Сергей Самаров - Свинцовый взвод

– Следаки идут, судя по всему. Для бандитов внешне слишком цивилизованные. По крайней мере, так кажется. Прошли мимо первых постов, чуть не по солдатским спинам. Ничего не заметили. Там маскировка хорошая.

– Их кто-то из наших сопровождает?

– Да, послали с ними рядового.

– С какой линии?

Раскатов помнил, что первой линии он приказал пропустить следственную бригаду, оставаясь невидимыми. Это не было даже предосторожностью. Это было учебой, которая в спецназе не прекращается никогда. И даже без очевидной необходимости командир всегда может усложнить задание, чтобы солдаты осваивали все трудные моменты, которые могут им встретиться в другой ситуации. Вот и в этот раз был дан приказ оставаться незамеченными. Это значило, что посты должны хорошо замаскироваться. И пусть им не было важно остаться не замеченными именно сотрудниками Следственного комитета, тем не менее Раскатов такой приказ дал, и в основном с обучающей целью. Видимо, солдаты постарались приказ выполнить на совесть.

– С нашей. С ближней.

– Хорошо. Возвращайся на пост. Со следаками постарайся не встречаться. Даже если на тебя наступят.

– Понял, товарищ старший лейтенант. Я даже кусаться не буду, обещаю.

Солдат развернулся и так же бегом направился в обратную сторону. Бежал при этом правильно, поскольку светлое время суток еще позволяло это сделать: делал длинные скачки от дерева к дереву, наступая на самые толстые корни из всех, что попадались на глаза. Пусть эта территория на предмет взрывных устройств и обследована, но осторожность следует соблюдать всегда. И это тоже было учебой.

– Раскатов! – требовательно позвал майор Еремеенко.

Старший лейтенант поспешил на зов…

Майор выглядел серьезным, энергичным, воодушевленным и переполненным желанием к действию. И, видимо, от этого чуть ли не радостным.

– Мне сразу дали ответ на запрос. Даже перезванивать не пришлось. В антитеррористическом комитете есть новые данные на Улугбекова, – даже голос командира отряда спецназа ФСБ выказывал чуть ли не его немедленное желание нажать на спусковой крючок.

Счастье явно было на стороне людей эмира Хамида, что их уже застрелили солдаты спецназа ГРУ. А то Еремеенко рвался в бой, и это было понятно даже по его излишне громкому голосу, готовому отдавать боевые команды.

– Слушаю, товарищ майор, – сдержанно ответил старший лейтенант Раскатов, своим спокойствием слегка охлаждая пыл майора.

– Значит, так… Начнем с этой самой Наташи. Это приемная дочь покойного младшего брата эмира Хамида, двадцатилетняя русская девушка. Удочерили ее ребенком, воспитывали по своим традициям и считали почти аваркой. Сам брат умер от рака печени три года назад. Улугбеков, говорят, время от времени помогал семье брата финансово. Крупно помогал, но нерегулярно. Насколько позволяли ему обстоятельства. Однако это только предположение, основанное на слухах и семье брата предъявить обвинения мы не можем. Да и смысла нет. Я, по крайней мере, не вижу смысла, да и поздно уже что-то предпринимать. И ловушку на основе этого материала устроить тоже сложно. Но я думаю, что он помогал.

– Возможный вариант, товарищ майор. Для Кавказа обычное явление. Здесь родственники всегда стараются в трудных обстоятельствах друг другу помогать. Даже при том, что здесь в какой-то мере почти все родственники.

– Да. Видимо, эмир Джумали Ихласов, наверное, тебе известный по кличке Парфюмер, тоже что-то слышал об определенных денежных средствах, которые приходят семье младшего Улугбекова от старшего брата…

– Эмир Джумали Парфюмер? – переспросил Раскатов. – Вот уж кого давно пора уничтожить. Этот уничтожения заслужил больше, чем Улугбеков. Это любой местный житель скажет.

Про эмира Джумали Парфюмера-Ихласова старший лейтенант Раскатов, конечно же, слышал, потому что сводки об обстановке в республике во время командировки на Северный Кавказ читал регулярно. И даже знал, что кличку свою Парфюмер получил не потому, что имеет какое-то отношение к настоящей парфюмерии, и даже не потому, что похож на героя некоторое время назад нашумевшего романа и одноименного кинофильма. Просто эмир Джумали однажды публично заявил, что считает одеколон «Цитрусовый» более вкусным напитком, чем французский и даже марочный грузинский коньяк. А уж одеколон «Тройной» всегда лучше медицинского спирта. Поговаривали, что именно из-за пристрастия к одеколону Парфюмер имеет цвет лица, позволяющий при взгляде мельком принять его за негра. А слегка циничная фраза о том, что Аллах верующим мусульманам запрещает пить вино, но не запрещает пить одеколон, настроила против эмира и духовенство, и простых верующих. Сам он, впрочем, считал себя человеком вне веры, не признавал ни законов, ни даже уголовных «понятий», хотя почти половину жизни провел в местах заключения. Понятия Парфюмера о правде отталкивали от него жителей района, где банда орудовала, и во многих селах и поселках нашлись бы желающие показать, где банда прячется. На это при поисковых мероприятиях можно было рассчитывать. Только для проведения поисковых мероприятий еще следовало получить разрешение командования.

– Все они одним миром мазаны. У Улугбекова авторитета в народе больше. Поддержка есть. Парфюмер-Ихласов опирается только на уголовную среду. Готов грабить всех подряд. Тем более у него сейчас положение такое. Ты слышал уже, старлей?

– О чем, товарищ майор?

– Ихласов влез в большие долги, чтобы закупить оружие. Желал стать значимой силой в регионе. А мы на границе перехватили идущий к нему караван. У Джумали большая банда, но добрая пятая часть его людей вооружена кое-как, от охотничьих ружей до пистолетов. И вообще, говорят, нет в банде ВВ [5] . А иметь их Джумали хочет. Он даже специалиста к себе пригласил из Пакистана. Деньги ему платит, получается, ни за что. Правда, есть у него четыре миномета «Поднос» [6] и большой боезапас к ним. Пару лет назад Парфюмер напал на армейские склады, хотел поживиться стрелковым оружием, но перепутал ангары и смог добыть только минометы и мины. Потом ко взводу охраны подоспела помощь, и эмир Джумали предпочел отступить. Даже взорвать склады у него не получилось из-за отсутствия взрывчатки. Там же, на складах, он сумел отбить у охраны АГС «Пламя» [7] . Время от времени использует. Но боезапас имеет небольшой, потому без толку гранаты не тратит. А теперь еще и долги отдавать надо, на него серьезно наезжают. По нашим данным, финансировали его уголовные авторитеты. Это, видимо, и толкнуло Парфюмера на обострение отношений с эмиром Хамидом.

– Какое обострение?

– Я тебе и рассказываю уже пять минут… – нетерпеливо махнул майор рукой. – Данные получены из аналитического центра. Косвенные, но тем не менее считающиеся почти доказанными. Мы не суд, чтобы косвенные улики отвергать. У нас свои критерии. И вот, на основе выводов аналитического отдела получена информация, что банда эмира Джумали Парфюмера-Ихласова напала на поселок Припрудный. Видимо, была информация, что Улугбеков прислал с курьером деньги для семьи брата. Банда Джумали, как вошла в поселок, сразу направилась к дому Улугбековых. Дома была одна Наташа. Над ней надругались, девушку пытали, но где лежат деньги, она не сказала. Приемная мать, когда вернулась домой, Наташу нашла уже мертвой, но деньги были на месте. Понятно, что Хамид не мог оставить это без внимания. Он сначала не знал, кто напал на поселок, и потому медлил. А когда получил данные, выступил. Думается, он знает, где искать Ихласова.

– А мы знаем? – сразу и напрямую спросил старший лейтенант.

Майор вздохнул совсем непритворно:

– К сожалению, мы знаем только приблизительный район. Точно так же, как было с самим эмиром Хамидом. Но веревочка виться долго не может. Конец у нее все равно есть.

– Это далеко? – слегка напряженно поинтересовался Раскатов.

– От нас семьдесят километров по более-менее проходимым тропам.

Раскатов долго не думал:

– Товарищ майор, мой взвод должен выступить туда. Сначала на разведку. Просто разведка и поиск, и ничего больше. Был бы день, мы бы за несколько часов добрались. Ночью идти тяжелее. Будем там только к утру.

Старший лейтенант посмотрел на него.

– Думаешь, одним взводом с задачей справишься?

– Смотря какая задача, товарищ майор, мне будет поставлена. С разведывательной задачей справлюсь. С боевой – не могу дать никаких гарантий.

– Может, твой взвод усилить моим отрядом? – Майору самому хотелось участвовать в решительных действиях.

– Два возражения. Первое. Ваши люди не обучены вести разведывательные действия. Поверьте мне, это совсем особый вид боевых действий, и, имея даже великолепную боевую подготовку, можно не справиться с разведзадачей. Второе. Большой отряд будет элементарно заметен со стороны. Кто-то же доложил в поселке Припрудном, что к вдове младшего Улугбекова приходил гонец от старшего брата. Значит, есть у Джумали осведомители в поселке. Есть, наверное, и в других местах. Составом взвода, даже разделившись, мы проскользнем через центральные улицы любого поселка незамеченными и даже не облаянными собаками. А большим составом это сделать будет невозможно.