Жорж Сименон - Друг детства Мегрэ

— Вам известно, кто стрелял?

— Пока нет. Не считая Флорантена, вас, регулярно навещавших ее, было четверо.

Курсель тряхнул головой, словно все никак не мог поверить.

— Я чуть было не женился на ней. Не удержи меня Гастон, как знать…

— Среда была днем высокопоставленного чиновника, на ночь он не оставался.

— Вы с ним виделись?

— Сегодня утром.

— Он признался?

— Он не скрывал от меня ни самих посещений, ни их характера.

— Сколько ему лет?

— Пятьдесят пять. А не встречали ли вы Случайно хромого — может быть, в лифте или в квартире?

— Нет.

— Один из вас, мужчина в летах, был хромым, я скоро отыщу его, если это уже не сделано моими инспекторами.

— Кто еще? — вздохнул Курсель, торопясь закончить разговор.

— Еще некий рыжеволосый молодой человек, моложе вас всех. Ему лет тридцать, работает в страховой компании.

— Полагаю, вы не знали Жозе при жизни?

— Да, это так.

— Если бы вы ее знали, вам было бы понятно мое замешательство. Можно было поклясться, что она — сама честность. Честность, доходящая до наивности.

— Вы давали ей на жизнь?

— Приходилось упрашивать, чтобы она взяла. Она хотела устроиться на работу в какой-нибудь магазин, бельевой например. Но была не слишком крепкого здоровья.

С ней случались приступы головокружения. Она всегда считала, что я слишком щедр… — В этот момент его осенило. — А другие? Они что, тоже?

— Боюсь, что да, господин Курсель. Каждый из вас содержал ее, за исключением, может быть, рыжеволосого молодого человека: скоро я буду знать. Во всяком случае, это верно в отношении высокопоставленного лица, с которым я беседовал утром.

— На что же у нее уходили деньги? Вкусы ее были столь непритязательны.

— Для начала она приобрела дом на улице Мон-Сени.

А по ее смерти в квартире осталось сорок восемь тысяч франков. А теперь попробуйте справиться с вашим смятением и поразмыслить. Я не спрашиваю, где вы были вчера между тремя и четырьмя часами пополудни…

— Я ехал на своем автомобиле из Руана и в четверть четвертого проезжал туннель Сен-Клу. — Тут он запнулся и оторопело уставился на Мегрэ. — Означает ли это, что я у вас на подозрении?

— Я никого не подозреваю, воспринимайте вопрос как простую формальность. В котором часу добрались вы до своей конторы?

— Я не сразу туда поехал. Какое-то время я провел в баре на улице Понтье, где обыкновенно ставлю на лошадь в забеге. Так что на бульвар Вольтера я добрался только к четверти шестого. По документам мы с братом — равноправные компаньоны. Два раза в неделю я появляюсь на заводе. На бульваре Вольтера держу контору, секретаршу, но дела и без меня шли бы как надо.

— Ваш брат на вас за это не в обиде?

— Напротив. Чем меньше я делаю, тем больше он доволен, так как чувствует себя полновластным хозяином.

— Какой марки ваш автомобиль, господин Курсель?

— «Ягуар». Голубой, с откидным верхом. Я всегда покупаю машины с откидным верхом. Назвать номер?

— В этом нет необходимости.

— Стоит мне подумать, что не только Жозе, но и ее так называемый братец… Как вы его назвали?

— Флорантен. Его отец был лучшим кондитером в Мулене.

Курсель в ярости сжал свои маленькие кулачки.

— Возьмите себя в руки. Если не произойдет чего-нибудь непредвиденного, ваше имя не попадет в газеты и все сказанное здесь останется в тайне. Ваша жена ревнива?

— Не сомневаюсь, но не очень сильно. Она догадывается, что время от времени у меня завязывается интрижка в Марселе или Париже.

— У вас есть кто-то, помимо Жозе?

— Случается. Как все мужчины, я любопытен.

Он оглядывался в поисках своей шляпы, оставленной в приемной. Мегрэ самолично отвел его туда, боясь стычки между ним и Флорантеном.

Тот мрачно взглянул на них обоих с таким видом, словно желал убедиться, отхватил ли Курсель положенный ему, Флорантену, кусок.

Когда промышленник удалился, инспектор Дьедонне, поднявшийся при появлении Мегрэ в приемной, спросил:

— Мне отчитаться?

— Что-нибудь произошло?

— Нет. Позавтракав в бистро по соседству, он вернулся к себе и только в половине десятого на метро отправился сюда. Попросился к вам на прием. Потом подошел тот, другой, они пожали друг другу руки. О чем они говорили, я не слышал.

— На сегодня все.

Мегрэ сделал знак Флорантену:

— Входи.

Уже в кабинете, закрыв за ним дверь, Мегрэ долго изучающе разглядывал его. Флорантен не поднимал головы, его большое костистое тело казалось каким-то обмякшим, словно тесто, готовое разлезться в разные стороны.

— Ты еще больший негодяй, чем я думал.

— Знаю.

— Зачем ты это сделал?

— Я не знал, что встречу его здесь.

— А зачем явился?

Он вскинул голову и с жалким видом уставился на Мегрэ.

— Как ты думаешь, сколько денег у меня в кармане?

— Какое это имеет значение?

— Как раз большое. У меня всего-навсего монета в пятьдесят сантимов. И во всей округе нет ни одного магазина, бистро или ресторана, где мне отпустили бы в кредит.

Настала очередь комиссара изумиться, почти в той же степени, что и его упитанному собеседнику, только что покинувшему кабинет.

— Ты пришел просить денег?

— У кого же мне их просить в подобных обстоятельствах? Полагаю, ты уже поставил в известность высокопарного кретина Паре, что я не брат Жозе…

— Конечно.

— Должно быть, он мигом лишился своих иллюзий.

— В любом случае у него серьезное алиби. Вчера от трех до четырех он находился у себя в кабинете.

— Увидев, как в приемную входит молочный поросенок, я подумал: не все потеряно…

— Ты просил на похороны! Тебе не стыдно?

Флорантен пожал плечами:

— Знаешь, когда бывает стыдно… Заметь, я подозревал, что он тебе об этом расскажет. Но поскольку я пришел первым, то надеялся, что ты начнешь с меня.

Он умолк; Мегрэ подошел к окну. Воздух с улицы редко казался таким чистым.

— Что будет с сорока восемью тысячами франков?

Мегрэ вздрогнул. В уме не укладывалось, чтобы в такой момент человек мог думать о деньгах.

— Отдаешь ли ты себе отчет, что я оказался без всяких средств к существованию? На реставрации мебели много не заработаешь. К чему мне лукавить с тобой? Это было прикрытием.

— Это я понял.

— И пока я не подыщу себе какую-нибудь работенку…

— Что ты собираешься делать?

— Если потребуется, пойду разгружать овощи на рынке.

— Предупреждаю: тебе запрещено покидать Париж.

— Я все еще на подозрении?

— До тех пор, пока преступник не угодит за решетку.

Так ты и вправду ничего не знаешь о хромом?

— Жозе было известно только его имя — Виктор. Он никогда не рассказывал ей ни о жене, ни о детях. И чем он занимается, она тоже не знала, но по всему было видно, человек он состоятельный. Дорогие костюмы, подогнанные по фигуре рубашки. Запомнилась мне одна деталь. Однажды он вынул бумажник, а вместе с ним из кармана выпал проездной, действительный на железнодорожной линии Париж-Бордо.

Для инспекторов это должно было стать отправной точкой. Не так уж много постоянных пассажиров на этой железнодорожной ветке.

— Видишь, я как могу помогаю вам…

Мегрэ понял намек, вынул из кармана бумажник и отсчитал сто франков.

— Постарайся потратить не все сразу.

— Слежка за мной будет продолжаться?

— Да.

Мегрэ приоткрыл дверь в кабинет инспекторов, позвал Леруа и снабдил его инструкциями. На этот раз уклониться от рукопожатия старого лицейского приятеля ему не удалось.

Было три часа дня, Мегрэ стоял перед распахнутым окном в обычной для него позе — трубка во рту, руки в карманах.

Ярко светило солнце, на голубом небе не было ни облачка, как вдруг ни с того ни с сего хлынул дождь: тяжелые редкие капли по диагонали падали на землю и, разбиваясь, оставляли на ней большие черные пятна.

Дверь приоткрылась, Мегрэ, не оглядываясь, проговорил:

— Входи, Люка.

Он посылал его наверх, под самую крышу Дворца правосудия, проверить по картотеке, не числится ли за Флорантеном судимостей.

— Три судимости, шеф, но ничего серьезного.

— Мошенничество?

— В первый раз, двадцать два года назад, — чек без покрытия. Он проживал в те годы в меблированной квартире на авеню Ваграм и снял контору на Елисейских полях. Занимался импортом экзотических фруктов. Полгода тюрьмы условно. Восемь лет спустя осужден на год за жульничество и подлог. Тогда он уже снимал номер в небольшой гостинице на Монпарнасе. На сей раз ему пришлось отбыть срок наказания. Пять лет назад опять чек без покрытия. Без определенного места жительства.

— Спасибо, Люка.

— Что-нибудь еще, шеф?

— Сходи на улицу Нотр-Дам-де-Лоретт, расспроси торговцев. Жанвье это уже сделал, но теперь задача другая. Я хотел бы знать, не видел ли кто вчера между тремя и четырьмя перед домом или на соседних улицах «ягуар» голубого цвета с откидным верхом. Поговори также с хозяевами гаражей.