Эрл Гарднер - Не вся трава зеленая

– Она самая.

– Внутрь заходить нельзя, – сказал Селлерс. – Мы пропускаем все через мелкое сито – ну, там, отпечатки пальцев, следы и все такое. Но у меня есть что вам показать.

Он подвел нас к задней части одного из понтонов.

Я понял, что его уже исследовали на отпечатки пальцев. Он был посыпан порошком, выявившим парочку хороших отпечатков, которые уже наверняка сфотографировали.

Селлерс сказал:

– Одну минуту.

Он поднял две металлические открывалки для бутылок, которые лежали на стуле возле понтона, захватил ими как крючками маленький выступ на понтоне и потянул на себя. Крышка подалась.

Селлерс вытащил носовой платок, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, и снял крышку.

Дно понтона было покрыто хорошо спрессованными брикетами высушенной марихуаны.

Я тихонько свистнул. Колхаун молчал.

Селлерс сказал:

– Как видите, мы сняли два хороших отпечатка с крышки. Теперь, ради вашей же пользы, зайдите в участок и оставьте свои пальчики.

– С какой стати?

– Просто мы хотим убедиться, что отпечатки, над которыми мы сейчас работаем, не принадлежат ни одному из вас.

Я взглянул на Колхауна.

– Мне кажется, что у вас нет законных оснований брать наши отпечатки, – сказал Колхаун.

– Возможно, нет, – сказал Селлерс, – но мы, так или иначе, все равно их достанем. Итак, вы отказываетесь?

– Вовсе нет, – сказал я поспешно. – Все дело в том, что у вас в архиве есть мои отпечатки. Вы уже несколько раз снимали их.

– Я знаю, знаю, – сказал Селлерс.

– Это произвол, – возразил Колхаун. – Если бы у вас была хоть малейшая причина подозревать любого из нас, тогда другое дело. Но вы просто ищете факты и…

– И, – перебил Селлерс, холодно глядя на него, – мы нашли вас, Мильтон Карлинг Колхаун. Вы живете отдельно от жены. Разъехавшись с ней, вы сняли квартиру в Мантелло, очень шикарную квартиру на Вилшир-бульваре.

Вчера вечером, около половины десятого, вы говорили по телефону с Мехикали. Сразу после этого вы позвонили в гараж и сказали служащему, что вам срочно нужна ваша машина, чтобы выехать из города по делам.

Очевидно, по телефону вам сообщили нечто важное, раз вы немедленно отправились в долину Империал. Должно быть, вы прибыли сюда сегодня ночью, примерно в два часа. Должно быть, из-за дождя поездка оказалась тяжелой – когда я увидел вас, вы показались мне слегка усталым.

Когда вы подъезжали к городу, не исключено, что вам попался плавучий домик на прицепе, стоящем у дороги. Не исключено, что машина показалась вам знакомой и вы вышли и осмотрели ее. Мы обнаружили несколько отпечатков как на внешней, так и на внутренней стороне крышки понтона. Поэтому, мистер Мильтон Карлинг Колхаун, будьте любезны пройти в участок, чтобы у вас сняли отпечатки пальцев.

Колхаун глубоко вздохнул:

– Черт возьми, как вы узнали о телефонном звонке и времени, когда я выехал из Лос-Анджелеса?

Селлерс усмехнулся, не вынимая сигары изо рта:

– Не стоит недооценивать полицию, сынок. После того как я встретился с вами за завтраком, я сделал несколько звонков и спустя минуту имел всю необходимую информацию. Вы законопослушный гражданин. Когда вы переехали на другую квартиру, вы даже сообщили об этом в дорожную службу, дав им свой новый адрес, – поступок, достойный похвалы. Вы знаете – закон требует этого. Далее: квартиры в Мантелло – шикарное место. Коммутатор там работает круглосуточно. Телефонистка, работавшая ночь, не следила за вашим разговором, но помнит, что звонили из Мехикали. Вам не приходило в голову, что вам мог звонить Эдди Саттон, чтобы сообщить, что он благополучно пересек границу с грузом, а вы в ответ велели ему ждать вашего прибытия?

– Вы с ума сошли! – воскликнул Колхаун.

Селлерс вытащил изо рта сигару, внимательно посмотрел на изжеванный конец, сунул сигару обратно в рот, достал зажигалку, чиркнул ею и, поднеся к сигаре, держал, пока не выпустил светло-голубой столб дыма.

– Это все предположения, – сказал он. – Но они не лишены оснований. Так что лучше не упрямьтесь и идите за мной.

Мы вошли в полицейский участок, и Селлерс взял наши отпечатки пальцев.

Было очевидно, что Колхаун в первый раз участвует в этой процедуре. Он был скован, и полицейскому приходилось помогать ему, придерживая кончики пальцев и аккуратно прижимая их к бумаге. Потом он замешкался, не зная, что делать с протянутой ему салфеткой, пропитанной растворителем, чтобы отмыть руки.

Селлерс пускал клубы сигарного дыма.

– Все в порядке, – сказал он напоследок. – Я отвезу вас обоих назад в отель. Не забудьте поставить меня в известность, если у вас будет что сообщить мне.

Когда Селлерс уехал, я сказал Колхауну:

– Не поговорить ли нам начистоту?

– Я уже говорил с вами начистоту, – раздраженно ответил он. – Вы ведете себя со мной, как тот чертов полицейский из Лос-Анджелеса.

Я сказал:

– Хорошо. Но все же я задам несколько вопросов. Зачем вы хотели разыскать Хейла?

– Я сказал вам. Я хотел найти Нэннси.

– А зачем вам нужна была Нэннси?

– Я понял, что она попала в скверную историю.

– Этот человек, Хейл, он ваш соперник?

– При такой внешности, как у Нэннси, любой становится потенциальным соперником.

– А откуда вам стало известно, что Хейл пишет о контрабанде наркотиков?

– Нэннси рассказала мне об этом.

– Она открыла секрет?

– В этом не было секрета. Сама Нэннси дала ему материал для этой истории.

– А где Нэннси узнала о наркотиках?

– Ей рассказал мастер из салона красоты, и Нэннси решила рискнуть.

– Зачем? Она употребляла наркотики?

– Нет, но она была готова все сделать для Хейла. Она знала, что он ищет тему для сенсационной статьи, и подумала, что ему подойдут сведения, полученные в салоне красоты.

– Она знала все в подробностях?

– Понятия не имею.

– Не водите меня за нос. Вы с Нэннси были достаточно близки. Если уж она вам что-нибудь рассказывала, то ничего не скрывала. Она что-нибудь говорила о плавучем доме на прицепе?

Колхаун несколько секунд колебался, а потом сказал:

– Мне не нравится этот перекрестный допрос, Лэм.

Я ответил:

– Вы осел, Колхаун. Я пытаюсь спасти вашу шкуру. Вы изрядно наследили. И не пытайтесь переиграть полицию. Учтите, Фрэнк Селлерс на хвосте у Нэннси.

– Нам тоже не надо терять время, – сказал Колхаун.

– Он где-нибудь ее подцепит, – продолжал я. – Машины у нее нет. Очевидно, она не пользовалась такси. Сегодня примерно в три или четыре утра кто-то приходил и потом увез ее. Это произошло вскоре после вашего прибытия в Калексико. Я думаю, что это сделали вы.

– Вы не правы, – сказал Колхаун. – Я возблагодарил бы Небо, если бы это был я. Я спрятал бы ее в надежном месте.

– В надежном для кого? – спросил я. – Для вас или для нее?

– Для нее.

– Вы меня не убедили, что это был кто-то другой, – сказал я ему. – Но вернемся к нашим баранам. Она говорила вам что-нибудь о плавучем доме, использовавшемся для перевозки наркотиков?

– В общих чертах.

– Итак, что вы сделали, когда, подъезжая ранним утром к городу, увидели у обочины пикап с плавучим домом?

– Ладно, – сказал он. – Я подумал… я не знал, что и подумать. Я остановил машину, перешел на другую сторону дороги, чтобы попытаться заглянуть в домик.

– Что вы сделали?

– Я постучал.

– И оставили отпечатки пальцев.

– От суставов не остается отпечатков.

– Интересно, что бы вы делали, – продолжал я, – если бы хозяин открыл дверь? Спросили бы его, не он ли тот распространитель наркотиков, о котором вам рассказывала ваша подружка Нэннси?

– Нет, я собирался кое-что выведать окольным путем, прикинувшись яхтсменом, который интересуется возможностями причалов в Сан-Фелипе.

– В три часа ночи? – спросил я.

– Я же вам сказал, что ужасно переживал за Нэннси, – пояснил он. – Я был не в состоянии мыслить хладнокровно.

– Сейчас вы тоже не в состоянии? – спросил я и резко переменил тему: – У вас есть оружие?

Он смешался, затем кивнул.

– Где оно?

– Я… Дома, наверное.

– Где дома? Там, где живет ваша жена, или в квартире в Мантелло?

– Полагаю, что… дома.

– Вы уверены?

– Не на сто процентов. Я давно им не пользовался.

– Что за оружие?

– Револьвер 38-го калибра.

– Вы точно не привезли его прошлой ночью?

– Точно. Зачем мне было брать его с собой?

– Иногда люди предпочитают иметь под рукой оружие, когда путешествуют ночью по пустынным дорогам.

– Я не вожу с собой оружия. Я законопослушный гражданин.

– Хорошо, – сказал я. – Лучшее, что вы можете сейчас сделать, – это вернуться в Лос-Анджелес.

– Вы спятили? – спросил он. – Я останусь здесь, и мы вместе поедем искать Нэннси.

– Не вместе.

– Я хочу быть в курсе дела. Я хочу знать, чем вы занимаетесь. Я хочу работать с вами.

– Вы только спутаете мне карты, – сказал я ему.

– У меня есть причины считать, что она в опасности.