Юлия Латынина - Ниязбек

Панков молча отвернулся и прошел в зал.

В президиуме за это время произошли некоторые изменения. Президент республики уехал куда-то на час, и место его было занято коренастым мужчиной лет пятидесяти, с широкоскулым смуглым лицом, странно контрастировавшим с ярко-синими глазами.

– Шарапудин Атаев, – шепотом представился человек, – мэр Торби-калы. – Помолчал и, наклонившись, прошептал на ухо: – Вы совершили мужественный поступок. Это насчет Магомедсалиха. Это ж черт знает что! Вы знаете, скольких он убил? У него чеченцы – кровники. Прокурор Правобережного района – тоже кровник. Но вы сильно рискуете, он же не посмотрит, что вы полпред. Вам нужна поддержка. Если бы вы назначили моего сына министром строительства…

– То? – спросил Панков.

– Миллион, – сказал Шарапудин Атаев.

За время пятиминутного перерыва, который сделали между выступлениями, Панков получил еще две просьбы насчет поста министра. Обе просьбы сопровождались конкретными цифрами.

Но самая большая неприятность поджидала Панкова в пять вечера, когда форум подошел к концу и президент Асланов снова занял свое место на трибуне.

– Я, пожалуй, поеду, – сказал шепотом сэр Джеффри Олмерс, собирая со стола бумаги.

– Но погодите! Мы еще собирались осмотреть стройплощадку…

– Я передумал, – сказал глава крупнейшего мирового нефтехимического концерна, – и вообще вместо завода вам лучше построить что-нибудь такое… по профилю. Шапито, что ли.

Президент республики объявил форум закрытым и, улыбаясь, подошел к столу президиума. Вокруг русоволосого москвича уже толпился народ.

– Ну, Владислав Авдеевич, – сказал он, – с почином вас! Мы славно потрудились, теперь неплохо и отдохнуть. Я тут распорядился насчет неформального продолжения… Рыбка у нас, должен сказать, исключительная. Вы, наверное, проголодались…

– Очень, – сказал Панков, – где у вас тут столовая?

Председатель правительства Республики Северная Авария-Дарго приехал в бывший загородный санаторий ЦК КПСС, где остановился Панков, в восемь часов утра. Между ним и полпредом произошел получасовой разговор, в ходе которого председатель правительства выразил надежду на то, что новый полпред покончит с терроризмом, бедностью и коррупцией, а также внес конкретное предложение по улучшению работы правительства. Он предложил разбить министерство строительства на три. Одно, которое будет строить школы и бюджетные учреждения. Другое, которое будет строить промышленные объекты в рамках федеральных инвестиционных программ. И третье, которое будет отдельно заниматься сельским строительством. По словам председателя правительства, это надо было сделать для уменьшения коррупции. Чтобы над каждым министром было больше контроля и он не вел себя, как рэкетир.

– Да, и самое приятное, – сказал председатель правительства, – я хочу от имени всего нашего народа и лично президента республики поздравить вас, Владислав Авдеевич, с днем рождения, и…

– У меня сегодня не день рождения, – сказал Панков.

Председатель правительства озадачился.

– Как не день рождения, – сказал он, – вон мы и подарок вам приготовили!

– Какой подарок?

Председатель правительства махнул рукой. Панков подошел к окну и увидел, что на асфальтированном пятачке возле флигеля стоит роскошный бронированный «мерседес». «Мерседес» был перевязан розовой ленточкой, и начальник охраны полпреда Сергей Пискунов принюхивался к капоту, как кот к банке с «Вискасом».

– Сергей, – позвал Панков, – сколько эта штука стоит?

– Четыреста двадцать тысяч долларов, – без колебаний поставил диагноз Пискунов.

– В республике есть детские дома?

– Да.

– Продай и отдай деньги в детский дом. И запомните, Сайгид Ибрагимович, у меня сегодня нет дня рождения. Передайте это всем.

Председатель правительства выехал из санатория совсем обескураженный.

– Странно, – сказал он, – когда к нам приезжал генпрокурор, у него сразу был день рождения. А предыдущий полпред вообще справлял день рождения раз в месяц.

Президент республики Ахмеднаби Асланов очень удивился, когда услышал, как полпред президента распорядился подарком, врученным от имени премьера.

– Может, он предпочитает джипы? – спросил президент республики. – А мы ему подарили седан.

Его сын возразил:

– Как можно дарить человеку бронированный джип? Бронированным должен быть седан, это каждому ребенку известно. Потому что, когда взрывают, взрывная волна идет вверх.

Сына Ахмеднаби Асланова взрывали три раза, и он считал себя экспертом в данном вопросе.

– Он же русский человек и не понимает совсем простых вещей, – ответил второй сын, – но, если он будет настаивать на джипе, надо подарить ему джип.

Владислав Панков сел в машину в девять утра. От него приятно пахло дорогим одеколоном, и он почти десять минут провел перед зеркалом, подбирая и завязывая галстук. Обычно этим занималась жена, но она отдыхала в Сан-Тропе, а Панков любил, чтобы его галстук безупречно сочетался с костюмом. Машина плавно тронулась, и Панков набрал номер.

– Игорь, – спросил он, – это Слава. Я тут увольняю министра строительства. Он в человека стрелял на моих глазах. Мне предлагают из этого министерства сделать не одно, а три. Это почему?

– Потому что три человека принесли президенту республики деньги за должность.

– Председатель правительства имеет какое-то отношение к президенту?

– Он женат на его племяннице.

– Твою мать! Ты когда будешь?

– В пятницу.

Спустя пять минут после этого разговора распечатка его лежала перед президентом республики и двумя его сыновьями.

– Так вот почему он не взял машину! – сказал младший сын президента.

– Он хочет назначить его главой республики! – вскричал старший.

Руководитель Республики Северная Авария-Дарго Ахмеднаби Асланов ждал Владислава Панкова в резиденции его предшественника. Резиденция располагалась в роскошном особняке на берегу моря.

Пол особняка был выложен мрамором, и каждый сортир в каждой ванной был позолочен. Всего позолоченных сортиров насчитывалось семнадцать штук.

Предыдущий полпред в прошлом командовал объединенной группировкой сил в Чечне и прославился тем, что в 99-м отразил чеченское вторжение на земли Республики Северная Авария-Дарго. Этот выдающийся военный подвиг полпред совершил, не принимая вертикального положения и не отлипая от соски с дорогим аварским коньяком.

История резиденции была примечательной.

По приезде в республику предыдущий полпред обнаружил, что подысканное федералами жилье не соответствует его статусу, и поделился этой бедой с сыном президента. Полпред полагал, что сын президента подарит ему один из своих особняков на берегу моря. Однако сын президента поступил по-другому. В тот же день он посадил полпреда в свою машину, и они вместе объехали добрую дюжину домов. Особняк, на котором в конце концов остановился полпред, принадлежал министру сельского хозяйства.

После этого сын президента предложил министру продать особняк за пятьдесят тысяч долларов. «Мне хорошему человеку подарок сделать надо», – объяснил сын президента. Министр возмутился и попросил миллион. Так они торговались, пока министра не взорвали какие-то ваххабиты, и после этого осиротевшая семья быстро продала особняк.

Особняк подарили полпреду, и он ему так понравился, что тот никогда из него не выезжал и все официальные встречи проводил в своей резиденции.

Президент Асланов уже сидел в летней столовой. Седоволосый, безупречно одетый, подтянутый, он скорее напоминал английского лорда, чем бывшего секретаря ЦК компартии, вернувшегося во власть в послеперестроечные времена. Вообще-то президентов Аслановых, как мы уже упоминали, в республике было два.

В одном был один метр и семьдесят пять сантиметров, он весил сто десять килограмм и в настоящий момент ожидал полпреда за легким завтраком из двадцати восьми блюд. В другом было два метра восемьдесят сантиметров, он весил около трех центнеров и стоял на двухметровом гранитном постаменте перед Домом правительства, приветствуя взмахом руки синий Каспий и народ, поднимающийся по лестнице с набережной.

Один был весельчак, балагур и обожал своих троих детей и семерых внуков; другой никогда не отлучался с места работы и указывал путь в светлое будущее.

Это был не единственный памятник Асланову в республике. Въезд в город с Бакинского шоссе, сразу за блокпостом, был украшен белым мраморным памятником известному просветителю черкесов, лезгин и аварцев Сапарчи Асланову. На набережной возле мэрии стоял памятник Аслудину Асланову, бывшему до 1937 года первым секретарем компартии республики, а возле Драматического театра имени Гази-Магомеда Асланова стоял памятник этому самому Гази-Магомеду, состоявшему главным режиссером театра с 1961 по 1965 год.