверь самая левая на лестничной площадке. Номер квартиры не помню. Там номер не написан, а на другие двери я внимания не обращал.

– Высчитаем, – спокойно сказал Василий Лукич. – Вы свободны…

Естественно, Василий Лукич не имел в виду то, что киллера сейчас же отпустят.

– Свободен? – Селиванов поднял руки, демонстрируя наручники. – Хорошенькая свобода!

– Все мы в своей стране почти так же живем, потерпи. И ты не особенный, привыкнешь, – сказал генерал. – Магомед, отведи его и возвращайся сюда.

Я тем временем сел перед небольшим зеркалом, припасенным старшим лейтенантом Сережей, и стал приклеивать парик. Занятие кропотливое и не самое привычное для мужских рук.

– Немножко неаккуратности добавь, – посоветовал Лукьянов. – Не всегда люди так тщательно причесываются, как причесан парик.

Я чуть-чуть растрепал волосы и стал повязывать на голову камуфлированную косынку так, чтобы волосы прикрывали еще и уши.

Вернувшийся Магомедов стал обсуждать с генералом предварительный план ликвидации Крутоярова. Лукьянов разрешил применение самых жестких мер, но желал все-таки, чтобы Магомедов постарался захватить киллера живым – с тем чтобы можно было допросить его, а потом передать ментам. Те будут только рады такой оперативности и с удовольствием забудут, что захват производили не они, и даже к поиску отношения не имели.

Наконец капитан уехал. Василий Лукич поднял руку, призывая нас к вниманию.

– Включаю записи последних разговоров Гайдарова.

Он включил, но расслышать все слова мешал сильный фон.

– Микрофон выключите, – посоветовал Сережа.

Василий Лукич послушался, и стало слышно значительно лучше. Тут я лишний раз убедился, что генерал Лукьянов был прав, предупреждая меня относительно осторожности Дибара. После телефонной беседы у меня сложилось устойчивое впечатление, что Гайдаров поверил мне. Оказалось, что не полностью. А поверить не полностью – это то же самое, что не поверить вообще. Видимо, сначала Дибар намеревался поверить, но потом взыграла привычная осторожность, и он решил подстраховаться. Главный вопрос, который я перед ним поставил, он решить не смог: я не сказал, когда навещу его. По этому поводу Дибар совещался с Хасбулатом. Похоже, что тот был самым опытным человеком среди бандитов. К тому же сам Гайдаров относился к нему, как генерал Лукьянов в своем Комитете – ко мне, то есть как к неофициальному заместителю. И Хасбулат посоветовал ему не торопиться. Все же история с убитым Газали чем-то его настораживала. Он чувствовал какую-то неувязку в разговоре между Газали и старшим лейтенантом Сережей, но никак не мог, сколько ни старался, ухватиться за ниточку. Тем не менее он согласился, что встреча необходима, но призывал Гайдарова к повышенной осторожности.

– Вы, Дибар Даудович, все-таки Чечню прошли. Не забывайте, что Абдуллаев был полевым командиром, он может иметь к вам лично какие-то счеты. Это явление нередкое в нашей жизни. А дагестанцы – народ мстительный. Он хоть и воевал в Ичкерии, а все же только дагестанец. Кажется, агул[16]… А агулы всегда славились мстительностью. Их всего-то на весь Дагестан немногим больше десятка тысяч, а гордости и хитрости у них… И я не удивлюсь, если вся эта история с десятью сутками ареста специально подстроена, чтобы обеспечить ему алиби. Он будет ночевать в «обезьяннике», и его никто не заподозрит. А его люди могут уничтожить вас. Я с самого начала не верил Абдуллаеву. Но вы не мне, к сожалению, поверили, а Джалалу. Я сам нашел бы хороших спецов. Опытных, не одну зону топтавших. Я бы на вашем месте много раз подумал, прежде чем с этим отребьем встречаться. Парни Абдуллаева от самого Магомеда не далеко ушли…

К нашему счастью, Дибар Даудович понимал, откуда растут ноги у этого мнения, и потому не отреагировал однозначным согласием, удовлетворившись коротким: