Данил Корецкий - Код возвращения

Карданов вздрогнул. Только сейчас он явственно осознал, что Бекмурзаев лжет. Он не собирался оставлять в живых ни Машу, ни Галину. Любой другой на месте Макса не почувствовал и не понял бы этого. Интонации Вахита были прежними. В них мало что изменилось, за исключением той самой галантности и учтивости. Но это все уже не имело значения. Важно было то, что он сказал. И Макс это услышал. Бекмурзаев вслух назвал собственное имя. И это был не случайный прокол. Он просто не брал в расчет тот факт, что оставшиеся в живых девушки расскажут представителям ФСБ обо всем, что ими было услышано здесь. Причина проста. В живых никто не останется.

— Я принесу пожрать, — известил всех мрачный Рохланов и направился в кухню. Лицо его просветлело. Чувство голода вытеснило обиды.

Минутная стрелка на настенных часах достигла очередной цифры.

— Время напомнить им о себе, — глухо вымолвил Гуссейнов.

— Подождем еще десять минут. Поиграем у них на нервах.

На пороге гостиной появился Рохланов с подносом в руках. Все, что он смог соорудить за несколько минут своего отсутствия, так это грубо нарезать толстыми кусками буженину, сыр и хлеб, небрежно свалив все в одну кучу.

— Воевать лучше на сытый желудок, — он опустил поднос на низенький стеклянный столик справа от Гепарда. Тот наблюдал за ним цепким взглядом. Настал момент истины, и теперь он ждал предательства в своем лагере. Крепость всей цепи определяется крепостью самого слабого звена. Вовремя определить предателя и заменить дефектное звено — вот в чем состоит задача руководителя в данный момент.

— У тебя хороший аппетит, Заурбек? — спросил он.

— Хороший. — Тот стал набивать рот продуктами.

— Хороший аппетит — признак чистой совести, — одобрительно сказал Гепард. Он пришел к выводу, что Рохланов выдержит испытание до конца. Примитивная натура Заурбека ориентирована на интересы рода, без которого он ничто. Как муравей, потерявший муравейник.

А вот Гуссейнов! В нем в первую очередь можно усомниться. Самовлюбленный, с большими запросами, он давно живет в России, обзавелся здесь большими связями, приобрел авторитет. Метил в министры будущего халифата. Да, интересы народа он ценит гораздо ниже личных интересов.

— А ты, Арсен, почему не ешь? — строго спросил он. Аппетита у Арсена не было, но признаться в этом после прозвучавшей только что фразы значило вызвать подозрения.

Он для вида сделал себе бутерброд. Но кусок не лез в горло. Пришлось преодолевать себя и откусывать крохотные кусочки.

Сам Гепард не притронулся к пище, Рохланов же, не обращая ни на кого внимания, схватил еще сразу четыре увесистых ломтя буженины.

Карданову предложений заморить червячка не последовало. Он посчитал это плохим признаком: значит, Гепард и его друзья на психологическом уровне дистанцируются от чужака, рассматривают его как постороннего.

Арсен покрутил в руках почти не тронутый бутерброд и подошел к Маше.

— Хочешь, покормлю тебя из своих рук, куколка? — с глумливой улыбкой предложил он девушке и поднес бутерброд к ее лицу.

Девушка отвернулась.

— Тогда ты хавай!

Бутерброд ткнулся в лицо Галине. Она откусила кусочек, из чего Макс заключил, что воля девушки полностью парализована.

В комнате воцарилась напряженная тишина, нарушаемая только громким чавканьем Заурбека.

И вдруг в дверь позвонили! Два длинных звонка прозвучали сигналом тревоги. План операции летел ко всем чертям! Никаких переговоров, никаких условий, никаких гарантий, никаких долгих процедур. Они просто пришли и звонят в дверь! Сейчас кувалды ударят по косяку, и надо взрывать фугас!

Гепард пригнулся к бочонку, нащупал предохранительную скобу над пусковой кнопкой.

— Посмотрите, что там, — хрипло сказал он. — Не могут же они так просто переть на рожон.

— Кто это? — Заурбек быстро проглотил то, что было во рту, и грозно шагнул в направлении Галины. — Это твои ухажеры?!

— Я… Я не знаю. — На лице девушки отразился неподдельный ужас. — У меня много знакомых, они часто приходят ко мне.

Гуссейнов внимательно выглядывал в окно.

— На улице все спокойно. Скорей всего это ее любовники!

Гепард несколько расслабился.

— Пойди и проверь, Арсен, — приказал он. — Может, и ничего особенного. И девку с собой прихвати. На всякий случай. Заурбек, подстрахуй его.

К Карданову он не обращался, и Макс посчитал это еще одним плохим признаком.

Гуссейнов достал из сумки чешский пистолет-пулемет «скорпион» и двинулся в коридор. Рохланов за волосы рывком поднял Галину и, толкая ее перед собой, последовал за товарищем. В правой руке он держал точно такой же автомат.

Арсен выглянул в глазок, долго смотрел, потом пожал плечами и коротко кивнул Заурбеку. Тот шепнул что-то на ухо заложнице, и Галина, заглянув в глазок, отрицательно покачала головой.

— Я их не знаю, — тихо прошептала она.

Заурбек стволом автомата толкнул ее в затылок. Поняв, что от нее хотят, она спросила вслух срывающимся голосом:

— Кто там?

Лютов и не предполагал, что ему сразу гостеприимно распахнут двери. Вопрос прозвучал, когда его палец в черной перчатке вторично коснулся мягкой кнопки электрического звонка. Барсук и еще один парень в коричневой замшевой куртке стояли за спиной Михаила. Липатов немного в стороне и остальные на пару ступеней ниже на лестничной площадке.

— «Мосгаз», — как можно небрежнее бросил Лютов, сдвигая флажок предохранителя своего «макара». — Где-то утечка, надо проверить.

Возникла непродолжительная пауза.

— У нас все в порядке, — откликнулась наконец хозяйка квартиры.

Лютову ее голос показался знакомым. Кажется, он уже слышал его прежде. Но где?

— Я должен проверить. Вдруг дом взлетит на воздух! — настойчиво сказал он и инстинктивно переместился влево, уходя с линии вероятного огня.

Нервы Рохланова не выдержали напряжения.

— Пошел на хер, пока цел! Тебе сказали — у нас все в порядке. Убирайся! — гаркнул он.

Нервы Михаила напряглись как канаты. Он молча указал своим соратникам на мощную стальную дверь, обитую красивой тисненой кожей темно-бордового цвета. Липатов выудил из-под свитера пистолет. Барсук поднял свой ствол к лицу и приложил к горячей щеке.

— Братишка, послушай, — Лютову стоило огромных усилий сдерживаться. — Я понимаю, у вас там все на мази. Водка, девочки и все такое. Но у меня работа. Уволят на хрен, и всего делов. Что мне, милицию вызывать?

— Пошел в жопу, козел! — Человеческие увещевания затюканного работника «Мосгаза» явно не подействовали. Приходилось прибегать к более эффективным аргументам.

Липатов шагнул вперед и несколько раз выстрелил в замок. Пуля с визгом отлетела в сторону и врезалась в стену. Но две другие пробили двухмиллиметровое железо и влетели в квартиру вместе с клочьями скрытой под кожей ваты. Фирмачи врут, когда рекламируют бронированные двери. Никакой брони они не ставят и в помине. Разве что по специальному, особо важному заказу.

Изнутри тут же скорострельной очередью ответил «скорпион». Стремительные закругленные цилиндры прошили дверь в обратном направлении, выбивая вату на лестничную площадку. Липатов выронил свой «ТТ», его свитер обагрился кровью, а из пробитой пулей сонной артерии фонтаном хлестанула кровь, как из шеи неумело забитого на бойне быка. Липатов был мертв раньше, чем его голова с закатившимися безжизненно глазами стукнулась о залитый кровью кафельный пол, раньше, чем звякнул о плитку ненужный теперь пистолет.

— Мочите гадов из всех стволов! — истерически заорал Лютов, понимая, что инстинкт спас ему жизнь. Не шагни он в сторону, это его труп лежал бы в кровавой луже.

Стрелять изо всех стволов нападающие не могли, потому что на фронте в два метра нельзя рассредоточиться даже пяти стрелкам.

Но отечественный мини-автомат «кипарис» парнишки в замшевой куртке выплюнул десяток пуль, они вмяли железный лист и прорвали его, как острый конец кузнечного молотка. Одна из пуль, сплющившись и беспорядочно кувыркаясь, ударила в грудь Галине. Девушка истошно закричала, но уже через мгновение ее крик сменился сдавленным хрипом. Рохланов продолжал придерживать одной рукой оседающее на пол тело заложницы, а вторую со «скорпионом» навел на дверь.

Теперь два «скорпиона» поливали интенсивным огнем лестничную площадку, а «кипарис» и четыре пистолета били в квартиру. Летящие навстречу друг другу пули сталкивались, брызгали крохотными острыми осколками, высекали злые красные искры. Вата под лохмотьями бордовой обивки задымилась. Не выдержав встречной огневой мощи, дверь раскрошилась, в ней образовались несколько брешей, которые слились в одну большую дыру. С жалобным скрипом вылетел замок. Преграда между стреляющими исчезла, теперь они видели друг друга и могли прицелиться, но у всех закончились патроны.

Лютов упал на колено и быстро менял обойму, боец в замшевой куртке перезаряжал свой «кипарис», Рохланов возился со «скорпионом», а Гуссейнов бросил свое оружие и нащупывал за пазухой пистолет.