Б. Седов - Наследство старого вора

Шервуд успокаивающе кивнул ему и сказал:

- Продолжай, Джонни, я слушаю. Джонни закурил и продолжил:

- Насчет медальона. Мои люди тщательно обследовали квартиру русских и никакого медальона там не обнаружили.

- Может быть, копы постарались? - спросил Шервуд.

- Нет, мистер Шервуд, - твердо ответил Спайдер, - я бы знал об этом. Медальона нет, и он либо у нашего русского, либо в России у его сестры. Вполне возможно, что медальон остался у нее.

- Почему ты так думаешь?

- Все очень просто, - Спайдер позволил себе едва заметно улыбнуться, - если бы медальон был здесь, то русский побежал бы за медальоном, чтобы отдать его Мяснику, через полсекунды после того, как тот предложил ему за медальон две тысячи долларов.

- Откуда ты это знаешь? - Шервуд прищурился.

- А разве я не сказал, что мой человек видел Мясника с этим русским и после сделки?

- Нет, не сказал.

- Мало того, что видел, он еще и слышал их разговор.

Шервуд нервно пошевелился в шезлонге и сказал:

- Джонни, дорогой, если ты будешь так драматично рассказывать о делах, то меня удар хватит.

- Мистер Шервуд, - улыбнулся Спайдер, - вы услышите все, что мне известно, только не нужно спешить.

- Нет, Уэйн, ты понял? - Шервуд повернулся к Косовски. - Ему мало просто рассказать мне обо всем, он еще должен сделать это так, чтобы я дергался, словно барышня, которая смотрит по телевизору фильм ужасов.

Косовски хмыкнул, но промолчал.

- Говори, Джонни, говори, я слушаю, только не заставляй меня нервничать.

- Хорошо, - смилостивился Спайдер, - насколько мне известно, дело было так. После разговора с вами о медальоне Мясник отправился на сделку, прихватив с собой русского. После сделки он предложил за медальон две тысячи. Но русский, видимо, счел, что лучше убить Мясника и забрать у него все, что есть, чем получить эти жалкие две тысячи. Хотя непонятно, откуда он знал, что у Мясника при себе столько наличности.

- А сколько было у Мясника с собой? - поинтересовался Косовски.

- Я встречался с теми черными… Они недодали товара на семнадцать тысяч. Поэтому у Мясника после той сделки должно было быть при себе около килограмма героина и семнадцать тысяч. А на трупе ничего не было. Значит, все забрал русский.

- Ни хрена себе… - озадаченно пробормотал Косовски.

- Да уж, - кивнул Шервуд, - русский мальчик оказался не так прост.

- Далее… - сказал Спайдер, и оба гангстера тут же умолкли. - Далее - рассуждения просты. Если медальон был здесь и русский не отдал его Мяснику в обмен на деньги, то он должен оставаться на месте. Но в квартире его нет. Значит - медальон в России, у сестры русского.

Спайдер покопался в нагрудном кармане цветастой гавайской рубашки и достал оттуда клочок бумаги.

- Акулина Голубицкая-Гессер. Адрес известен. У меня все.

- Молодец, Джонни! - одобрительно сказал Шервуд.

- Неплохо, Спайдер, неплохо, - кивнул Косовски, - но где же сам русский?

- Не знаю, - Спайдер дернул плечом, - возможно, укатил куда-нибудь во Флориду. Деньги есть, героин есть, почему бы не отдохнуть как следует? Мне пока не удалось выяснить, куда он девался.

- Ясно… - задумчиво произнес Шервуд. Пожевав потухшую сигару, он посмотрел на Косовски и решительно сказал: - Нужно ехать в Россию за медальоном. Джонни, подбери мне двух надежных ребят, и я проинструктирую их перед туристской поездкой в Санкт-Петербург.

- Слушаюсь, мистер Шервуд, - Спайдер встал, - я могу идти?

- Можешь, сынок. Спайдер кивнул и удалился.

Шервуд с гордостью посмотрел ему вслед и сказал:

- Какие ребята растут!

- Да, ребята хоть куда, - ответил Косовски, - а как насчет выпить?

- За таких ребят - с удовольствием, - сказал Шервуд, - наливай!

Дрожащая от ужаса Лина сидела на стуле и пыталась пошевелить пальцами левой руки. Широкий скотч, которым братки плотно примотали ее к стулу, больно передавил предплечье, и кисть начала опухать.

- Мне больно, - сказала она, стиснув зубы, - рука затекает.

Стас, который в это время раскладывал на журнальном столике орудия пытки, среди которых были паяльник, кривая и ржавая отвертка, а также старые потемневшие щипцы для сахара, хмыкнул и ответил:

- А ты что думала? Сама виновата. Тебя спрашивали по-человечески, а ты не понимаешь русского языка. Так что теперь пеняй на себя. Больно ей! Это еще не больно, красотка.

Желвак сидел напротив Лины на диване и пристально смотрел на нее. Лина взглянула ему прямо в глаза и поняла, что уголовный авторитет жадно пьет ее страх. Тогда она отвела взгляд и постаралась сделать так, чтобы ее лицо не выражало ничего. Но, как видно, ее старания были напрасны, потому что Желвак усмехнулся и сказал:

- Зря стараешься. Я таких гордых и смелых знаешь сколько видел? Сейчас мальчики с кухни придут, и мы начнем. И ты расскажешь мне все, вплоть до того, о чем пророк Моисей разговаривал на горе Синай с самим Господом Богом. Помнишь, как Жеглов сказал? И вообще - я не люблю таких наглых и самоуверенных красоток. Так что считай, что тебе не повезло по жизни.

С кухни доносились подозрительные звуки, что-то булькало, лязгали какие-то железки, и это усиливало отчаяние Лины. Дернувшись на стуле, что, впрочем, ничего не изменило, она оскалилась и зло прошептала:

- Если вы меня сейчас же не отпустите, вас найдут и убьют.

Желвак весело удивился и спросил:

- Найдут и убьют? Интересно - кто? Ну-ка, ну-ка, красотка, расскажи мне, кто это у тебя такой резкий есть, чтобы найти и убить МЕНЯ! Я бы такого человечка с удовольствием взял на работу. Мне такие люди во как нужны!

И он чиркнул большим пальцем по своему горлу.

- Не дождетесь, - ответила Лина.

- Ну вот, - авторитет развел руками, - теперь у тебя дополнительный геморрой появился. Теперь тебе придется рассказать нам о своих резких и смелых друзьях. Ты меня, понимаешь, испугала, а когда я начинаю бояться, то кому-то может стать очень плохо. Правда, Стас?

Желвак повернулся к Стасу, который, закончив аккуратно раскладывать убогий, но надежный пыточный арсенал, уселся в кресло.

Стас важно кивнул и ответил:

- Точно, гадом буду.

Авторитет снова повернулся к Лине и сказал:

- Видишь? А Стас врать не будет. Я его хорошо знаю. И ты, между прочим, тоже не будешь врать. У меня не врут. Кстати, я вот все думаю, может быть, не размениваться на мелочи, а сразу вызвать Некрофила? Ты как думаешь, Стас?

Стас пожал плечами:

- Как скажешь, шеф.

- А труп куда потом? - Желвак озабоченно почесал подбородок.

- Как куда? - удивился Стас. - В обычное место. Место, сам знаешь, надежное, хрен найдут.

- Тогда нужно все пленкой застелить, чтобы кровищи не налить.

- Так ведь, Николай Иваныч, всю пленку в прошлый раз израсходовали…

- А почему новую не купили? Сейчас побежишь и купишь. Понял?

- Понял, - Стас понурился, - что, уже идти?

- Погоди, пока не надо. Потом, если что.

- Ладно.

Лина понимала, что этот диалог произносился специально для нее, для того чтобы испугать ее еще больше, и, возможно, никто не будет расстилать здесь никакой пленки, и нет никакого Некрофила, любителя женских трупов, но все же…

А вдруг?

А если все это правда?

И придет сюда маньяк с безумными глазами, начнет насиловать ее, потом резать и опять насиловать, а потом…

Девушку передернуло, и Стае сказал:

- Видал, Николай Иваныч, как дергается? Может, она припадочная? Как проснулась, так и начала дергаться.

- Не-ет, Стас, это она от страха. Правда, Лина?

И авторитет подался к ней, внимательно глядя в глаза.

Лина попыталась отстраниться от него, но ничего не получилось. Привязана она была крепко.

- Ничего я вам не скажу, - дрожащим голосом произнесла она.

- Ничего не скажешь? - прищурился Желвак. - А что, есть что скрывать?

- Нечего мне скрывать, - Лина вконец запуталась.

Происходящее казалось ей кошмарным сном, от которого она никак не могла проснуться. Девушка обвела безумным взглядом эту чужую неуютную комнату, в которой напротив нее сидели двое незнакомых мужчин, готовившихся пытать ее.

«Ах, если бы я не села тогда в машину», - подумала она, но тут же поняла, что если бы не села в джип добровольно, ее попросту запихали бы туда силой.

- Ну что там у вас, - Желвак повысил голос, обращаясь к тем, кто находился на кухне.

- Сейчас, Николай Иваныч, еще немного, - донеслось оттуда.

- Вот, - удовлетворенно кивнул авторитет, - уже, говорят, немного осталось.

Тут у него в кармане запиликала трубка. Нахмурившись, он вытащил ее и прищурился на дисплей.

- Непонятно, - пробормотал он, - незнакомый номер… - Он поднес трубку к уху и солидным голосом произнес: - Да. Я слушаю.

Лина услышала, как в трубке неразборчиво заскрипел чей-то голос.