Эрл Гарднер - Дело очаровательного призрака

– Я не пытался. Я сказал, что находился в соседней квартире.

– Значит, когда вы заявляли, что находились в соседней квартире, вы имели в виду, что вы находились в квартире, соседней с квартирой Этель Белан, другими словами, в квартире Сьюзен Грейнджер?

– Конечно.

– Тогда почему вы утверждали, что вам сложно сказать, в какой квартире вы находились?

– Ну, мне не хотелось это упоминать в таких выражениях.

– Вы не пытались создать впечатление, что не помните, в какой квартире находились?

– Конечно нет. Я говорил, что мне сложно сказать вам. Я крайне осторожно выбирал слова.

– А вы обратили внимание, что господин окружной прокурор запутался, слушая ваши заявления, и обратился к суду с возражением, утверждая, что вы уже дюжину раз повторили, что не помните. Вы слышали слова окружного прокурора?

– Да, сэр.

– Но вы не попытались его поправить и объяснить ему, что дело не в том, что вы не помните, а в том, что вам просто сложно это сказать?

– Ну… я считаю, что господин окружной прокурор сам в состоянии о себе позаботиться.

– Вам не нужно за него думать, не так ли?

– Можете и так сформулировать, если хотите.

– А в дальнейшем вы сказали, что не помните, а потом – что вспомнили, не так ли?

– Не исключено. Я смутился.

– Но на самом деле вы помнили?

– Я помнил, пока не смутился, а затем забыл. Когда я вспомнил, я вам ответил. Когда я говорил, что мне сложно вам это сказать, я именно это и имел в виду.

– Но по крайней мере один раз вы заявили, что помните?

– Не исключено.

– Это была ложь?

– Нет, не ложь. Я смутился.

– Вы утверждали, что не помните?

– Вы сбили меня с толку, и я не знал, что говорю.

– Но почему вам было сложно сказать нам, что вы находились в квартире Сьюзен Грейнджер?

– Потому что я внезапно понял, что при сложившихся обстоятельствах это окажется… поставит в неловкое положение…

– Кого?

– Мисс Грейнджер.

– Так что вы были готовы увиливать от прямого ответа, чтобы не поставить мисс Грейнджер в неловкое положение?

– Я всегда стараюсь оставаться джентльменом.

– Имелись ли какие-нибудь причины, по которым вам не следовало находиться в квартире Сьюзен Грейнджер?

– Исходя из моих профессиональных обязанностей – нет.

– Вы находились там при исполнении этих обязанностей?

– Да, сэр.

– Что вы там делали?

– Я… обсуждал один вопрос с мисс Грейнджер.

– Вопрос, касающийся ее роли квартиросъемщицы и вашей работы дежурным?

– Я находился там как официальное лицо, сэр.

– Что вы обсуждали?

– Ваша честь, я возражаю, – поднялся со своего места Гамильтон Бергер. – Это несущественно, недопустимо в качестве доказательства и не имеет отношения к делу. Перекрестный допрос ведется не должным образом.

– С другой стороны, он касается самой сути мотивации и пристрастности выступающего свидетеля, – заметил Мейсон. – Это чрезвычайно важный вопрос.

Судья Моран нахмурился в задумчивости.

– При определенных обстоятельствах я решил бы, что вопрос является весьма отдаленным, но ввиду сложившейся ситуации, развитие которой мы наблюдаем по мере допроса этого свидетеля… Я отклоняю возражение, – постановил судья Моран.

– Что вы обсуждали? – повторил свой вопрос свидетелю Мейсон.

– Я не помню.

– На этот раз вы не имеете в виду, что вам сложно сказать, вы имеете в виду, что не помните?

– Я имею в виду, что не помню.

– Вы помните разговор, состоявшийся между мисс Грейнджер и обвиняемой?

– Да, сэр.

– Практически дословно?

– Я помню, что было сказано. Да, сэр.

– Но вы не помните разговор, состоявшийся прямо перед разговором между обвиняемой и мисс Грейнджер, не помните свой разговор с мисс Грейнджер, когда вы обсуждали с ней что-то, находясь при исполнении своих обязанностей?

– Нет, сэр.

– Тогда откуда вы знаете, что говорили с ней в качестве официального лица?

– В противном случае я бы там не находился.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Вам доводилось заходить в квартиру Сьюзен Грейнджер только в качестве официального лица?

Свидетель колебался. Потом он умоляюще посмотрел на Гамильтона Бергера.

– Ваша честь, мы уклоняемся в сторону, – сразу же уловил сигнал окружной прокурор. – Делается попытка дискредитации свидетеля, очернения репутации еще одной свидетельницы и…

– Это показывает пристрастность свидетеля, – перебил Мейсон, – и, более того, я не понимаю, как то, что он находился в квартире мисс Грейнджер не только по официальному делу, очернит ее репутацию.

– В общем-то, перекрестный допрос принял весьма своеобразный оборот, – заметил судья Моран.

– Причина проста, – ответил Гамильтон Бергер. – Защита в отчаянии всеми способами старается потянуть время. Адвокат использует все технические уловки, которые только приходят ему на ум, чтобы хоть как-то ослабить версию, представленную обвинением, которую, как он понимает, разбить невозможно.

– Вам не следовало выступать с подобным заявлением, – с укором в голосе сказал судья Моран. – Присяжные не должны учитывать только что прозвучавшие слова окружного прокурора. Ни одно из замечаний ни одной из сторон не следует принимать в качестве доказательств. А вы, господин окружной прокурор, должны понимать, что подобное заявление в присутствии присяжных может рассматриваться как неправомерный образ действий.

– Простите, ваша честь. Я снимаю свое заявление. Я выступил с ним в… раздражении.

– Я повторяю, что перекрестный допрос принял весьма своеобразный оборот, – снова заговорил судья Моран. – Однако я считаю это логичным ввиду показаний выступающего свидетеля. Я не собираюсь комментировать показания свидетеля, потому что подобное не входит в мои обязанности. Я нахожусь здесь, чтобы принимать решения по правовым аспектам. При сложившихся обстоятельствах я намерен предоставить защите все допустимые послабления при проведении перекрестного допроса. Возражение отклоняется.

– Так вам доводилось заходить в квартиру Сьюзен Грейнджер не только по официальному делу? – обратился Мейсон к свидетелю.

– Возможно, я заглядывал к ней время от времени, чтобы скоротать день.

– Если кто-то из жильцов дома «Белинда», не из соседних квартир, а просто из того же дома, заявит, что вы заходили к Сьюзен Грейнджер дюжину раз, то его показания будут правдивыми?

– Минутку, ваша честь, – вскочил со своего места Гамильтон Бергер. – Я возражаю. Задан спорный вопрос. Перекрестный допрос ведется не должным образом. Предполагаются факты, не представленные как доказательства.

– Вопрос спорный, – согласился судья Моран. – Возражение принимается.

– Вы заходили в квартиру Сьюзен Грейнджер дюжины раз? – спросил Мейсон.

Свидетель определенно чувствовал себя неуютно, он заерзал на стуле, изменил свое положение, откашлялся, вынул из кармана платок и высморкался.

– Как только решите прекратить тянуть время, можете отвечать, – заявил Мейсон.

– Я… зависит от того, что вы имеете в виду под дюжинами.

– Что вам непонятно? – спросил Мейсон.

– Сколько дюжин?

– Я оставляю это на ваше усмотрение. Сколько дюжин раз вы заходили в квартиру Сьюзен Грейнджер не по официальному делу?

– Я… не помню.

– Пять дюжин?

– О, не думаю.

– Четыре?

– Навряд ли.

– Три?

– Ну… не исключено.

– Тогда что вы имели в виду, заявляя, что не могли находиться там, кроме как при исполнении своих обязанностей?

Свидетель опять колебался какое-то время, затем на его лице появилась победная улыбка, потому что он придумал ответ на вопрос Мейсона:

– Я имел в виду день, о котором идет речь. Ваш вопрос, мистер Мейсон, относится к пятнадцатому августа текущего года, и я заявил вам, что в тот день я не мог находиться в квартире мисс Грейнджер кроме как в своей официальной должности.

– Вы имеете в виду – именно в тот день?

– Да, сэр.

– А чем тот день так отличается от трех дюжин других раз, когда вы заходили в квартиру мисс Грейнджер не по официальному делу?

– Ну, я… я не говорил, что заходил три дюжины раз.

– Мне кажется, что говорили.

– Я ответил, что не исключено, что три дюжины.

– Хорошо. Чем пятнадцатое августа текущего года отличается от других дней? Что такого особенного случилось в тот день?

– Ну… произошли кое-какие события, сделавшие тот день необычным.

– Сколько времени вы находились в квартире Сьюзен Грейнджер?

– Ну… тут опять… я не помню.

– Вы зашли после того, как ушел Хепнер?

– Нет, сэр.

– Значит, вы оказались там до появления Хепнера?

– Да, сэр.

– Вы видели там Дугласа Хепнера?

– Я… его слышал.

– Я именно так и предполагал, – сообщил Мейсон. – Давайте поговорим начистоту. – Мейсон подошел к столу защиты, взял в руки несколько документов, быстро пролистал их, очевидно, нашел то, что искал, и широкими шагами направился к свидетелю. – Вы прятались в квартире Сьюзен Грейнджер и подслушивали, что говорил Дуглас Хепнер, не так ли? – обратился Мейсон к Ричи.