Сергей Соболев - Афганские каскадеры

«Кэмпбелл, значит, погиб на следующий день после того, как «умер» Козак, – подумал Иван. – Вот только Козак спустя несколько дней воскрес, а шотландец умер по-настоящему…»

– У меня были с ним не очень теплые отношения… – задумчиво сказал Иван. – Но, конечно, жалко, что он этим кончил. – Он посмотрел на британца. – Могу я спросить… про Ханса?

– А что про него спрашивать? – равнодушно произнес Сэконд. – Как нам недавно стало известно, он некогда проиграл в банальный покер крупную для него сумму денег. Кое-кто его вербанул на этом. Когда вы приехали в этот филиал, ему приказали прилепиться к вам плотно и сливать всю инфу о ваших контактах и ваших передвижениях. А за пару суток до событий, когда материализовался наш общий знакомый, ему поступил конкретный приказ – доставить вас живым или мертвым. Остальное, полагаю, понятно.

– Хм… То-то он мне казался каким-то мутным, этот датчанин.

– Как видите, я свое слово сдержал, Айвен. Вас выкупили, вас вернули в исходную точку. А могли бы тихо чпокнуть и закопать.

– Безмерно признателен, сэр, – против желания Козака в его словах все же просквозили иронические нотки. – Вы всегда держите слово…

– Майкл.

– Правильно ли я понимаю, Майкл, что Айвен Козак вам еще для чего-то понадобился?

– Об этом чуть позже. – Сэконд вдруг усмехнулся. – Наша фирма заплатила бородачам за вашу голову шесть миллионов «зеленью».

– Вот как? Сумма не маленькая… Но один наш общий знакомый пытался продать мою голову за гораздо более серьезную цифру.

– Да, я слышал. Ричи хотел получить за вас сто «лимонов». Но вы тогда выкрутились.

– Не без вашей помощи, Майкл.

«Ловко устроились, господа, – подумал про себя Иван. – Небось, решили попилить полученные за меня деньги… Майкл наверняка скинет деньжат из «выкупных» Грэю и Джонсу. И исполнителям вроде Алекса и Фрэнка что-то перепадет. Вот же публика. На ходу подметки рвут».

– Вам из этих «выкупных» полагается пятьсот тысяч, – сказал Сэконд. – В эту сумму, кстати, входит и бонус за выполнение недавнего задания.

– А остальные…

– Пришлось «бородачам» отсыпать денег. Они же не клоуны и не педерасты… деловые люди, короче. – Он посмотрел на Козака. – Идейных борцов не осталось, Айвен… Мы живем в меркантильную эпоху, в коммерческом мире, где никто не хочет за бесплатно даже пустяковый теракт организовать.

– Как страшно жить, – пробормотал на русском Иван.

Сэконд, словно только и ждал этого сигнала, вдруг тоже перешел на язык Пушкина и Толстого.

– Вы побывали во многих переделках, Иван… – сказал он. – Но даже вы не до конца представляете себе, что может быть настолько страшно, как… – Он пожевал губами, подыскивая слова. – Мне было очень, очень страшно в эти несколько дней. Этот страх душил меня, он вошел в меня, в мою плоть и в костный мозг… начиная с того дня, как неподалеку от базы упал вертолет с нашими сотрудниками.

– История удивительная… – Сэконд задумчиво покачал головой. – Свое начало она берет в событиях советско-афганской войны. Если коротко, случилось следующее. В восемьдесят четвертом году неподалеку от того ущелья, где вы недавно побывали, разбился советский фронтовой бомбардировщик.

– На территории Пакистана?

– Нет, на афганской территории, но всего в паре километров от границы.

– Уже интересно…

– Еще интереснее то, что разведслужбы США и Пакистана задумали в то время одну акцию. Призванную, как полагали ее разработчики, очернить Советский Союз, выставить его в глазах мировой общественности эдаким монстром. – Помолчав немного, Сэконд продолжил: – Авиация Советов в то время проводила мощные авианалеты. В ходе бомбардировок, производимых дальней авиацией… к примеру, в том же восемьдесят четвертом году в районе Панджшерского ущелья, использовались мощные девятитонные бомбы. Представьте себе, Айвен, налет ста бомбардировщиков на горный укрепрайон!..

Иван читал об этих событиях, но проявлять свою информированность не стал.

– В небе тесно было! В налете участвовали «Ту-22м2», «Су-24» и «Ту-16»… От мощнейших взрывов рушились горы, менялся навсегда ландшафт некоторых ущелий… Именно такой налет состоялся шестнадцатого апреля восемьдесят четвертого года.

– И как это все связано с теми событиями, о которых вы говорите, Майкл?

– Напрямую. Наши коллеги из ЦРУ сговорились с пакистанскими военными. Пакистан в то время как раз развивал свою программу создания атомного оружия…

– Ого, – пробормотал Иван. – Вот оно что.

– Поначалу в этой программе участвовали китайцы, ну саудиты и прочие шейхи подключились чуть позднее. Китайские товарищи передали Пакистану некоторое количество произведенного на их реакторах сырья – обогащенного урана, оружейного плутония и трития. Тритий, если вы не в курсе, используется в термоядерной реакции бустирования (усиления) первичного узла ядерного боезаряда.

– И те сделали бомбу?

– Нет… они смогли сделать и испытать заряды только в девяностых. Но у них имелись уже достаточно большие запасы радиоактивных материалов. И…

– …и кто-то решил сделать имитацию ядерного взрыва?

– Я не зря вас числю по разряду толковых людей, Айвен. – Сэконд слегка усмехнулся. – Да, решено было имитировать подрыв тактического ядерного боезапаса… на приграничной территории Пакистана.

– И когда в том районе упал советский бомбардировщик…

– Способный нести авиабомбу с «тактическим» боеприпасом…

– Они приступили к осуществлению этого плана?..

– Группа переодетых под моджахедов сотрудников пакистанской спецслужбы ISI должна была в условиях повышенной секретности доставить в известный вам район контейнер с радиоактивными материалами. К следующему утру туда должны были доставить грузовиками около трехсот тонн взрывчатки в ящиках и мешках. А еще через сутки должно было рвануть.

– Хитро придумано, – задумчиво сказал Козак. – Такой взрыв реально мог бы выглядеть как мини-«ядерный»…

– Радиоактивное облако подтвердило бы использование Советами тактического ядерного оружия. И в этом случае СССР был бы на весь мир объявлен исчадием ада.

– Но…

– Но случилось нечто такое, что сорвало этот хитрый план. В ущелье, где до того не видели ни одного «шурави», вдруг объявилась группа спецназа. Ее бойцы перехватили этот небольшой караван, перебили тех, кого они приняли за моджахедов… Ну и… – Сэконд слегка махнул рукой. – Об остальном, думаю, вы уже догадались.

– Эти непонятно откуда взявшиеся спецназовцы сбросили контейнер в карстовый провал?

– Да, именно так. К счастью для себя… и для многих других, они не стали подрывать его, а просто скинули в «дыру».

– В ту самую, по карнизу которой я вынужден был балансировать, когда доставал для вас нечто?

– Нет, в другую. Через этот «ход» кто-то… – Сэконд замялся. – Некто…

– Полагаю, посланные Ричи и его высокопоставленными американскими друзьями спецы? – пришел ему на выручку Козак.

– …пытались проникнуть в ту глубочайшую пещеру, в которую «шурави» швырнули эту ценную кое для кого штуковину.

– Они вытащили контейнер?

– К счастью – нет. Он упал на каменную полку, расположенную на глубине двести десять метров…

– Ого!..

– Раскололся почти пополам…

– Не выдержал удара?

– Сам контейнер выполнен из окрашенных свинцовых пластин… Вторая его часть упала еще ниже. Она находится в данный момент на отметке триста пятнадцать метров… Наверху, в ущелье, радиационный фон лишь несколько превышает норму. А вот в той пещере, в том карстовом провале…

– Могу себе представить. Вертолет… тот самый «Белл»… его сбили?..

– Его повредили в ходе наземной атаки, – уточнил Сэконд. – Наша группа… команда Боба, была атакована в ущелье людьми, одетыми и экипированными как талибы. Но можете быть уверены, их появление там было не случайным… «Белл», по-видимому, был поврежден еще во время взлета, но пилот смог дотянуть почти до самой базы. Они в полете соблюдали режим радиомолчания, поскольку опасались, что их собьет какой-нибудь американский беспилотник, а потом спишут на ошибку, на «дружественный огонь». Еще трое наших исчезли; мы подозреваем, что их убили. Ну а тела сбросили в карстовые воронки.

– Гм… – Козак задумчиво почесал переносицу. – А что за интерес китайцам строить объект в том самом месте?

– Интерес в одном: убрать свое дерьмо. Это ведь их «сырье», пусть теперь сами и приберутся.

– Они что, будут доставать этот развалившийся на части контейнер?

Сэконд пожал плечами.

– «Драконы» – загадочные существа. Их логику не всегда можно понять. Может, решат достать. А может, построят там завод и зальют бетоном эту карстовую воронку.

– М-да…

– Кстати, раз уж заговорили про бетон… Айвен, вы уже поняли, зачем понадобилось уничтожить местный завод?