Росс МакДональд - Тайна художника

— Не хотите ли взглянуть на фотокопию той украденной кем-то картины? — вежливо спросил я.

— Картины моего портрета? — переспросила она.

— Да. Той самой картины-портрета, которой так интересовался Поль Гримес в последние дни своей жизни, — подтвердил я, вручая ей фотографию.

Милдред Меад некоторое время внимательно рассматривала снимок под светом торшера. Потом издала какой-то звук, означавший, видимо, что она узнала этот портрет.

— Вы когда-нибудь видели эту картину раньше или хотя бы ее фотокопию? — спросил я с нескрываемым интересом.

— Я вижу ее уже в третий раз за короткое время! — резко ответила она. — И дважды уже в течение вечера. Но все еще не уверена в том, кто нарисовал этот портрет. Конечно, очень похоже на творение Рихарда Хантри, но я не припомню, чтобы позировала ему в этом…

— Некоторые утверждают, что этот портрет рисовался не с натуры, а по памяти, — пояснил я, внимательно смотря на Милдред Меад, — …и совсем недавно!

— То же самое рассказала мне сегодня вечером эта девушка…

— Какая девушка? — встрепенулся я.

— Журналистка из местной газеты.

— Ее звали Бетти Посидан?

— Вроде бы так… Бетти Посидан… Вы знаете ее?

— Я пытался встретиться с ней сегодня вечером, но она неожиданно куда-то исчезла… Она не сказал вам, куда собирается направиться? — спросил я с некоторой надеждой в голосе.

— Сказала лишь, что пойдет на пляж… Синамор-Бич, что ли… Не помню точно.

— Может быть, Синамор-Бюйсбит?

— Пожалуй, что так, вы, наверное, правы… Так или иначе, но человек, продавший ранее Полю Гримесу эту картину, утонул позавчера в океанских волнах… Как там его звали? Не помню…

— Его звали Якоб Вайтмор. Но он не утонул, а его убили, бросили в море уже мертвым. А сперва его утопили в пресной воде… Наверное, в чьей-то ванне, чтобы потом имитировать его смерть в волнах океана от сердечного приступа.

Своим мрачным рассказом об этих двух преступлениях я сильно взволновал старенькую Милдред Меад, хотя и не намеревался этого делать. Ее маленькое личико покрылось бледностью… из него как бы стала уходить жизнь…

И все же черты лица Милдред Меад даже теперь, в старости, были все еще красивы, а вот в глазах уже терялась прежняя живость и, видимо, исчезла уверенность в красоте, свойственная пленительной молодости и даже симпатичной зрелости. Теперь, когда она заметно занервничала, ее глаза показались мне какими-то неживыми… впалыми и почти пустыми, как у статуи.

Через одну-две минуты Милдред Меад начала приходить в себя, ее бледно-фиолетовые губы зашевелились и тихо проговорили:

— Значит, и этот художник Вайтмор тоже был… убит? — ее голос был еле слышен.

— Да, так считает опытный патологоанатом, производивший вскрытие по заданию полиции, — подтвердил я.

— Господи! — воскликнула Милдред Меад. — Господи! — она учащенно задышала, как спортсмен-бегун после продолжительного кросса.

Я постарался перевести разговор в иное русло, которое сейчас особенно меня беспокоило.

— Интересно, а каким образом отыскала вас эта журналистка Бетти Посидан? — спросил я.

— Она позвонила… — тихо и отрывисто ответила старая Милдред Меад, но потом добавила: — Впрочем, я не имею понятия, как это ей удалось…

— Вы начали говорить, что она звонила куда-то или кому-то… — подсказал я.

— Разве я так сказала?.. Следовательно, вы знаете больше, чем я… Вероятно, я думала о чем-то другом… Я вас больше не задерживаю…

Сейчас Милдред Меад выглядела более постаревшей, чем час назад, когда она с веселой улыбкой впустила меня в дом. Похоже, что мой рассказ о недавних смертях и чьих-то преступных действиях выбил ее из колеи. Она нервно поглаживала морщинистой рукой блестящую поверхность столика, стоящего вблизи кресла.

— Я никуда не спешу, — возразил я.

— Но вот мне хотелось бы, чтобы вы поскорее ушли… — откровенно призналась она. — Я очень устала, даже измучилась… В конце концов, я рассказала вам все, что знала! — уже тверже добавила она.

— Сомневаюсь в этом, позвольте вам заметить! — ответил я решительно. — Когда я посетил недавно Аризону, то узнал там много любопытных вещей… и интересных фактов…

Сделав небольшую паузу, я отметил про себя, что старая Милдред Меад никак не прореагировала на мои слова об Аризоне. После этого я продолжил:

— В начале сороковых годов был убит ваш сын Вильям… Избит до смерти, а его тело брошено в пески пустыни… Но преступник так и не был обнаружен!

Лицо Милдред Меад теперь побледнело еще сильнее и как-то вытянулось… или перекривилось… Но она продолжала молчать.

— Разве вам не хотелось бы узнать, кто убил вашего сына? — подчеркнуто четко проговорил я эти строгие слова.

— Теперь это уже все равно… — ответила она еле слышным голосом. — Какая разница, узнаю я это или нет? Он ведь уже мертв… Умер более тридцати лет тому назад… Теперь все это в прошлом…

— Но ведь тот человек, который убил вашего сына, по-моему, все еще жив! — резко бросил я, надеясь заставить ее откровенно поговорить о прошлом.

— Откуда… вы это знаете? — тихо спросила она с заметной дрожью в голосе.

— Я чувствую это! — твердо и уверенно ответил я. — К тому же, есть также и множество улик и фактов! Например, недавно погибли, вернее были убиты Поль Гримес и Якоб Вайтмор, как я вам только что рассказал. К тому же есть еще один убитый много лет тому назад мужчина. Его кости были внезапно выкопаны сегодня ночью из земли в оранжерее виллы Рихарда Хантри.

Милдред Меад намеревалась что-то сказать. Она пошевелила своими побледневшими губами, но четко выговорить слова ей удалось только со второй попытки.

— Что же это за мужчина? — чуть слышно прошептала она.

— Он еще пока не идентифицирован. Но это лишь вопрос времени. Двадцать пять лет назад этот мужчина неожиданно появился у двери виллы Хантри вместе с какой-то женщиной и маленьким мальчиком. Это был его второй приход, в первый раз он появился там один. Так вот, между ним и Хантри произошла ссора, и даже, возможно, драка. Это пока предположение, но оно более реально, чем та версия, которая дошла до меня. Согласно той версии, пришедший был вообще болен. Он якобы упал, ударился головой о лестницу и тут же умер. А миссис Хантри сразу же закопала его труп у себя в оранжерее, чтобы избежать огласки и расследования.

— Вы все это… узнали от Франчины Хантри? — тихо спросила Милдред Меад.

— От нее и от… других тоже!

Старая Милдред Меад широко открыла глаза. Ее лицо еще больше скривилось, будто сразу осунулось, похудело, сморщилось. Но больше она ничего не сказала.

— Можно допустить и такое, что Джек Бемейер купил для вас большой дом у каньона… За счет семьи Хантри… Возможно и так, что они его вам презентовали при посредничестве Бемейера?

— Зачем бы все это делать?

— Чтобы обеспечить ваше молчание по делу об убийстве вашего сына! Ведь могло быть и так?!

Старая Милдред Меад медленно покачала головой.

— Смерть Вильяма была всем известным фактом… Кому нужно было мое молчание? — тихо возразила она.

— Его убийце, конечно же! — резко ответил я. — Допустим на минуту, что это был Рихард Хантри… Почти сразу же после смерти Вильяма в Аризоне он поспешно оттуда уехал в Калифорнию, за пределы досягаемости властей штата, и больше никогда туда не возвращался. Следствие против Рихарда Хантри было вскоре прекращено. Если у вас и были какие-то подозрения, то вы почему-то сохранили их при себе и никому не сказали ни единого слова! Ведь так?

Милдред Меад снова покачала головой:

— Вы совсем меня не знаете! — теперь уже резко отозвалась она. — Когда мне показали тело сына для опознания, я чуть не умерла сама… Не забывайте того, что Вильям тоже принадлежал к той же семье! Во-первых, отец Вильяма — Феликс Хантри. А во-вторых, между Вильямом и Рихардом никогда не было конфликтов…

— Тогда почему же Рихард Хантри так поспешно уехал из Аризоны? Сразу же после смерти Вильяма?

— Не знаю… Может быть, боялся того, что его тоже убьют…

— Так он утверждал?

— Я никогда не говорила с ним на эту тему! — сердито возразила она. — Более того, просто ни разу не видела его с тех пор.

— После смерти Вильяма? — упорно уточнил я.

— Да, конечно! Я не видела Рихарда Хантри более тридцати двух лет. И в течение четверти века не слышала о нем ничего… Не знаю даже, что с ним произошло… Говорят, он просто исчез из города.

Мне так и не удалось получить больше никаких сведений от старой Милдред Меад. Видя бесполезность дальнейших расспросов, мы распрощались.

Но настороженность у меня осталась…

В доме Якоба Вайтмора горел свет. Это немного меня обрадовало, и я даже стал питать надежду, что застану там наконец Бетти Посидан такой же веселой, непосредственной, живой.