Эрл Гарднер - Дело о двойняшке

Он повернулся к Перри Мейсону и посмотрел на него с удивлением и уважением, перед тем как покинуть зал.

Пол Дрейк появился у Мейсона в конторе во второй половине дня.

– Хартли Эллиотт во всем признался, – сообщил он. – Конечно, все стало очевидным после того, как Нэнси Джилман сделала свое заявление. Нэнси родила девочек-двойняшек. Это оказались однояйцевые близнецы. Она понимала, что не может оставить себе двоих, но одну она хотела оставить. Нэнси – удивительно умная и находчивая женщина. Она решила хорошо устроить вторую девочку. Каким-то образом она выяснила, что миссис Дж. В. Монро из Реддинга только что родила олигофрена. Женщина была убита горем. Нэнси организовала подмену, и чета Монро вернулась в Реддинг с красивой дочуркой. Девушки похожи как две капли воды. Даже сейчас их практически невозможно различить. Когда Хартли Эллиотт познакомился с Гламис, он поразился удивительному сходству. Он тайно начал расследование, для которого нанял Веру Мартель. Вере не понадобилось много времени, чтобы разобраться в том, что случилось. Вера решила обмануть Хартли Эллиотта и тем самым подписала свой смертный приговор. Хартли Эллиотт планировал или шантажировать Нэнси Джилман, или продать информацию Роджеру Калхоуну. Вера выяснила, что Джон Верман Хасселл оставил в своем завещании значительную сумму денег отпрыску Нэнси, рожденному примерно через шесть месяцев после даты их последней встречи. Она также выяснила, что Нэнси, не афишируя, удалось убедить наследников Хасселла, что Гламис и есть тот ребенок. В результате Нэнси передали крупную сумму денег. Здесь мы сталкиваемся с хитрым юридическим вопросом. Она не получала наследство, она договорилась об урегулировании вопроса с братом и сестрой Хасселла. Также учти, что Морин так официально и не удочерили. Чета Монро просто представляла ее как собственную дочь. Вера Мартель решила сказать своему сообщнику, что работает по аспекту шантажа, а на самом деле задумала отхватить себе лакомый кусочек, сообщив Морин Монро, что ей оставлено в наследство какое-то имущество, о котором Морин и не подозревает, но Вера постарается уладить все вопросы с его получением. Вера Мартель заплатила Морин десять тысяч долларов за половину суммы, которую ей удастся выбить. Морин приняла предложение. На самом деле ее отец Дж. В. Монро ничего не знал о сделке. Он приезжал в Реддинг в тот вечер совсем с другой целью. Только по прошествии нескольких дней он выяснил у Морин, что произошло, и сообщил ей, что ее удочерили. Внезапно Морин Монро оказалась в очень неприятном положении. Девушка узнала, что она – подкидыш, незаконно удочеренный богатой семьей, и, несомненно, незаконнорожденный ребенок. Она не сомневалась, что семейство Кимберли никогда не согласится, чтобы их сын, занимающий высокое положение в обществе, женился на незаконнорожденной девушке. Морин принялась за поиски Веры Мартель. Чтобы разузнать, что на уме у Веры Мартель, Морин проследила за ее передвижениями. Вслед за Верой Морин оказалась на территории Джилманов, куда Вера Мартель отправилась, чтобы раскрыть кое-какие карты Гламис. Гламис понятия не имела о том, что происходит, но Картер Джилман выяснил, что частный детектив Вера Мартель наводит справки о его жене и интересуется ее прошлым. Джилман решил проконсультироваться с тобой и попросил назначить ему встречу. Морин проследовала за Верой до дома Джилманов. Вера зашла в гараж, открыла дверь в фотолабораторию, а потом в мастерскую, где она договорилась встретиться со своим сообщником, чтобы обсудить, как представить ситуацию Гламис и Нэнси. Морин зашла в мастерскую вслед за Верой, назвала ее мошенницей, бросила ей в лицо десять тысяч долларов, выбежала из мастерской, завернула за угол дома, села в свою машину и уехала. В дальнейшем Морин каким-то образом раздобыла ключ от конторы Веры в Лас-Вегасе, проникла внутрь и все перевернула там, пытаясь найти документальное подтверждение Вериных заявлений. Ей это удалось, она отправилась в казино и играла там какое-то время, перед тем как сесть на самолет обратно в Реддинг. Хартли Эллиотт встретился с Верой в мастерской. Севший аккумулятор был частью разработанного плана. Эллиотт собирался рассказать Вере Мартель, что ему еще удалось выяснить, и дать ей несколько последних указаний. Когда он услышал, как вошла Морин Монро, Эллиотт спрятался. После ухода Морин Хартли, конечно, понял, что Вера его предала. Несмотря на то что Морин попыталась вернуть десять тысяч долларов, ее подпись осталась на контракте, где она соглашалась выплатить Вере Мартель половину унаследованного ею имущества. Хартли Эллиотт страшно разозлился и стал душить Веру Мартель. В своем признании он утверждает, что не намеревался ее убивать, а только немного припугнуть, чтобы она знала, кто заказывает музыку. Возможно, что так оно и было на самом деле. Однако он задушил ее. Когда Хартли понял, что Вера мертва, он затолкал ее тело в багажник автомобиля Джилмана. Увидев, как Джилман выходит из дома, Эллиотт спрятался в фотолаборатории. Когда Джилман пересек темную комнату и вошел в мастерскую, Эллиотт выскочил наружу, бросился по подъездной дороге к парадному входу и вернулся к себе в комнату. Естественно, ему не представилось возможности собрать деньги, разбросанные по всему полу мастерской.

– Значит, Джилман видел, как Вера Мартель заходила в гараж, – решила Делла Стрит.

– Все правильно, – кивнул Дрейк. – Джилман завтракал и читал газету. Он внезапно поднял голову и заметил, как Вера Мартель открывает дверь в здание. Это начало его беспокоить. Затем он увидел, как Морин выбегает из мастерской, но, естественно, подумал, что это Гламис. Джилман захотел выяснить, в чем там дело, но ему требовалось каким-то образом избавиться от Мьюриель, поэтому он попросил ее приготовить добавку, которой ему совсем не хотелось. Однако Мьюриель тянула время, считая, что он и так съел достаточно, и надеясь, что он откажется. В конце концов Джилман оказался в мастерской, заметил деньги и следы борьбы. Он сел в свою машину и покружил по кварталу в поисках Веры Мартель. Он нашел ее машину, припаркованную поблизости, но ее саму ему разыскать не удалось. Ему даже в голову не приходило, что ее труп лежит в багажнике его машины. Поняв, что Вера исчезла, Джилман поставил автомобиль где обычно и отправился в центр города на автобусе. Ключи от машины и сумочка Веры Мартель остались у Хартли Эллиотта. Вначале он хотел отогнать машину Веры в другое место, но тут ему повезло, потому что он увидел автомобиль Джилмана, припаркованный рядом с автобусной остановкой. Эллиотт открыл его, отогнал на горную дорогу, спрятал тело Веры Мартель, затем вернул машину Джилмана к автобусной остановке, а сам пересел в Верин автомобиль. Затем он снова поехал туда, где оставил ее тело, затолкал труп в машину и пустил автомобиль с обрыва вниз. Затем он на попутных машинах вернулся в город и занялся обычными делами. Эллиотт не сомневался, что если тело Веры Мартель вообще обнаружат, то все объяснят несчастным случаем на дороге, а если все-таки возникнет подозрение на убийство, то виновным посчитают Картера Джилмана. К тому моменту у Хартли Эллиотта накопилось достаточно информации, чтобы одновременно шантажировать нескольких людей, однако он не смел ничего требовать, пока не утихнут страсти вокруг гибели Веры Мартель.

– Как им удалось получить признание у Эллиотта? – поинтересовался Мейсон.

– Скажи спасибо лейтенанту Трэггу, который быстро разобрался, что к чему. К тому же Эллиотт только что побывал в тюрьме за неуважение к суду, а это поубавило в нем гонора. Он сразу же сломался, как только на него надавили.

– А что с Морин? – с симпатией в голосе спросила Делла Стрит.

– Очевидно, семья Кимберли – хорошие люди. В соответствии с последними отчетами, Харви Кимберли во всем поддерживает ее, а его семья – их обоих. Свадьба состоится, как и планировалось.

Перри Мейсон глубоко вздохнул.

– Все это показывает, что адвокату никогда не следует прекращать борьбу, – заметил он.

Делла Стрит с восхищением посмотрела на него.

– Вы догадались о том, что произошло на самом деле? – уточнила она.

– Я начал рассматривать это как одну из возможностей после того, как узнал, что Нэнси Джилман странным образом реагирует на вопрос о дочери в единственном числе во время тестирования на детекторе лжи. Не было сомнений в том, что Гламис Барлоу на самом деле ее ребенок, однако, когда ей задавался вопрос о том, есть ли у нее дочь, приборы определенно показывали, что она лжет. Я признаю, что в реальность такого положения вещей я поверил только после разговора с Аланом Ханкоком по телефону. Но даже и тогда я здорово рисковал, поставив все на эту идею.

– Да, нервы у тебя железные, – с восхищением сказал Дрейк.

Мейсон покачал головой.

– Оставался только один путь, – объяснил он. – Если бы я остановился, меня накрыло бы с головой, а если бы пошел в другом направлении – упал бы в пропасть… Фактически, нужно следовать принципу: вступив в схватку – сражайся до конца.