Агата Кристи - Врата судьбы

– До сих пор, – сказал Томми, – все сводится только к перечислению разных имен. Все эти имена относятся к прошлому, и мне, естественно, ничего не говорят. Да и не могут сказать.

– Все только слухи?

– Главным образом. Моя жена, наслушавшись разных историй, составила список этих имен. Не знаю, могут ли они иметь какое-нибудь значение. У меня тоже есть свой список. Кстати сказать, я получил его только вчера.

– Ах вот как! И что же это за список?

– Понимаете, – объяснил Томми, – здесь написано, в каком году – я передам вам этот листок – была перепись, и в список вошли люди, которые в тот день находились в этом доме. Там собралось большое общество. Был званый обед.

– Таким образом, вам известна точная дата – и она может оказаться весьма интересной, – когда эти люди находились в доме?

– Да, – подтвердил Томми.

– Это очень ценно. Может оказаться чрезвычайно важным. Вы ведь только недавно переехали в этот дом?

– Да, причем не исключено, что нам захочется вскоре из него выехать.

– Он вам не нравится? Такой приятный дом, и сад отличный – во всяком случае, его нетрудно таким сделать. Прекрасные живые изгороди, их нужно только немного подстричь, деревьев многовато, а также цветущих кустов, которые уже давно не цветут и неизвестно, будут ли когда-нибудь цвести, если судить по их виду. Просто не понимаю, почему вам хочется отсюда уехать.

– Здесь все полно воспоминаний о прошлом, и они вызывают не особенно приятные ассоциации, – ответил Томми.

– Прошлое… – задумчиво проговорил мистер Криспин. – Каким образом оно связано с настоящим?

– Некоторые думают, что никак не связано; прошлое миновало и осталось позади. Но всегда кто-то остается. Я не хочу сказать, что тот или иной человек жив и находится рядом, но когда упоминают о нем, или о ней, или о них, то они оживают. Вы действительно готовы поработать…

– В вашем саду? Да, поработаю. Мне очень интересно. Это – я имею в виду все, что связано с садом, – мое хобби.

– Вчера сюда приходила некая мисс Маллинз.

– Маллинз? Маллинз? Она что-то понимает в садовых работах?

– Похоже, именно так. Миссис… миссис Гриффин рекомендовала ее моей жене и послала к нам.

– Вы ее уже наняли или нет?

– Пока не решили, – сказал Томми. – Дело в том, что наш пес, манчестерский терьер, весьма добросовестно относится к своим обязанностям, рьяно нас охраняет.

– Да, эта порода отличается особым усердием в деле охраны своих хозяев. Он, наверное, считает своим долгом охранять вашу жену и никуда ее не отпускает одну. Постоянно находится при ней.

– Совершенно верно, – подтвердил Томми, – и готов разорвать в клочья каждого, кто тронет ее хотя бы пальцем.

– Симпатичные собаки. Очень привязчивы, верны своему хозяину, отличаются упрямством и острыми зубами. Мне, верно, следует его остерегаться.

– Сейчас он ведет себя вполне прилично. Ведь он находится в доме.

– Мисс Маллинз, – задумчиво проговорил Криспин. – Да… Да, это интересно.

– Почему интересно?

– О, мне кажется… впрочем, под этим именем я ее, конечно, не знаю. Сколько ей лет? Между пятьюдесятью и шестьюдесятью?

– Да, и одевается в твид – настоящая сельская жительница.

– Ну конечно, и у нее наверняка есть связи в округе. Вполне возможно, что Айзек вам о ней говорил. Я слышал, что она вернулась сюда на постоянное жительство. И не так давно. Отдельные звенья связываются между собой.

– Судя по всему, вы знаете об этих местах то, что неизвестно мне.

– Я бы так не сказал. Айзек мог многое вам рассказать. Он много чего знал. Старые истории, конечно, но у него была хорошая память. А люди постоянно болтают. Да, в этих клубах для стариков без конца сплетничают. Рассказывают разные байки. Кое-что чистое вранье, однако некоторые рассказы основаны на фактах. Все это очень интересно. А он, вероятно, знал слишком много.

– Просто ужасно то, что сделали со стариком, – сказал Томми. – Мне очень хочется посчитаться с теми, кто его убил. Он был славный старик, так много для нас сделал, постоянно нам здесь помогал.

Альберт постучал в дверь спальни и, услышав в ответ «Войдите!», осторожно заглянул в комнату.

– Женщина, что приходила вчера утром, – сообщил он. – Мисс Маллинз. Она здесь. Желает поговорить с вами. Насчет сада, хочет что-то предложить, как я понимаю. Я сказал, что вы еще не встали и неизвестно, принимаете или нет.

– Ну и выражения у вас, Альберт, – сказала Таппенс. – Ну ладно. Я принимаю.

– Я как раз собирался принести вам ваш утренний кофе.

– Можете это сделать, только принесите еще одну чашку, вот и все. Как вы думаете, на двоих кофе хватит?

– О, конечно, мадам.

– Вот и отлично. Принесите кофе наверх, поставьте на стол, а потом пригласите мисс Маллинз.

– А как насчет Ганнибала? – спросил Альберт. – Взять его вниз и запереть в кухне?

– Он не любит, когда его запирают в кухне. Просто затолкайте его в ванную и закройте дверь.

Ганнибал, предчувствуя оскорбление, которому его собираются подвергнуть, весьма неохотно позволил Альберту отвести себя в ванную, после чего тот закрыл дверь. Пес при этом громко, отрывисто лаял.

– Тихо! – крикнула ему Таппенс. – А ну-ка, замолчи!

Ганнибал перестал лаять. Он улегся, вытянул вперед лапы и, прижавшись носом к щелке под дверью, громко и непримиримо зарычал.

– Ах, миссис Бересфорд! – воскликнула мисс Маллинз. – Простите мое вторжение, но мне подумалось, что вам захочется взглянуть на книгу по садоводству, которая у меня есть. В ней можно найти советы по поводу того, что именно следует сажать в это время года. Редкие и очень интересные кусты, например, которые к тому же требуют именно той почвы, которая у вас в саду. Правда, некоторые говорят, что они не… Ах, боже мой, нет, нет, не нужно, это так любезно с вашей стороны. Да, от чашечки кофе не откажусь. Позвольте, я сама вам налью, ведь в постели это так неудобно. Может быть… – Мисс Маллинз бросила взгляд на Альберта, который услужливо пододвинул ей стул.

– Так будет удобно, мисс? – спросил он.

– О да, мне отлично. Боже мой, внизу, кажется, снова звонят?

– Молоко, наверное, принесли, – предположил Альберт. – А может, это из бакалейной лавки. Сегодня их день. Прошу меня извинить.

Он вышел из комнаты, затворив за собой дверь. Ганнибал снова зарычал.

– Это мой пес, – сказала Таппенс. – Он недоволен, что ему не позволили присоединиться к обществу, но он слишком громко лает.

– Вам с сахаром, миссис Бересфорд?

– Один кусочек, – сказала Таппенс.

Мисс Маллинз налила в чашку кофе.

– Молока не надо, я пью черный.

Мисс Маллинз поставила чашку возле Таппенс и отошла, чтобы налить кофе себе.

Внезапно она споткнулась, ухватилась за стоявший рядом столик и упала на колени, испуганно вскрикнув.

– Вы не ушиблись? – спросила Таппенс.

– Нет, вот только разбила вашу вазу. Я за что-то зацепилась ногой… я такая неуклюжая… и вот ваша красивая ваза разбита. Дорогая миссис Бересфорд, что вы обо мне станете думать? Уверяю вас, это не нарочно.

– Конечно, не нарочно, – любезно отозвалась Таппенс. – Позвольте взглянуть. Ну что ж, могло быть и хуже. Она разбилась пополам, так что ее можно будет склеить. Можно сделать так, что ничего не будет заметно.

– И все-таки мне страшно неудобно, – говорила мисс Маллинз. – Я знаю, вы, наверное, плохо себя чувствуете, и мне не следовало сегодня приходить, но мне так хотелось вам сказать…

Ганнибал снова начал лаять.

– Ах, бедная собачка, – сказала мисс Маллинз. – Может быть, его выпустить?

– Нет, лучше не надо, – сказала Таппенс. – От него можно ожидать всего, чего угодно.

– О боже, внизу, кажется, снова звонят?

– Нет, – сказала Таппенс. – Я думаю, это телефон.

– Нужно, наверное, снять трубку?

– Нет, Альберт ответит. Если что-нибудь важное, он придет сюда и скажет.

Однако трубку снял не Альберт, а Томми.

– Алло, – сказал он. – Да? Так, понятно. Кто? Понимаю, да. Ах, это враг? Определенно? Так. Хорошо. Мы уже приняли контрмеры. Да. Благодарю вас.

Он бросил трубку на рычаг и посмотрел на мистера Криспина.

– Предупреждение? – спросил тот.

– Да, – ответил Томми. Он продолжал смотреть на мистера Криспина.

– Трудно разобраться, что к чему, не так ли? Я хочу сказать, трудно отличить друга от врага.

– А когда разберешься, иногда бывает слишком поздно. Врата судьбы, Пещеры бедствий, – сказал Томми. – Странные пути выбирает порой судьба.

Мистер Криспин посмотрел на него с некоторым удивлением.

– Простите меня, – сказал Томми. – Почему-то в этом доме меня всегда тянет на поэзию.

– Флекер? «Врата Багдада» или «Врата Дамаска»?

– Пойдемте наверх, – сказал Томми. – Таппенс просто отдыхает, у нее ничего не болит, она не чувствует никакого недомогания. Даже насморка.