Эрл Гарднер - Дело крючка с наживкой

– Нет. Если вы невиновны, вам нечего устраивать свидетелям перекрестный допрос. Вы можете сделать правдивое и откровенное заявление.

– Я не могу этого сделать.

– Почему же?

– Потому что это нарушит доверие клиента.

– Вы отказываетесь признать, что Роберт Полтхем был у вас после полуночи в понедельник?

– Я не дам никакой информации, которая может повредить клиенту.

– В таком случае считаю беседу законченной, – сказал Бюргер. – У меня есть доказательства, свидетельствующие о любовной связи Полтхема с женой Тидгинса и о том, что Тидгинс отказался дать ей развод. Из-за этого он был убит.

– Когда?

– В четверть двенадцатого в понедельник.

Мейсон некоторое время молча курил.

– В четверть двенадцатого… – повторил он.

– Да.

– Кто-нибудь слышал выстрел?

Сначала казалось, что Бюргер не собирается отвечать на вопрос, потом он взял трубку.

– Мисс Адель Гастингс здесь? Отлично. Впустите ее… И Пола Дрейка. Отлично, пусть он подождет. Сначала мисс Гастингс.

– Четверть двенадцатого, – пробормотал Мейсон. – Этого я понять не могу. Время смерти не совпадает с фактами, которыми располагаю я.

– Когда же, по-вашему, наступила смерть? – спросил Бюргер.

– Около половины десятого, – решительно сказал Мейсон.

– В понедельник вечером?

– Да.

– Я еще сам не убежден, мистер Мейсон, – сказал Бюргер. – Есть один свидетель, которого я хочу лично выслушать, прежде чем сделаю определенные выводы.

– Этот свидетель слышал выстрел?

– Этот свидетель видел, как произошло убийство, – холодно сказал Бюргер. – Он узнал в убийце Роберта Полтхема. Он действительно видел убийцу. Я разговаривал с ним по телефону. Однако у меня еще нет его подписанных показаний.

– Тогда мне нечего добавить, – спокойно сказал Мейсон.

– Вы должны сказать мне, каким образом вы определили, что смерть наступила в половине десятого.

Мейсон покачал головой.

– Отлично, – сказал Бюргер. – Я выдам своим людям ордер на ваш арест, мистер Мейсон. Простите, но я повторно предупреждаю вас, что ваши методы доставят вам крупные неприятности.

– Я могу быть отпущен под поручительство? – спросил Мейсон.

– Я предъявлю вам обвинение в соучастии в убийстве первой степени.

– А сейчас вы не готовы его предъявить?

– Я буду готов через час.

– А пока я еще не арестован?

– Я не собираюсь вас арестовывать без ордера, – сказал Бюргер.

Мейсон встал, бросил окурок в пепельницу и сказал:

– Большое спасибо вам за то, что вы позволили мне участвовать в таком интересном разговоре.

– Жаль, что вы не нашли достаточно убедительных оправданий.

– Мне тоже, – ответил Мейсон.

– Ну, теперь я знаю, что будет с нами, – сказала с горечью в голосе миссис Тамп. – Вы определенно не должны бросать Бирл Гейлорд в такой сложной ситуации. Ей не нужен этот пакет акций.

– Боюсь, что это дело суда по гражданским делам, – сказал Бюргер.

Миссис Тамп посмотрела на Мейсона.

– Подумать только, что я приняла вас за честного юриста, – презрительно сказала она.

– Примите мои сожаления, миссис Тамп.

Бирл Гейлорд зарыдала:

– Выглядит так, будто вы все сговорились против меня. Теперь еще и деньги ухлопаны на какие-то липовые акции.

– А вы уверены, что эти акции липовые?

– Конечно, – ответила она.

– А ведь я вам этого никогда не говорил, – заметил Мейсон и, не дожидаясь ответа, вышел.

Карл Маттерн молча следил за ним. Его лицо ничего не выражало.

Из аптеки Мейсон позвонил в свою контору.

– Хэлло, Герти, угадала, кто это?

– Ага.

– Контора открыта?

– Да.

– Нас никто не подслушивает?

– Да.

– О’кей. Представь себе, что я твой приятель и мы договариваемся о встрече.

– Я не могу вечером, – сказала Герти. – Я думаю, мне придется поработать. В конторе много народа. Босс влез в какую-то историю, и у нас полно детективов. Полно, как крыс. Они даже по голове бегают… Что? Что? Я говорю с приятелем… Я что, не имею права договориться о свидании? Заткнись, мистер. Занимайся своими делами и не лезь в мои… Хэлло, Стив… Они мешаются тут… Нет, я не думаю, что сумею сегодня.

– Делла хоронила труп. Слышно было что-нибудь от нее?

– Ага.

– Адрес?

– Ага.

– Герти, спустись вниз и позвони из автомата, где тебя не смогут подслушать. Позвони Делле и скажи, пусть она захватит портативную пишущую машинку. Скажи, что я ее жду в отеле «Сен-Джермен», и как можно скорее.

– Хорошо, я сейчас спущусь вниз. Не могу же я все время занимать служебный телефон. Только ты на этот раз не говори, что ты мой кузен из деревни.

Мейсон усмехнулся:

– Хорошо, действуй, Герти.

Потом он услышал, как на другом конце линии мужской голос что-то втолковывал Герти. Наконец раздался ее голос:

– Все в порядке, Стив. Я все сделаю. Да, послушай, я, наверное, освобожусь сегодня вечером. Только ты сообщи мне адрес своего приятеля, который был с нами в прошлый раз. Его хочет видеть моя подруга. Мне нужен его адрес.

Мейсон повесил трубку, вышел из аптеки, взял такси и поехал в отель «Сен-Джермен».

Через десять минут появилась Делла:

– Я спешила изо всех сил. Что-нибудь серьезное, шеф?

– Очень. Они предали меня.

– Кто?

– Маттерн!

– Какое ничтожество!

– Он придумал хорошенький рассказ.

– Про себя?

– И про меня тоже. Сговорился с Болусом. Тот без борьбы не хочет возвращать деньги.

– Что будем делать?

– Выразим свое почтение Смиту, который зарегистрировался в этом отеле. Однако не надо, чтобы он знал, что мы пришли.

– О’кей. Вы хотите найти его номер?

– Да.

Делла протянула руку:

– Дайте десятицентовик.

Мейсон протянул ей монету, она вошла в телефонную будку и набрала номер клерка.

– Хэлло. Говорят из Парижского кредитного банка. Мы переслали мистеру Харкимеру Смиту деньги и хотим знать, получил ли он их.

Через несколько секунд она поблагодарила клерка и повесила трубку.

– Порядок, шеф. Он в номере 409, – повернулась она к Мейсону.

– Одну минуту.

Мейсон зашел в кабину и набрал номер Детективного агентства Дрейка:

– Говорит Мейсон. Мне срочно нужен ваш сотрудник с бандитским видом. Побыстрее. Пошлите его в отель «Сен-Джермен» в номер 409. Я буду там. Пусть он постучит двумя согнутыми пальцами, чтобы я знал, что это наш человек. Пусть молчит, пока я не скажу, что делать. Ясно?

Он положил трубку, вышел из кабины и взял Деллу под руку:

– Пошли.

Они молча дошли до лифта, молча поднялись на четвертый этаж и подошли к номеру 409. Мейсон постучал.

– Кто там? – раздался тонкий голос Фрила.

– Горничная с полотенцем, – ответила Делла.

Дверь отворилась, и Мейсон резко шагнул вперед. Не обращая внимания на испуганный вид Фрила, они с Деллой вошли в номер.

– Хэлло, сосунок, – сказал Мейсон. – Как ты относишься к газовой камере? Делла, взгляни, нет ли кого-нибудь в ванной. Садись, молокосос, дай взглянуть на тебя.

Мейсон заглянул в чулан, Делла – в ванную. Затем они сели к столу. Делла поставила на стол пишущую машинку, выложила два листа бумаги.

– Ну что, козел, – продолжал Мейсон, – боишься? Лично я не думаю, что ты виновен, но ты всегда был молокососом. Ничего, и для твоей шеи найдется веревка.

– О чем вы говорите? – пробормотал Фрил.

Мейсон не спеша достал сигарету, размял ее и со смаком закурил.

– Плохи дела, Фрил. Ты никогда не мог разобраться в красивой игре. Очень плохо.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Садись, – усмехнулся Мейсон. – Ты не понимаешь, о чем разговор? Это плохо для тебя, Фрил. Ты влез в игру, не зная правил. А когда кто-то подсказал, что твой ход, ты вляпался… Плохо, очень плохо…

– Не запугивайте меня, – сказал Фрил. – Один раз вам это удалось, но во второй раз не удастся.

– Тебе придется простить меня, если я применю технику. Лично я считаю, что юрист должен делать все.

– Вы с ума сошли!

– Не надо разговаривать таким подозрительным тоном, Фрил. Через тридцать дней твоей защитой будет только безумие. Доктора соберутся вокруг тебя, чтобы проверить, симулянт ты или нет. А пока не надо говорить о таких вещах.

Видишь ли, Фрил, в этом деле имеется слишком много алиби. Некоторые из них просто великолепны. Но алиби остается, а время меняется.

Ты хороший парень, но у тебя непомерный аппетит к деньгам. Ты жаден до денег, ты без ума от денег. Ты потратил на них годы и теперь не можешь работать. Безопасность для тебя – это смешно, Фрил.

У Фрила дрожали руки, но он молчал.

– Итак, тебе предложили деньги за клятву, что ты видел, как совершалось преступление. Тебе сказали, что Полтхем умер и что он никогда не сможет отказаться от своего поступка. И ты согласился взять деньги и поклясться, что ты видел, как Полтхем совершил убийство. Ты ошибся в одном: убийца никогда не хотел, чтобы убийство приписали Полтхему. Однако ты еще ничего не получил, Фрил. Возможно, и не получишь. Но у тебя есть реальная возможность попасть в газовую камеру. Знаешь, это безболезненная смерть.