Эрл Гарднер - Дело о двойнике пожилой дамы

– Именно это я и хочу доказать, – сказал Флэндерс.

– Тогда докажите это более компетентным свидетельством, – съязвил Мейсон.

– Я думаю, вопрос поставлен правильно, – сказал судья Элмер, – полагаю, предмет разговора – бухгалтерские записи, не так ли?

– Нет, – сказал Флэндерс. – Сложилась необычная ситуация, и именно из-за этого был убит Лоури. Мы можем засвидетельствовать показаниями нескольких человек, что делал Лоури с деньгами, которые получал.

– Вы можете показать, что, по его словам, он делал с ними, – возразил Мейсон, – но его слова никак не связаны с подзащитной.

– Я удовлетворяю протест, – сказал судья Элмер.

– Хорошо, – ответил Флэндерс, всем своим видом демонстрируя нарочитое разочарование, но по поведению Бергера было ясно видно, что он воспринял решение судьи как должное.

– Мистер Кэмпбелл, у вас был еще разговор с мистером Лоури, после того как вы покинули Мохав?

– Да.

– Когда он состоялся?

– Около пяти часов вечера.

– Вы виделись или разговаривали по телефону?

– По телефону.

– Что сказал вам мистер Лоури?

– Он сказал, что мистер Мейсон и его секретарша…

– Минуточку, – вмешался Мейсон, – я протестую против передачи этого разговора – как пересказа чужих слов, не имеющего отношения к делу, некомпетентного и несущественного. Нет оснований считать, что моя подзащитная присутствовала при этом разговоре или что он полностью или частично имеет к ней отношение.

– Я обращаюсь к разговору, состоявшемуся между покойным и этим свидетелем, чтобы коснуться заявлений, сделанных мистером Мейсоном в качестве адвоката обвиняемой.

Судья Элмер покачал головой.

– Протест будет отклонен, только если вы сможете показать, что разговор был передан обвиняемой или она присутствовала при нем или слышала его.

– Хорошо, – сказал Флэндерс. – Итак, мистер Кэмпбелл, у вас состоялся очный разговор с обвиняемой относительно коробки с деньгами?

– Вне всякого сомнения.

– И о чем шла речь?

– Я сказал обвиняемой, что в сейфе нет коробки с деньгами, о которой она мне сообщила.

– И что она ответила на это?

– Ничего, только настаивала, что мой сын дал ей коробку из-под обуви, наполненную деньгами.

– Сколько лет вашему сыну?

– Семь.

– Его имя?

– Карлтон.

– Обвиняемая сказала вам, когда именно упомянутая коробка с деньгами была ей отдана?

– Она сказала, что в то субботнее утро, третьего числа, в моей конторе Карлтон передал ей коробку и, заглянув в нее, она обнаружила, что коробка набита стодолларовыми банкнотами. Она положила ее в сейф.

– Спрашивайте, – предложил Флэндерс Мейсону.

– Вы отправились в контору искать коробку до разговора с нами? – спросил Мейсон.

– Да.

– Почему?

– Она сказала по телефону, что мой сын дал ей коробку и уверял, что она принадлежит мне. Я, разумеется, хотел это выяснить, как отец и как должностное лицо компании.

– И вам удалось найти в сейфе что-либо подобное?

– Нет.

– Вы открывали сейф, чтобы заглянуть в него?

– Да.

– С вами был кто-нибудь еще?

– Нет.

– Тогда это только ваши слова против ее слов.

Эндикотт Кэмпбелл торжествующе улыбнулся.

– Мистер Мейсон, пока это мое слово против ее, и пока я, по крайней мере, не обвиняюсь в убийстве с целью скрыть свои финансовые махинации, – сказал он саркастически.

Мейсон слегка поклонился ему.

– Да, пока, – сказал он. – Спасибо, на данный момент у меня все.

– Пригласите вашего следующего свидетеля, – распорядился судья Элмер.

– Вызывается Элизабет Доу, – произнес Флэндерс.

Элизабет Доу, угловатая малопривлекательная женщина, решительным шагом поднялась на свидетельское место. С совершенно равнодушным лицом она сообщила свои фамилию, имя, адрес и род занятий.

– Вы знакомы с Карлтоном Кэмпбеллом, семилетним сыном Эндикотта Кэмпбелла, свидетеля, который только что давал показания?

– Да.

– У вас есть с ним какие-либо официальные связи?

– Я его гувернантка.

– Вы были ею в субботу, третьего числа сего месяца?

– Да.

– Вы взяли его с собой в контору «Корнинг» утром этого дня?

– Да, взяла.

– Кто там был?

– Сьюзен Фишер, обвиняемая.

– Между Сьюзен и Карлтоном произошел какой-либо разговор?

– Да.

– Вы слышали этот разговор?

– Да, частично.

– Карлтон имел при себе что-либо, когда пришел в контору?

– Да.

– Что это было?

– Коробка для обуви.

– Вы видели собственными глазами, что находилось в этой коробке?

– Да. Пара черных выходных туфель из натуральной кожи, принадлежавших Эндикотту Кэмпбеллу.

– Как вы узнали, что там находится?

– Перед тем как мы вышли из дому, между Карлтоном и его отцом был разговор о коробке с «сокровищами», и Карлтон спросил отца, могут ли они поменяться своими «сокровищами». Карлтон решил, что получил разрешение взять эту коробку.

– Там была только одна коробка?

– Да, только одна коробка, которую Карлтон взял с собой.

– Чем вы можете доказать, что действительно знали, что находится в коробке?

– Когда мы ехали в машине, мне удалось развязать шнур, которым она была перевязана, когда Карлтон отвлекся. Я хотела выяснить, что там, поскольку, естественно, несла ответственность за мальчика.

– И что в ней было?

– Как я сказала, только пара черных ботинок.

– Это все. Можете допрашивать, – сказал Харрисон Флэндерс, с легким поклоном обращаясь к Мейсону.

– Вы вели машину, когда развязывали коробку? – спросил Мейсон.

– Нет, не вела, – ответила она. – Я сидела за рулем. Я включила зажигание, затем спросила Карлтона, где его пальто. Оказалось, он забыл его дома. Я велела ему вернуться. Пока он отсутствовал, я успела развязать коробку.

– Коробка была перевязана?

– Да.

– Чем?

– Я думаю, шпагатом.

– И вы заглянули внутрь?

– Да.

– И потом опять завязали?

– Да.

– Куда вы направились?

– Прямо в контору.

– Почему вы поехали в контору?

– Я знала, что обвиняемая должна быть там, и хотела попросить ее присмотреть за Карлтоном, пока не сделаю некоторые личные дела. Я попросила ее о личном одолжении.

– И она согласилась?

– Да.

– Существует ли какая-нибудь вероятность, что коробка могла быть подменена?

– Нет, во всяком случае, до того, как мы пришли в контору, нет, сэр. Коробка все время была у Карлтона, и он принес ее с собой. Любая подмена могла быть совершена только обвиняемой.

– Это все, – сказал Мейсон.

– Вызывается Фрэнк Голден, – объявил Флэндерс.

Голден был приведен к присяге и сообщил, что является владельцем филиала компании «Ви рент М-кар».

– В воскресенье, четвертого числа сего месяца, вы видели обвиняемую?

– Да, видел.

– Вы разговаривали с ней?

– Да.

– И вы заключили с ней некую сделку?

– Да.

– Что это была за сделка?

– Я сдал ей напрокат одну из принадлежащих нам машин – автомобиль, обозначенный в нашем инвентарном списке как «машина девятнадцать».

– В котором часу вы сдали ей эту машину?

– В шесть часов тридцать минут вечера.

– И она вернула ее?

– Да.

– Во сколько?

– Наши записи показывают, что в двадцать часов пятнадцать минут.

– И эта машина числится в инвентарном списке под номером девятнадцать?

– Да.

– И этот номер стоит на автомобиле?

– Да. Хотя он не очень заметен, но все же краской проставлена цифра «девятнадцать».

– Значительно позднее в этот вечер вам приходилось сдавать эту машину кому-либо еще?

– Да.

– Кому?

– Мистеру Перри Мейсону, адвокату обвиняемой.

– Когда это было?

– Почти перед самым закрытием. Где-то около… Ну, за несколько минут до одиннадцати вечера. Я занес время в книгу учета как двадцать два тридцать, потому что это официальное время конца работы.

– Как была одета обвиняемая, когда вы ее увидели?

– На ней были плащ, свитер, брюки и мужская шляпа, широкополая шляпа, надвинутая на глаза. Сначала я подумал, что это мужчина, но, после того как она заговорила, я, разумеется, понял, что передо мной женщина. И потом, конечно, я узнал, кто она, из ее водительских прав.

– Она предъявила вам права?

– Да. Это необходимо, чтобы получить машину напрокат.

– И в ваших записях есть ее имя?

– Да, сэр. Сьюзен Фишер, обвиняемая по этому делу.

– Когда вы окончательно получили автомобиль назад?

– В понедельник, пятого днем. Его вернула полиция. Перед этим меня уведомили, что полиция занимается им.

– Все. Можете вести допрос, – сказал Флэндерс.

– Вопросов нет.

– Вызовите Майртона Оберта, – велел Флэндерс.

Майртон Оберт назвал свой адрес и профессию и дал показания, что между двенадцатью тридцатью и часом ночи в понедельник он был вызван Перри Мейсоном и Полом Дрейком, чтобы снять отпечатки пальцев с автомобиля, что он записал также малоприметный номер машины – девятнадцать. Затем он снял серию отпечатков и вручил их Перри Мейсону. Он дал, однако, ему понять, что, если машина замешана в каком-либо преступлении, он передаст информацию полиции, и сделал фотографии отпечатков. Эти фотографии были переданы полиции, причем один из отпечатков, снятых у покойного Кена Лоури, совпадает с отпечатком, найденным в автомобиле на тыльной стороне зеркала заднего обзора. Оберт подчеркнул, что является специалистом по идентификации отпечатков пальцев и что не может быть сомнений: этот отпечаток сделан средним пальцем правой руки покойного.