Александр Мазин - Черный Стрелок

Очухавшийся водитель ее не успел объяснить, что работает на очень авторитетного дядю. Он вообще ничего не сказал. Хозяин джипа рванул дверцу, выдернул его из машины, и врезал между глаз. Водитель был крепким малым и, несмотря на шок и пропущенный удар, попытался сопротивляться. Лучше бы он этого не делал. Толстомордый пришел в ярость и за каких-то тридцать секунд нанес ему намного больше телесных повреждений, чем само столкновение.

Выплеснув гнев, хозяин джипа отобрал у поверженного врага бумажник с деньгами и документами, сунул себе за пазуху.

– Этот козел мне еще ответит! – пообещал он ошарашенному водителю «Газели», сел в свою машину, развернулся и уехал.

Водитель «Газели» успел заметить, что в столкновении джип практически не пострадал, а вот номеров его запомнить не успел. И не мудрено, потому что номеров на джипе не было. Въехав на территорию склада, где ему полагалось взять груз колбасных изделий, водитель позвонил в «Скорую» и в милицию.

Он понятия не имел, что стал задействованным втемную участником операции, целью которой было «обрубание хвоста», прицепленного Надежде Павловой ее родным дядей.

– Все тип-топ! Тюкнул чистенько, даже «кенгурятник» не погнул! – докладывал очень довольный Монах. – Насовал ему по чавке, лопатник забрал и уехал! Ты, Леха, голова!

– Ужик оценил бы, – уронил Сивый, что было, пожалуй, высшей степенью похвалы.

Первоначально предполагалось просто протаранить машину с группой слежения. Но Шелехов решил, что это может бросить тень на Надю. И предложил свой вариант.

Найти подходящего водилу, ездившего регулярно и по подходящему для акции маршруту, – задача несложная. А проехаться на «рено» немного впереди «Газели» – еще проще.

– Интересно, когда они допрут, что водила – не при делах? – произнес Бессонов.

– Сутки им точно потребуются, – сказал Ленечка. – А потом им станет не до того. Если все получится…

Сегодня они с Сивым выбрали целых три позиции, с которых достаточно хорошо простреливалась площадь перед собором. К сожалению, две из них оказались внутри оцепленной территории. А третья, та, что за пределами, располагалась довольно-таки далеко. И если с расстояния в четыреста метров Сивый из своей винтовки мог попасть в рубль, то с восьмисот столь безупречный выстрел было осуществить намного труднее. Лишняя пара сантиметров в сторону – и вместо «теплого груза» получается «холодный», что очень нежелательно.

– У меня есть мой пропуск. А у Надежды есть пригласительный, – сообщил Шелехов. – Именной. На одно лицо. Можно попробовать скопировать.

– Проблема не в том, чтобы попасть внутрь оцепления, – сказал Бессонов. – Как потом оттуда выбраться?

– А по-моему, это как раз не проблема, – заметил Ленечка. – Там будет такое количество частных и государственных охранников, милиции и спецслужб, что после инцидента наверняка начнется каша. Мы же смотрели ГУВД-шный план мероприятий. Они всех прочих силовиков просто игнорируют. Там такая колбаса начнется, что роту можно будет скрытно вывести. Главное – избежать профилактической проверки перед акцией. Но это мы тоже учли – спасибо Лешиному москвичу. Что мне не нравится, так это то, что Алексею на финальном этапе придется действовать без подстраховки. Я бы все-таки попытался его прикрыть, а, Бессон?

Вместо Бессонова ответил Монах.

– Не получится, – буркнул он. – Я насчет Лешки и то с трудом договорился. Да ты на себя в зеркало посмотри: если ты – мальчик из хора, то я – балерина.

– Все нормально, Ленечка, я справлюсь, – заверил Шелехов. – Ладно, вы тут совещайтесь, а я пока к Ужу съезжу, – Алеша встал.

– Езжай, – согласился Бессонов. – Монах, проводи.

– Я не жрал с утра! – проворчал Монах. – Пускай Ленечка едет.

– Ленечка мне здесь нужен, – отрезал Бессонов. – А ты и так толстый. Шаверму купишь по дороге. Отправляйся!

– Ну! – произнес он, обращаясь к Ленечке, когда Шелехов с Монахом вышли. – Что там тебе птички напели?

– Хлебалов из Никитска еще две вертушки вызвал, – сказал Ленечка. – Шарятся над рекой – катер ищут.

– Найти могут?

– Сверху – нет. Но, если кто из местных случайно наткнется, узнают. «Рыбинспекция» всех рыбаков оповестила, и премия уже назначена. Так что могут и найти. Еще от Клима, из Кургана, весточка пришла…

– Ну?..

– Там две сотни бойцов с маршрутов сняли и в срочном порядке в Ширгород отправили. И три контейнера с оружием.

– Неслабо… – пробормотал Бессонов. – Что ж, этого можно было ожидать. Хлебалу терять нечего. Будет мясня. Разумно было бы нам из Ширгорода валить. И как можно быстрее, но Лешкина девчонка…

– И Уж, – добавил Сивый. – Его сейчас трогать нельзя. И оставлять одного – тоже нельзя. Опасно.

– С Ужом я останусь, – сказал Ленечка. – А вы отправляйтесь.

Бессонов покачал головой.

– Останусь я, – заявил он.

– Тебе нельзя, ты командир! – возразил Ленечка.

– Зато ты – более толковый вояка, чем я, – сказал Бессонов. – И командир у вас теперь есть поавторитетнее, чем я.

– Это Лешка, что ли? – с сомнением проговорил Ленечка.

– Мы все останемся, – подал голос Сивый. – Или все уедем. Это гнилой базар, Бессон. Не ко времени.

– Он прав, – присоединился Ленечка. – Пойду-ка я спать: завтра будет трудный день.

– А я пойду Черепа на посту сменю, – сказал Сивый.

– Давай, – кивнул Бессонов. – А я пленников наших проведаю. Надо кое-какие вопросы с Фомой Галактионовичем обсудить. Интимного свойства! – Бессонов засмеялся, но ни Сивый, ни Ленечка даже не улыбнулись.

Площадь перед собором оцепили в одиннадцать тридцать, сразу же после окончания утреннего богослужения. Венчание было назначено на два часа дня. За оставшееся время всем привлеченным к мероприятию службам следовало обеспечить необходимый уровень безопасности. Руководил процессом замначальника ГУВД подполковник Табидзе. Отари Табидзе был неплохим специалистом в организации массовых мероприятий, но когда на место начали прибывать «безопасники» высокопоставленных персон, приглашенных на венчание, подполковника «отодвинули» в сторону. А затем ему, вместо того чтобы заниматься своим непосредственным делом, пришлось улаживать конфликты между не слишком ладившими друг с другом «гвардейцами» VIP-персон. Разумеется, хозяева строго-настрого приказали им вести себя корректно, но тем же «речникам» Хлебалова было очень трудно относиться корректно к «тиграм» Медведева, с которыми у них совсем недавно произошел кровавый конфликт.

Чтобы избежать разборок, Табидзе пришлось разместить своих людей не так, чтобы обеспечить максимальную безопасность, а так, чтобы его «омоны» могли сходу пресечь любой возникающий конфликт. За час до начала на место прибыло непосредственное начальство подполковника и немедленно потребовало отчета. Затем Табизде вынужден был докладывать руководителю Ширгородского ФСБ, начальнику службы безопасности представителя Президента, заместителю губернатора… Потом «тигры» все-таки ухитрились сцепиться с «речниками»…

Совершенно ошалевший подполковник Табидзе распорядился выдворить всех «речников» за пределы оцепления, плюнул и решил: пусть сами телохранители и занимаются безопасностью своих «тел». Тем более что и платят им «тела» вдесятеро больше, чем государство – подполковнику.

Лев Никитич Сурьин прибыл точно в два. Почтительные бодигарды помогли ему выгрузиться из лимузина. Первым делом жених выразил благодарность «первым лицам» Ширгорода и даже торжественно облобызался со своим главным соперником, Медведевым. Затем жених объявил во всеуслышание, что после венчания все присутствующие приглашаются в бизнес-центр «Экспресс», где брак официально зарегистрируют, после чего будет иметь место банкет и прочие увеселения. Засим Сурьин сделал знак, и из лимузина вышла Алена Булкина. Ее сопровождала подружка, племянница Сурьина Надежда Павлова. Невеста была печальна и бледна, но покорно двинулась за своим будущим мужем по «коридору», образованному двумя линиями оцепления и приглашенными помельче, толпившимися перед милиционерами.

За невестой не спеша следовали сам господин губернатор с охраной, Медведев (тоже с охраной), представитель Президента (с сопровождающими лицами) и прочие «персоны», кои, согласно протоколу, должны были во время венчания находиться внутри собора.

Сурьин остановился у ступеней собора, поглядел на яркие, свежеотреставрированные фрески, погладил розовую лысину и перекрестился. Двое из четырех сопровождавших Сурьина телохранителей тоже перекрестились. Двери собора широко распахнулись. Сам настоятель вышел встречать сановного жениха, совсем недавно пожертвовавшего целых двести тысяч рублей «на украшение храма». Настоятель же должен был и обвенчать «молодых».

Сурьин шагнул на ступени. Внутри собора торжественно зазвучали голоса певчих. Жених самодовольно улыбнулся, вытер ладонью вспотевшую лысину, оглянулся назад и сделал знак своей племяннице: подойдите ближе…