Эрл Гарднер - Дело о фальшивом глазе

– Да, сэр.

– Когда?

– Впервые я увидел его в квартире своего хозяина за сутки до его смерти.

– Вы можете утверждать, что идентифицированный глаз и тот, который вы видели, тождественны?

– Да, сэр.

– Чем вы докажете это?

– Я нашел этот глаз в доме у хозяина и решил отдать его ему. В то время у меня было на пальце кольцо с алмазом. Как детектив, я знал, сколь важна идентификация…

– Никогда не упоминайте о своей прежней работе, – заметил прокурор. – Это можно говорить только по разрешению. Говорите лишь о том, что вы сделали.

– Я нанес алмазом крест на внутренней стороне глаза.

– Этот крест заметен?

– Нет, сэр. Только если смотреть при определенном освещении. Я сделал неглубокие царапины.

– Можете ли вы утверждать, что этот крест имеется на том глазе, который вы держите в руках?

– Да, сэр.

– Мы просим, – сказал Бергер, – чтобы этот глаз был принят судом в качестве вещественного доказательства «А».

– Не возражаю, – согласился Мейсон.

– Глаз принят в качестве вещественного доказательства «А», – объявил судья.

– Итак, этот глаз вы видели за двадцать пять часов до убийства?

– Да, сэр.

– Где вы его обнаружили?

– В спальне миссис Бассет, – вздохнув, сказал Овертон.

– Как вы оказались там? При каких обстоятельствах?

– Я услышал шум в спальне миссис Бассет.

– Какой шум?

– Разговор.

– Вы имеете в виду, что услышали голоса?

– Да, сэр. И какое-то движение.

– Что вы сделали?

– Я постучал в дверь.

– И что же?

– Послышалось торопливое движение.

– Вам удалось разобрать, о чем говорили люди в спальне?

– Вы имеете в виду, разобрал ли я слова?

– Да.

– Нет, сэр, я слышал лишь мужской и женский голоса, но слов разобрать не мог.

– Что произошло после того, как вы постучали?

– Вначале я услышал торопливое движение, потом звук открываемого и закрываемого окна. После этого миссис Бассет спросила: «Кто там?»

– И что вы ответили?

– Я сказал: «Откройте, пожалуйста, это Джеймс, шофер».

– Дальше.

– После очень продолжительного молчания она сказала: «Подождите, я оденусь».

– Что было дальше?

– Я подождал примерно минуту, потом щелкнул замок, и она открыла дверь…

– Продолжайте.

– Я сказал: «Прошу прощения, мадам, но мистеру Бассету показалось, что в дом забрался вор. Он хочет, чтобы я проверил окна».

– Что она ответила?

– Ничего.

– А вы?

– Я сказал, что мне жаль, если я потревожил ее.

– И что ответила миссис Бассет?

– Она ответила, что не отдыхала, а была в ванной.

– Что вы сделали?

– Я подошел к окну.

– Оно было закрыто или открыто?

– Открыто.

– Это на втором этаже?

– Да, сэр. Но всего в шести футах под окном есть крыша, а на ней решетка.

– Вы заметили что-нибудь необычное на подоконнике?

– Я увидел, что от рамы откололся кусочек дерева, как если бы эту раму задели каблуком ботинка. Это было сделано недавно. Щепочка откололась, но не отвалилась совсем.

– Еще что-нибудь вы обнаружили?

– Я увидел стеклянный глаз.

– Где он был?

– На полу.

– Миссис Бассет видела его?

– Протестую против этого вопроса, он заставляет свидетеля делать выводы, – заявил Мейсон. Но, заметив, что судья колеблется, добавил: – Я снимаю свой протест. Давайте послушаем дальше.

– Нет, сэр. Она не видела, – ответил Овертон.

– Что вы сделали?

– Я поднял его.

– А это она видела?

– Нет, сэр, в этот момент она стояла спиной ко мне.

– И что же?

– Я положил глаз в карман.

– Потом?

– Потом я вышел из комнаты. Она тотчас заперла дверь. Тогда я осмотрел глаз, нацарапал алмазом крест и пошел к мистеру Бассету.

– Что было дальше?

– Мистер Бассет хотел опознать глаз. Он просил меня связаться с каким-нибудь известным изготовителем таких глаз и узнать у него, каким путем такие глаза можно идентифицировать.

– Вы выполнили его задание?

– Да.

– Мы произведем идентификацию без помощи свидетеля и попросим консультации у эксперта, к которому он обращался.

Бергер повернулся к Мейсону:

– Вы можете начать перекрестный допрос.

– Скажите, свидетель, вы уверены, что слышали мужской голос? – спросил Мейсон. – Судя по всему, вы подслушивали у замочной скважины.

– Я ничего не говорил о замочной скважине, – огрызнулся Овертон.

Мейсон улыбнулся:

– Но признайтесь же, что подслушивали у замочной скважины, мистер сотрудник секретной службы!

Общий негромкий смех в зале. Судья ударил молоточком по столу.

– Отвечайте на вопрос, – настаивал Мейсон. – Через замочную скважину или нет?

– Да, я слушал через замочную скважину, – признался Овертон.

– Так-так, – заметил Мейсон. – А что вы видели в замочную скважину?

– Я ничего не мог разглядеть. То, что я видел, несущественно.

– Вы могли видеть миссис Бассет, передвигающуюся по комнате?

– Я видел какую-то фигуру.

– Вы думаете, это была миссис Бассет?

– Не уверен в этом.

– А мужчину вы видели?

– Нет, сэр.

Перри Мейсон поднял руку и обвиняющим жестом вытянул по направлению к свидетелю длинный указательный палец.

– Так. Скажите, когда мистер Бассет был убит, то убийца бежал на его машине?

– Нет, сэр.

– Вы уверены в этом?

– Да, сэр.

– Почему вы так уверены?

– После того как было обнаружено тело, я услышал, что говорили, будто убийца бежал на машине мистера Бассета. Я пошел проверить, на месте ли машина.

– Она исчезла?

– Нет.

– А вы не потрогали радиатор, чтобы определить, не нагрелся ли он, не взглянули хотя бы на указатель температуры?

– Нет, этого я не сделал. Но машина стояла так, как я ее сам поставил.

Мейсон улыбнулся и махнул рукой:

– Это все.

– Одну минуту, – сказал Бергер, – у меня есть еще вопросы. Вы только что сказали, что не могли увидеть мужчину в скважину.

– Да, сэр.

– А слышать?

– Да, мог, сэр.

– Вы уверены, что это не было радио?

– Да, сэр.

– Возможно, это был голос Ричарда Бассета?

– Нет, сэр.

– Откуда вы знаете?

– Я хорошо знаю голос Ричарда Бассета. И хотя я не мог разобрать слов, я слышал тембр.

– Заметили ли вы что-либо особенное в речи мужчины?

– Да, сэр.

– Что именно?

– Он говорил торопливо, возбужденно, очень-очень быстро, слова сливались.

– Все, – сказал Бергер.

– У меня тоже вопрос, – заявил Мейсон. – Вы не могли разобрать слова?

– Не мог, сэр.

– Тогда откуда вы знаете, что слова сливались?

– Из того, как он говорил.

– Но, не различая слов, вы не могли определить, где слова начинаются, а где кончаются.

– Я думаю, что мог различить слова.

– Вы думаете или могли?

– Ну, точно я не уверен.

– Пока хватит, – улыбнулся Мейсон.

Бергер махнул Овертону рукой, показывая, что тот пока может сесть на место.

– Вызываю Дальтона К. Бейтса.

Высокий худощавый мужчина вышел нервной походкой, был приведен к присяге и занял свидетельское место.

– Ваше имя?

– Дальтон К. Бейтс.

– Ваша профессия?

– Специалист по изготовлению искусственных глаз.

– Давно вы занимаетесь этим?

– С тех пор, как мне исполнилось пятнадцать лет. Я начал учеником в Германии.

– Есть какие-либо преимущества обучения этому делу в Германии?

– Да, сэр.

– А именно?

– Дело в том, что искусственные глаза изготовляются в двух городах Германии, а материалы и методы работы держатся в секрете. Поэтому в стране никогда не бывает дубликатов. Каждый глаз отличается от других.

– Где вы учились в Германии?

– Я начинал обучение в Висбадене.

– И долго длилось обучение?

– Пять лет.

– Чем вы занимались потом?

– Потом я десять лет работал с одним из лучших специалистов по изготовлению глаз. Затем я прибыл в Сан-Франциско и работал у Сиднея О. Ноулса. После этого открыл собственное дело.

Мейсон внимательно присмотрелся к свидетелю.

– Вы считаете этого человека экспертом? – обратился Мейсон к прокурору.

– Да, – коротко ответил Бергер.

– Продолжайте, пожалуйста.

– Скажите, изготовление искусственных глаз – это узкоспециальная профессия?

– Да, сэр. В высшей степени.

– Вы можете в общих чертах описать нам, как изготовляются глаза?

– Да, сэр. Сначала выдувается стеклянный шарик. Потом его держат над огнем и придают нужную форму. Его цвет подбирают под цвет живого глаза. Радужную оболочку изображают на поверхности глаза, пока он не остыл. Если вы посмотрите на человеческий глаз, то увидите, что цвет оболочки состоит из множества различных оттенков. Наша задача – создать почти такой же эффект и на искусственном глазе. То же относится и к изображению кровеносных сосудов на поверхности глаза. Все это сугубо индивидуально и поэтому исключает повторяемость. В общем, здесь много специфических особенностей.

– Значит, это очень трудная профессия?

– Да.

– Вы могли бы поточнее объяснить, что значит узкоспециальная профессия? – задал вопрос Бергер.