Найо Марш - Смерть в театре «Дельфин»

Джереми Джонс сделал модель сцены с фигурками всех персонажей пьесы.

— Всегда с придумками, — прокомментировал Тревор. — Да, мистер Джонс, вы постарались. Поставьте на поднос, ладно?

Джереми подчинился. Затем была немая сцена: Тревор глазел на мистера Джонса, а мистер Джонс на Тревора.

— У вас ловкие руки, мистер Джонс, а? — сказал наконец Тревор.

Джереми метнул на него подозрительный взгляд, покраснел и, обращаясь к Аллену, сообщил:

— Мне нельзя задерживаться надолго.

— Подождите уходить, — попросил Тревор. Джереми остался, непостоянно косился на Аллена и боялся раскрыть рот. Перигрин тихонько постучал в дверь, заглянул, увидел своего друга, извинился и ретировался.

— Я хочу поговорить с мистером Джеем, — сказал Тревор. — Эй! Позовите его обратно!

Джереми перехватил Перигрина и воспользовался этой возможностью, чтобы — после кивка Аллена — улизнуть. Визит Перигрина, который уже виделся с Тревором, не принёс ничего нового.

— Как там мой дублёр? — поинтересовался Тревор. — Он будет играть сегодня?

— Да. Ничего мальчик, — сказал Перигрин. — Текст знает, смотрится неплохо. Можешь не волноваться. Тревор гневно зыркнул на него.

— А как афиши, мистер Джей? Программки?

— Они допечатаны. Вместо такого-то будет играть такой-то. Сам знаешь, как это делается.

— А что пишут газеты? Мне не принесли газет. — Голос мальчика возмущённо дрогнул. — Куда только смотрит мой агент? Мама говорит, что мне запретили давать газеты. Послушайте, мистер Джей…

— Тебе их принесут, — вмешался Аллен. Перигрин дождался появления Чарльза Рэндома и, уходя, сказал Аллену:

— Если понадоблюсь, я в коридоре. Рэндом принёс стопку сомнительного качества комиксов.

— По-моему, не ахти что, — сказал он Тревору, — но я старался подобрать под твой вкус.

Тревор указал на поднос. Когда Чарльз подошёл поближе, мальчик покосился на него и проговорил:

— Честно, мистер Рэндом, не стоило вам так беспокоиться.

Они уставились друг на друга: Чарльз насторожённо, замкнуто, с опаской, а Тревор чуть-чуть нагловато.

— У тебя синяк на скуле, — сказал Рэндом.

— Это пустяки. Видели бы вы все остальное!

— По крайней мере, хоть ненадолго тебе придётся угомониться.

— Точно.

Рэндом медленно повернул голову и посмотрел на Аллена.

— Вижу, полиция проявляет серьёзный интерес.

— Обычная рутина, — откликнулся Аллен.

— На самом высшем уровне, — фыркнул Чарльз и отступил от кровати Тревора, который уже хихикал над комиксом:

— Во здорово! Это же «Рана»! У-ух!

— Коли так, имею честь откланяться, — произнёс Рэндом и добавил:

— Конечно, если суперинтендант не собирается арестовать меня.

— Разве заранее угадаешь? — невпопад ответил Тревор, с головой ушедший в картинки.

Рэндом направился к двери, пробормотав под нос:

— Быстро поправляется.

— А вы что думали? — подмигнул Тревор, на миг подняв глаза.

Чарльз открыл дверь и обнаружил на пороге мисс Брейс.

— О, привет! — почти одновременно произнесли они, а Рэндом добавил:

— Это все больше становится похоже на французский фарс. С уходом очередного персонажа выскакивает следующий. График составлен отлично.

Мисс Брейс рассмеялась, Чарльз улыбнулся и ушёл. Гертруда держалась так, словно видит Аллена впервые в жизни. Она поздоровалась с ядовитой интонацией в голосе, которая явно предлагала суперинтенданту удалиться. Аллен вежливо ответил на приветствие, указал мисс Брейс на стул рядом с кроватью, призвал Тревора уделить внимание очередному посетителю, а сам отошёл к окну.

— Крепко тебе досталось, дорогой, не правда ли? — сказала мисс Брейс, приблизившись к кровати и положив на стол свёрток. Тревор поднял лицо, их щеки сблизились, разделились, и мисс Брейс опустилась на стул.

— Мне нельзя задерживаться, чтобы не утомлять тебя. Гертруда держалась превосходно. Лишь слабое подрагивание уголка рта указывало на то, что ей приходится следить за каждым своим движением. Разговор зашёл о здоровье, и Тревор с энтузиазмом описал все свои ощущения.

— Док первый раз столкнулся с таким жутким сотрясением мозга, это точно. Вы, наверное, читали, что я…

Тут он запнулся с озадаченным видом, но сразу же продолжил:

— Что я немного поразвлёкся. Просто так, мисс Брейс, ради смеха. Чтобы подковырнуть старину Джоббинса.

— Да? — откликнулась мисс Брейс. — С твоей стороны это было нехорошо.

— А вы, — произнёс Тревор, хмуря брови, — вы были… Вы ведь там были?..

Гертруда покосилась на Аллена.

— Не надо волноваться. У тебя ещё не прошла контузия.

— Но ведь вы там были, мисс Брейс? Внизу? В фойе? Были же?

— Я не знаю, о каком времени ты говоришь, дорогой.

— Я тоже. Я не совсем уверен… Но вы там были.

— Я была в нижнем фойе субботним вечером всего пару минут, — громко сказала Гертруда, — о чем и доложила суперинтенданту.

— Да-а, я знаю, что вы там были. Только где же был я?..

— Ты меня не видел. Тебя там не было. Не надо волноваться.

— Нет, был! Был!

— Я лучше пойду, — мисс Брейс встала.

— Нет! — Тревор ударил кулаком по подносу, опрокинув макет Джереми. — Нет! Вы останетесь, пока я не вспомню.

— Думаю, вам лучше остаться, мисс Брейс, — подал голос Аллен.

Она попятилась от кровати. Тревор слегка вскрикнул:

— Ага! Точно! Так вы и сделали. И вы смотрели наверх — на него. Смотрели на верх лестницы и пятились, всхлипывая.

— Успокойся, Тревор. Успокойся! Ты не можешь этого знать. Ты забыл.

— Вы всегда так делаете, мисс Брейс. Выслеживаете его. Гоняетесь за ним, верно, мисс Брейс? За неуловимым Гарри. Вы вышли из туалета, подняли глаза и увидели его. А затем открылась дверь кабинета, показались мистер Моррис и мистер Найт, и вы… вы быстренько убрались обратно, мисс Брейс. Я тоже! На ярус! Вот, оказывается, где я был, — удовлетворённо перевёл дух Тревор. — Я-таки вспомнил.

— А как вы узнали его? — спросил Аллен. — Наверху было темно.

— Кого? Гарри? Да по его пиджаку. Во штучка!

— Не правда, — пробормотала Гертруда, проковыляв к окну и вцепившись в сюртук Аллена. — Не правда. Он сам не знает, что говорит. Это был не Гарри. Не слушайте его! Я клянусь вам, это был не Гарри.

— Вы совершенно правы, — сказал Аллен. — Вы приняли этого человека за Гарри Грава, но на лестнице оказался Джоббинс. Грав подарил ему свой пиджак.

Секунду-другую она продолжала цепляться за его сюртук, затем бессильно опустила руки. Её лицо застыло, как трагедийная маска.

— Вы пережили трудное, ужасное время, — произнёс Аллен. — Но теперь вам станет легче. Самое тяжёлое уже позади.

— Дайте мне уйти. Пожалуйста, — Конечно. Теперь вы можете уйти.

Всхлипывая, шмыгая носом, с трясущимися плечами — настоящая мизансцена, подумалось Аллену, — Гертруда направилась к двери, но у самого порога обернулась. Тревор самозабвенно листал комикс. Когда она ушла, мальчишка капризно осведомился:

— Ещё, что ли, придут? Это становится нудновато.

— Ты устал?

— Нет, я читаю. — Тут ему на глаза попался оставленный Гертрудой свёрток. — Интересно, что в нем… В свёртке оказался галстук.

— Где она его выкопала? — с презрением заметил Тревор, возвращаясь к комиксу.

— Господи, сколько же тебе лет, молодой змеёныш? — осведомился Аллен.

— Одиннадцать и три месяца, — ответил Тревор, подкрепляясь сливой в сахаре.

В коридоре раздались сердитые голоса. Перигрин просунул в дверь голову и сообщил, закатив глаза:

— Пришли Марко и Гарри.

Аллен направился к двери. Когда он подошёл достаточно близко, Перигрин пробормотал:

— Марко не желает ждать. Он вообще не хотел приходить. А Гарри утверждает, что явился сюда первым. Опять взялся за своё: уговаривает Найта.

— Скажите ему, чтоб заткнулся и подождал, не то засажу в клетку.

— Об этом можно только молиться, честное слово.

— Пригласите сюда Найта.

— Сейчас.

— Про Кондукиса пока ничего не слышно?

— Ничего.

Когда Маркус Найт вошёл, оказалось, что на этот раз он не сверкает глазами, не багровеет, не говорит звенящим голосом. Напротив: он был бледен, словно готовился упасть в обморок. Так, во всяком случае, показалось Аллену. Войдя, Найт первым делом водрузил на уже заставленный поднос позолоченную корзинку с фруктами, коротко пробежался пальцами по вихрам Тревора, а Тревор, в свою очередь, немедленно ответил взглядом, удачно сочетающим молодого Гамнета и Поля Домби.

— О, мистер Найт, зачем же вы так. Вы исключительно добры. Виноград! Какой блеск!

Началась довольно высокопарная беседа, в ходе которой Найт наконец уделил своё внимание и Аллену. Немного погодя Тревор жалобно потребовал, чтобы ему помогли лечь. Когда Найт с томной грацией склонился над ним, Тревор обхватил его за шею рукой и глянул в лицо.

— Совсем как в конце первого акта, не правда ли, мистер Найт? Мне только перчатки не хватает.