Эрл Гарднер - Счет девять

– На лекциях мистер Крокетт показывает цветные слайды, в газеты дает черно-белые снимки, а на приемах вроде вчерашнего демонстрирует цветные кинофильмы.

– Вы были на приеме прошлым вечером?

Она скривила гримаску и сказала:

– Нет, – коротко и резко.

– Почему нет? – поинтересовался я. – Как я понял, вчера вы ушли отсюда с Лионелем.

– Кто вам это сказал?

– Полно, полно, Ева, – успокоил я. – Не надо смущаться. Вы же знаете, я детектив. Я видел, как он, закончив фотографировать, вытащил блокнот и записал номер вашего телефона.

– Мой адрес, – уточнила она. – Он обещал отпечатать для меня снимок.

– А он не мог послать его почтой в агентство?

– Я хотела, чтобы его доставили мне на дом.

– Ну и доставили?

– Я получила его сегодня утром.

Я усмехнулся:

– Почта приходит после полудня. Вы, наверное, пользуетесь специальной доставкой.

Ее глаза сверкнули.

– В этом есть что-нибудь плохое?

– Ровно ничего плохого, – успокоил я. – Но мы говорили о Лионеле. Не надо стесняться. Вчера вечером вы ушли с ним и сегодня вечером тоже с ним уйдете.

– Вчера вечером я не с ним ушла, – сказала она. – Мы собирались пойти вместе на этот прием. Он… он хотел устроить так, чтобы я смогла туда проскользнуть и увидеть снимки, а потом, прежде чем он проводит меня домой, мы бы зашли куда-нибудь поесть яичницы с ветчиной. Но они там устроили бедлам, и он не смог уйти, и я не позволила ему даже попытаться провести меня тайком, потому что… ну, вы знаете, кто дежурил у лифта.

– Вот так-то лучше, – одобрил я. – Вы не собираетесь назначить Лионелю свидание?

– Свидание?.. – произнесла она многозначительно.

– Не будет ли слишком бесцеремонной просьба кое-что разузнать и завтра утром рассказать мне об этом?

– А что вам нужно узнать?

– Кое-что о вашем приятеле. Чем он вообще занимается и много ли снимков сделал прошлой ночью на этой развеселой вечеринке с танцами? Мне понадобятся отпечатки всех снятых там фотографий.

– Зачем?

– Мы работаем на мистера Крокетта. Я могу получить их у него самого, но предпочитаю иметь дело с фотографом. Не люблю обсуждать с клиентами свои методы розыска. Все, чего я хочу, – это провернуть дело, предъявить клиенту результаты и получить чек.

Она немного поколебалась, почертила кончиком указательного пальчика какой-то узор на юбке, туго обтянувшей скрещенные ноги.

– Ну как? – спросил я.

– Ладно, – согласилась она.

– Превосходно, – одобрил я.

– Что-нибудь еще?

– Ничего.

Она поднялась с кресла и направилась к двери, но остановилась:

– Поймите, мистер Лэм, я не хочу быть подсадной уткой. Я готова помочь во всем, если дело честное, но я никогда не вставала поперек дороги другу и не собираюсь этого делать.

– Никто и не предлагает вам этого, – заверил я.

– Благодарю вас, – произнесла она и удалилась.

Элси Бранд посмотрела на меня:

– Я полагаю, ты знаешь, что делаешь?

– Нет еще, – признался я. – Тыкаюсь вокруг, пытаясь отыскать правильное направление.

– Хорошо, посмотрим на эту красотку. Я не знаю ничего, кроме конторских сплетен, но, говорят, на последнем месте работы с ней, правда давно, произошла какая-то некрасивая история.

– Спасибо за частную информацию, – поблагодарил я.

Ее глаза сверкнули.

– Это не частная информация. Это предупреждение.

Отыскав в телефонной книге координаты Международного клуба доброй воли, я выписал адрес и взял такси. Я ожидал найти нечто вроде окошечка в стене, где секретарь с неполным рабочим днем получает почту, и был весьма удивлен, обнаружив роскошную контору, позади которой находились клубная комната и библиотека. Администратор вышел ко мне, радостно протянув руку.

– Лэм, – отрекомендовался я, пожимая ее. – Нельзя ли побольше узнать о вашем клубе? Я писатель. Хочу состряпать о нем статью.

– Карл Экс Бедфорд, – представился приятный джентльмен, – секретарь и директор клуба. Буду рад сделать для вас, мистер Лэм, все, что смогу. Видите ли, мы немного идеалисты и полагаем, что наши намерения очень и очень важны.

– У вас отличное помещение.

– Только маленькое, – посетовал он. – В нашей библиотеке собраны весьма редкие книги о приключениях, географические журналы и прочее в этом роде. Имеется бар самообслуживания, то есть члены клуба могут сами приносить напитки, а у нас есть холодильник и достаточно кубиков льда. Клуб пока невелик, но мы надеемся расшириться.

Я кивнул, вытащил из кармана блокнот, вошел в помещение и начал осматриваться.

– Хотелось бы уточнить, какое периодическое издание вы представляете, – осведомился Бедфорд.

– Я независимый солдат прессы, – ответил я. – Люблю самостоятельно добывать материалы для очерков, а затем продаю их тем, кто лучше платит.

– Понимаю… – протянул он чуть менее сердечно.

Я обошел комнату и просмотрел книги. Ни одной новой. Выглядели так, словно достались от других библиотек. Я вытащил наугад книгу об Африке, раскрыл и нашел имя Дина Крокетта-второго, написанное на отдельном листе.

– Прекрасно, прекрасно, – пробормотал я. – Это тот самый Дин Крокетт, путешественник?

– О да. У нас много его книг.

– Неужели?

– Да. Жилищные проблемы, знаете ли. Квартиры становятся все меньше и меньше, и там не так много места для книг, как… как двадцать лет назад, когда, говорят, важные персоны жили в больших домах, или как пятьдесят лет назад, когда в каждом благоустроенном доме имелась большая библиотека.

– Итак, Крокетт пожертвовал клубу свои книги о путешествиях и приключениях?

– Некоторые из них.

– А другие жертвовали?

– Да. Наши члены очень щедры.

– И много их?

– Список невелик. Наш клуб, он… ладно. Честно говоря, мистер Лэм, мы стремимся скорее к качеству, чем к количеству.

– Не могли бы вы тем не менее назвать количество?

– Не думаю, что в интересах клуба публиковать такие сведения, мистер Лэм. Мы гораздо больше заинтересованы в освещении намерений клуба: содействие международной доброй воле, пониманию особенностей иностранной культуры.

– Да, это превосходно. А как вы содействуете такому пониманию?

– Клуб проводит серию лекций по всей стране. Мы стараемся заинтересовать публику жизнью других народов, их идеалами, ремеслами, цивилизациями, государственностью.

– Весьма похвально. Вы платите лекторам?

– О да.

– Можно мне узнать их имена?

Он опять заколебался:

– Имена? Не уверен, что стоит их называть. Некоторые могут почувствовать себя уязвленными.

– Что ж, – произнес я небрежно, – я попрошу самих членов посвятить меня в суть этих лекций.

– О да. Это очень важная часть нашей программы.

Я внимательно посмотрел на него.

– Вы не могли бы, – попросил я, – вспомнить имена хотя бы некоторых лекторов, не являющихся членами вашего клуба?

– Нет, думаю, что не смогу. Видите ли, мы чрезвычайно щепетильны. Клуб желает быть уверенным в абсолютной достоверности того, что излагается от его имени. Потому мы не можем себе позволить привлекать кого попало, у кого хорошо подвешен язык, но нет достоверных сведений.

– У вас есть клубный флаг?

– Да, разумеется, есть.

– Я полагаю, у вас хранятся флаги, которые были водружены в экзотических странах?

– Разумеется, мистер Лэм. У нас уникальная коллекция фотографий, запечатлевших, как экспедиции водружают клубный вымпел или флаг.

– Если я возьмусь за очерк, смогу ли я получить некоторые из этих фотографий, чтобы его проиллюстрировать?

– О да. Я уверен, что сможете. Будем только рады предоставить вам некоторые из них.

– У вас есть доступный для посетителей альбом со снимками?

– Разумеется, есть, мистер Лэм. Вот здесь их целая полка.

Бедфорд отодвинул скользящую в пазах дверцу и показал мне две полки, уставленные альбомами. Я вынул первый попавшийся. Он оказался о путешествии Дина Крокетта-второго в Африку. Вытащил другой. В нем были фотографии охоты на тигров в Индии. Еще один был посвящен охоте на крупную дичь на Аляске.

– Премилые фотографии, – одобрил я.

– Не правда ли?

– А можно посмотреть на флаги? Они у вас здесь?

– Мы храним их в специальной кладовой.

Он открыл дверь и вытянул длинную, плавно катящуюся на роликах раму с приблизительно двумя дюжинами флагов; древко каждого было охвачено полукруглой пластинкой с выгравированными фамилией члена клуба и наименованием экспедиции, во время которой флаг был водружен. На пластинках повторялись одни и те же имена: на двадцать шесть флагов – пять фамилий.

– Этот, последний на раме, – небрежно спросил я, – от самой последней экспедиции?

– Верно, – подтвердил Бедфорд. – Этот флаг подарен мне Дином Крокеттом-вторым только вчера вечером. Он был водружен в дебрях Борнео. Наиболее примечательная экспедиция.

Я снял этот флаг с рамы, а потом снял и соседний, который был водружен также Крокеттом в суровой местности Мексики. Я покачал оба флага вверх и вниз. Мексиканский был сплошной, а в древке борнейского что-то тряслось и стукалось.