Дэн Марлоу - Имя игры - смерть

Затем я отряхнул руки и направился к заднему входу. Если Люси и Франклин видели, как я подъехал к ресторану, они ждали моего появления.

Франклин сидел у стойки бара, повернувшись спиной и демонстративно не замечая меня. Люси тут же вскочила и подошла ко мне.

— Я передумала, Чет. Давай сначала где-нибудь поужинаем, ладно?

— Как тебе угодно, милая, — согласился я. Когда мы направились к выходу, я заметил, что Франклин уже встал. Хейзел за стойкой бара старалась привлечь мое внимание, однако я сделал вид, что не замечаю этого.

Полицейской машины на стоянке не оказалось. Наверное, Франклин будет подстерегать меня на шоссе. Но как он узнает, поверну я на север или на юг? И тут же мои сомнения рассеяла Люси:

— Поедем на юг, Чет. Я знаю хороший ресторан. Там отлично готовят.

— Хорошо, — кивнул я и повернул налево.

Наступали сумерки.

— Это далеко? — поинтересовался я как можно небрежнее.

— Миль пятнадцать. Ресторан отлично обставлен. — Ее голос был холодным, как вода из горного ручья. Только руки, сжимающие сумочку, выдавали волнение.

Пятнадцать миль — это меня устраивало. Франклин не проедет и половины, когда сахар, растворенный в бензине, остановит двигатель полицейской машины. Преимуществом моим было то обстоятельство, что машина встанет за пределами города.

Выехав из Гудзона, я включил фары и то и дело поглядывал на обочину. Через три мили я заметил темный силуэт автомобиля, застывшего на краю дороги. Если бы я не следил за обочиной, то не увидел бы стоящего на ней автомобиля, скрытого тенью деревьев. В зеркале заднего обзора появились габаритные огни машины, которая выкатилась на шоссе следом за «фордом». Фары остались потушенными. Преследование началось.

Полицейский автомобиль следовал за нами по шоссе № 19, как нитка за иголкой. Франклин старался держаться как можно дальше, и я видел габаритные огни его машины лишь время от времени. Он знал, куда мы едем, поэтому не хотел рисковать и приближаться. Еще через несколько миль, после поворота, я посмотрел в зеркало и не увидел полицейской машины. Не думаю, чтобы Франклин рискнул войти в крутой поворот без габаритных огней. По-видимому, сейчас его машина стояла на обочине с вышедшим из строя двигателем, а сам Франклин стоял рядом, не зная, что делать, и отчаянно ругался.

Мы ехали молча. Спустя двадцать минут Люси повернулась ко мне.

— Сейчас ты увидишь белый рекламный щит, сказала она. — Через милю — поворот налево.

Ясно. Для того, чтобы разделаться со мной, им требовалось уединенное место. Мы оба — Люси и я — одновременно увидели белый щит. Когда мы проехали примерно милю, Люси показала на усыпанную гравием дорогу. Я послушно свернул и поехал по ней, глядя в зеркало. Никто не повернул следом.

Ярдах в двухстах от шоссе, по которому мы ехали, в сторону уходила едва заметная проселочная дорога, вся в рытвинах и ухабах. Я свернул на неё.

— Нам не туда! — резко бросила Люси. Не обращая на нее внимания, я проехал по проселочной дороге, затормозил и выключил двигатель. Фары погасли. В тени деревьев царила полная темнота. Я свернул сюда намеренно, опасаясь, что Франклин, потеряв самообладание от ярости, остановит первую же машину, выбросит из нее хозяина и последует за нами.

— Мы еще успеем поужинать, — сказал я и прижал Люси к себе.

Мне не хотелось, чтобы она почувствовала неладное и попыталась выскочить из машины. Люси ничего не заподозрила и послушно склонила голову мне на плечо. Она была полностью удовлетворена тем, как развивались события, и не возражала против того, чтобы подождать отставшего мстителя.

В темноте я не видел ее лица. Жаль, подумал я. Было бы интересно наблюдать за выражением лица человека, который был мертв, но еще не знал об этом. Вопрос заключался лишь в том, где оставить мертвое тело. Признаться, я немного сожалел об этом. Люси Граймс обладала немалым талантом.

В следующее мгновение она продемонстрировала, какими талантами она обладает. Совершенно неожиданно для меня она протянула руку и нажала на гудок машины — в лесной тишине послышался пронзительный сигнал. И тут же Люси попыталась включить фары, но я схватил ее за руку. Она не пыталась вырваться; сидела и ждала, полная нетерпения, когда Барт Франклин вынырнет из темноты и прикончит меня.

Шли минуты. Я чувствовал, как уверенность покидает Люси.

— Значит, ты начинаешь понимать, что Франклин не придет тебе на помощь? — насмешливо спросил я. — Он решил взять меня в долю вместо тебя. Твой приятель оказался продажным. Мы договорились, что я закопаю тебя здесь, в лесу.

Люси была потрясена, но не сразу поверила мне.

— Он убьет тебя, — прошипела она, стараясь оглянуться.

— Вот как? И где же он?

Она замолчала.

— Не рассчитывай на Франклина. Лучше покажи мне, где вы спрятали деньги. Тебе повезло, что ты нравишься мне. Покажи место, я поделюсь с тобой и избавлю тебя от Франклина.

Ее ум, четкий и холодный, подсказал ей, что, даже если Франклин не предал ее, он не выполнил своего задания. По-видимому, она решила продолжать игру и у финишной линии сделать окончательный выбор. Я не мог понять, почему она колеблется.

— Мы… мы не нашли деньги, — пробормотала она, запинаясь. — Всего лишь тысячу долларов в конверте… и несколько тысяч у него в кармане. — Люси перевела дыхание. — Я ведь только сказала Барту, что какой-то странный мужчина посылает странные письма…

Так вот почему Франклин хотел захватить меня живым!

Он знал, что я сумею найти спрятанные деньги.

Самое смешное заключалось в том, что я действительно знал, где искать их.

Теперь знал.

— Франклин убил его до того, как Банни сказал, где спрятаны деньги? — Я до боли сжал ее руку.

— Да, — прошептала она.

Совсем не удивительно, что Франклин не сумел заставить Банни говорить. Для этого требовалось вмешательство свыше. Я включил мотор «форда».

— Скажи мне, Люси, где жил Банни, — потребовал я. Она молчала. Я повернул голову и посмотрел ей в лицо. В темноте оно казалось белым пятном.

Наконец Люси заговорила.

Судя по ее слонам, Банни жил в хижине к северу от города. Я включил свет в салоне машины. Люси следила за мной и отпрянула, когда увидела выражение моего лица, Я сунул руку под мышку и достал «смит-вессон». Люси вздрогнула от страха. Левой рукой я схватил ее за плечо, повернул к себе и острой мушкой револьвера резким ударом распорол кожу плеча. Она застонала от боли, По руке потекла кровь, стекая на платье.

— Даю тебе возможность передумать, — предложил я. — Если на указанном тобой месте ничего не окажется, я буду бить револьвером по лицу до тех пор, пока не устанет рука.

Люси сразу указала другое место.

На этот раз хижина Банни находилась к востоку от города, и я поверил этому.

Я развернулся и рванул машину вперед. Люси сидела рядом, откинувшись на закрытую дверцу и сжимая раненую руку. Я не ожидал, что она сдастся так быстро.

Было как-то странно ехать мимо сарая с надписью «Сдается глиссер» — ведь всего несколько часов назад я оставил в болоте двух человек. События развивались с неожиданной быстротой.

Проселочная дорога, которую неохотно показала мне Люси, находилась всего в полумиле от того места, где я прочесывал заросли. Немудрено, что Франклин проявил такое беспокойство, увидев, что я рыскаю совсем рядом.

Это оказалась небольшая хижина на крошечной поляне в лесу. Я вышел из «форда» и осветил ее ручным фонарем. К хижине не вели никакие провода. Я обошел вокруг. В свете фонаря показалась огромная куча срезанных веток. Я подошел поближе и заглянул под них. Там стоял голубой «додж».

Из багажника «форда» я достал стамеску и молоток. Подошел к двери хижины, подталкивая перед собой Люси, и несколькими сильными ударами взломал запертую дверь. Изнутри на меня пахнуло жаром и каким-то неприятным запахом. Я вошел, — толкнул Люси на середину комнаты и осмотрелся вокруг.

К комнате было почти пусто. Лишь керосиновая печка со стоящей на ней сковородой и вешалки с одеждой Банни, висящей на вбитых в стену гвоздях. В стене справа виднелась дверь, ведущая в соседнюю комнату. Я сбил и этот замок, сделал шаг вперед и осветил комнату лучом фонаря. Свет упал на мертвое тело.

Я нашел Банни.

Он лежал лицом вниз на полу. Кисти его рук были прикованы к двум болтам, ввинченным в пол. Болты были новыми. Рядом виднелись опилки.

Несмотря на то, что внутри хижины было сухо, запах в комнате был невыносимым. Банни лежал здесь, — прикованный, длительное время. Его огромная физическая сила ничем не могла помочь ему, потому что руки были растянуты в стороны до предела. Брюки и кожа на коленях были сорваны в предсмертных конвульсиях и местами проглядывали кости. Левая рука вся изжевана в безумных попытках спастись от голодной смерти.