Данил Корецкий - Татуированная кожа

Волк сел на скамейку и принял привычную позу человека, который никуда не спешит и ничем не интересуется, а вот просто присел на пару минут передохнуть. К двум подъездам то и дело подкатывали черные и белые «Волги», оборудованные радиосвязью и с военными номерами. Судя по серии, машины принадлежали Министерству обороны. Но даже если бы номера на «Волгах» были конспиративными, садящиеся в них генералы и полковники все равно раскрыли бы их ведомственную принадлежность.

Из первого подъезда вышел грузный полковник, в котором Волк безошибочно узнал своего замкомбрига Чучканова. Он степенно сел в машину. Кроме антенны рации, на крыше, из левого крыла торчала антенна правительственной связи. Значит, дослужился до большой должности, пожалуй, скоро станет генералом...

Выждав для верности полчаса, Волк позвонил в нужную квартиру. Сердце колотилось как перед ночным прыжком.

– Кто здесь? – послышался за дверью знакомый, чуть хрипловатый голос.

– Милиция. Вы паспорт теряли?

– Ой, да! Неужели его нашли?

Дверь приоткрылась. Волк протянул паспорт.

– Не может быть! Я думала, его украли...

Софья – сонная, ненакрашенная, со следом подушки на щеке и в скромном домашнем халатике зачем-то пролистала документ.

– Огромное вам спасибо...

Она подняла глаза и осеклась.

– Это ты?!

Как загипнотизированный, Волк переступил через порог, ногой захлопнул дверь и прижал женщину к себе. Он не мог говорить, все тело сотрясала крупная дрожь. Отравленный смертельным ядом, он наконец нашел противоядие.

– Ты что?! Сумасшедший! Вдруг Николай Павлович вернется...

Но мягкие губы отвечали на поцелуи, а тело трепетало и прижималось к нему все плотней и плотней. Он рывком распахнул халат, под ним, как и следовало ожидать, ничего не было. За прошедшие годы тело Софьи сильно не изменилось, только животик немного увеличился... Волк присел и зарылся лицом в густой мех.

– Нет, не здесь, давай лучше где-нибудь встретимся, хочешь, я приду к тебе, – горячечно шептала Софья и одновременно, приподнимаясь на носочки, терлась, терлась набухающими складками о его лицо.

Волк занес ее в просторную комнату и посадил на огромный овальный стол, она, продолжая лопотать слова возражения, быстро откинулась на спину, закинув ноги ему на плечи. И вновь он ворвался в нее штыковым ударом, и вновь началась сладкая и изнуряющая битва, и вновь он целовал ей гладкую подошву в самом чувствительном месте – под самыми пальчиками, и вновь она кричала, плакала, стонала, умирала и воскресала...

Когда Волк опомнился, он сам поразился своей наглости и опрометчивости: не накинул цепочку, стал спиной к двери... Если бы Чучканов вернулся и в гневе захотел бы застрелить зарвавшегося соперника – ничто не помешало бы ему это сделать. Софья тоже постепенно приходила в себя: бледное лицо порозовело, она вздохнула, открыла глаза, поспешно изменила бесстыдную позу, села и запахнула халат.

– Я совсем потеряла голову... И потом – я же не мылась, даже зубы не почистила... Ты сумасшедший... Ты что, в милиции работаешь? Я изменилась? Растолстела, да? Но это ничего, займусь гимнастикой и сгоню все лишнее... Чему ты улыбаешься?

– Не знаю, – ответил Волк. Он смотрел на растрепанную Софью, слушал ее болтовню и испытывал полное расслабление и умиротворение.

– Ой, что это я сижу на столе? И почему вообще ты выбрал стол? Вот же диван! Что ты так смотришь?

Над диваном висел красивый, ручной работы ковер, а на нем – кривой кинжал в ножнах, украшенных красными и зелеными камнями. Кинжал был из Борсханы, из дворца. Да и ковер оттуда. Может быть, на нем есть небольшие, аккуратно заштопанные дырочки...

Из минутного счастливого расслабления Волк вернулся в реальную – жестокую и несправедливую – жизнь.

– Откуда у вас этот ковер? И кинжал?

– Ой! – отмахнулась Софья. – Откуда я знаю! Кто-то из сослуживцев подарил Николаю Павловичу. Ну, я пошла мыться... Хотя... Извини, но... Я бы хотела пообщаться с тобой, но здесь это невозможно. В любую минуту может кто-то прийти...

– Мне уйти? – нахмурился Волк.

– Не обижайся, милый, ну пожалуйста, ты должен меня понять, – Софья обняла его и нежно поцеловала в подбородок. – Давай встретимся завтра. Запиши мой телефон...

На другой день они встретиться не смогли, потому что ночью Волка подняли по тревоге. Микроавтобус с неприметными номерами забрал его у станции метро. В нем уже сидели два немногословных парня с суровыми лицами и крепкими фигурами. В городе подобрали еще троих. Со стороны могло показаться, что все шестеро выращены в одном инкубаторе.

В подмосковном тренировочном лагере в течение суток собрали еще сто человек со всего Союза. Так собирают в кулак отдельные пальцы. Волк понял, что опять формируется особая рота из проверенных бойцов, имеющих высокую физическую подготовку и опыт участия в боевых действиях.

Волка назначили командиром первого взвода. Он посчитал это плохой приметой: в Борсхане наибольшие потери понес именно первый взвод. О предстоящем задании инструктора говорили обтекаемо, создавалось впечатление, что никто ничего точно не знает. По опыту Волка, так всегда и бывает перед особыми заданиями.

Личный состав занимали традиционными способами: пробежали кросс, прошли полосу препятствий, оставалась еще обязательная огневая – матчасть и стрельбы. К всеобщему удивлению, вместо привычных «АКМ» или «АКМС» им выдали брезентовые сумки, в которых находились увесистые металлические прямоугольники размером с сигаретный блок. Не то рация, не то мина... Оказалось: складные пистолеты-пулеметы под обычный «макаровский» патрон. После нескольких разборок-сборок вышли на стрельбище. Оружие было неудобным, с малой прицельной дальностью и значительным рассеиванием. Волк понял, что готовится не боевая, а оперативная операция, в которой скрытность и внезапность важнее, чем огневая мощь оружия.

На третьи сутки их одели в кеды и олимпийские спортивные костюмы, под куртками с переплетенными кольцами были скрыты кевларовые пулезащитные жилеты. За окном трещал мороз, мела вьюга – всем стало ясно, что лететь придется в жаркие края. Шепотом все чаще стали называть «страну А». Подавляющее большинство ребят приобрело боевой опыт именно там.

Наконец особую роту построили на инструктаж в спортивном зале – посередине стояла нелепо выглядящая здесь полированная трибуна. Незнакомый генерал сказал обязательные слова о высоком доверии партии и правительства, потом расплывчато поставил задачу: вылететь в одну из союзных республик для силовой поддержки мероприятий по обеспечению законности и правопорядка.

По шеренгам прокатился вздох облегчения: отправляться в «страну А» не хотелось никому.

– По легенде, вы являетесь спортсменами олимпийского резерва и прибываете в республику для тренировок в летних видах спорта. А командиром роты назначен полковник Колосов, имеющий большой опыт специальных операций, – закончил свою речь генерал и добродушно улыбнулся: – Пожалуйста, товарищ главный тренер, скажите спортсменам несколько слов.

Он, очевидно, рассчитывал разрядить атмосферу, но никто даже не улыбнулся: присутствующие знали, что генеральские шутки ничего хорошего не предвещают.

Поджарый человек в спортивном костюме классом повыше – с гербом и надписью «СССР» на спине, упругим шагом хищника выбежал на середину зала и, не подходя к трибуне, развернулся к бойцам. Волк едва слышно хмыкнул.

– Вылетаем через три часа. Боезапас – девяносто шесть патронов на ствол. Зимнюю одежду оставить в автобусах. До моего приказа строго придерживаться легенды, с представителями местных властей и жителями соблюдать вежливость и доброжелательность. Командиры взводов получат дополнительный инструктаж в самолете.

Краткость и точность формулировок показывали любому, что этот человек действительно имеет большой боевой опыт. А Волк знал это наверняка. Потому что перед строем стоял не кто иной, как майор Шаров – бывший замначбой Рохи-Сафедской бригады спецназа!

– Вопросы есть?

«Колосов» быстро пошел вдоль строя и наткнулся на прямой взгляд прапорщика Волкова. Невозмутимое лицо расплылось в широкой улыбке.

– Здравствуй, братишка! – полковник шагнул вперед и, наплевав на субординацию, крепко обнял прапорщика. – Рад тебя видеть. В самолете пройдешь ко мне – в первый салон.

– Короче, тебе рассказываю все как есть!

«Колосов» посадил Волка на последний ряд и сам сел рядом. Кроме них, в первом салоне находились еще человек пятнадцать. Опытный глаз Волка тут же разделил их на три группы. Двое были одеты в строгие костюмы с галстуками, в руках держали кожаные папки для бумаг и почти не общались с остальными, сохраняя на лицах начальственную важность и высокомерие. Пятеро сидели вместе с Шаровым, прямые спины и развернутые плечи выдавали в них военных, а спортивные костюмы красноречиво говорили о совпадении задач. Третья группа была в разномастной гражданской одежде, хотя в ней находились и два милицейских полковника.