Эрл Гарднер - Вороны не умеют считать

– Мне надоели изумруды. Я купила это кольцо, а оставшиеся деньги положила в банк.

Шарплз снова беспомощно посмотрел на меня.

Я подмигнул, чтобы его ободрить, но он не заметил этого. Пауза затягивалась. Пришлось мне прервать молчание:

– Мистер Шарплз, можно я задам мисс Брюс один вопрос? Скажите, часть этих денег досталась Роберту Хокли?

На лице ее отразилось негодование. Щеки зарделись, глаза сверкнули.

– Какое вы имеете право задавать такие вопросы?! Это вас не касается!

Шарплз хотел было что-то объяснить, но запнулся.

Ширли поджала губы и вполоборота повернулась ко мне. У меня было ощущение, что меня с силой вытолкнули в коридор.

– Дядя Гарри, но почему его убили? – спросила Ширли. – Он был такой добрый, милый, умный, так заботился о других. Кому он мог мешать?

Шарплз подтверждающе кивал.

Ширли быстро подошла к нему, села рядом на подлокотник, погладила по голове и вдруг заплакала.

Тушь текла по щекам Ширли, но она не вытирала лица. Эти темные ручейки напоминали мне окна в фабричном районе, когда первые капли дождя начинают смывать с них толстый слой пыли.

– Берегите себя, дядя Гарри, – проговорила она сквозь слезы. – Теперь у меня никого не осталось, кроме вас.

Ее слова поразили Шарплза.

– Почему вы так говорите, Ширли?

– Потому что я люблю вас, дорогой Гарри, и потому что я… я так одинока!

– Скажите, Боб вам ничего не говорил? – спросил Шарплз. – Вам не показалось, что ему угрожает опасность?

Она покачала головой.

– Не понимаю. Ничего не понимаю. – Шарплз обнял девушку, похлопал ее по плечу и встал. – Мне надо идти. Дела. К тому же я обещал отвезти мистера Лэма в его агентство.

Ширли вежливо попрощалась со мной. От ее гневной неприязни не осталось и следа.

Она ласково смотрела на Шарплза, а он пятился к двери, не в силах оторвать взгляд от девушки. «Интересно, – подумал я, – когда Шарплз приходит к ней один, он тоже не отвечает на поцелуи?»

– Пожалуйста, Гарри, не исчезайте, – попросила Ширли, когда мы были уже у двери. – Приходите как можно скорее.

– Конечно, конечно, дорогая, – ответил Шарплз.

– Скажите, мистер Шарплз, – спросил я, едва мы вышли, – она принципиально отказывается получать от вас больше денег, чем вы даете Хокли?

– Принципиально.

Я задумался. Если это действительно так, непонятно, зачем Ширли устраивать дешевый спектакль, демонстрируя любовь к опекунам. Если же Роберт Хокли – игрок, мот и вообще никудышный парень, а Ширли Брюс – прекрасная юная леди и потому опекуны оказывают ей предпочтение, распределяя наследство, то тогда имело смысл заверять в своей любви «дорогого дядю Гарри».

– Однако у нее роскошная квартира, – заметил я.

Он кивнул.

– У нее есть другие источники дохода, кроме наследства?

Он был так взволнован, что даже не догадался уйти от ответа.

– Конечно, есть. Не знаю, правда, насколько они велики.

Я понял, что из Шарплза можно сейчас кое-что вытянуть.

– Сколько вы ей выдаете?

– Примерно пятьсот долларов в месяц.

– А Роберту Хокли?

– Столько же.

– Этого вполне хватило бы на жизнь.

– Хватило бы, не будь он мотом. Вот и пришлось ему заняться ремонтом машин. Роберт ведь весь в долгах. Очень надеюсь, что необходимость трудиться наставит его на путь истинный.

– А откуда получает доходы мисс Брюс? Она ведь не работает?

– Конечно, нет.

– Вклады?

– Да. Вы знаете, она бывает иногда очень жестокой. Вбила себе в голову, что со мной может что-то случиться. С чего бы это? Не подумайте только, что я из тех, кто рисует себе жизнь в розовом цвете. Нет, жизнь весьма непредсказуема, и удар настигает тебя, когда ты меньше всего ожидаешь… Я подвезу вас, Лэм. И хватит разговоров. Давайте помолчим.

Когда машина остановилась у нашего агентства, Шарплз заговорил снова:

– Я зайду к вам через некоторое время. Надо бы кое с чем разобраться.

– Хоть сейчас.

– Я имею в виду финансовую сторону.

– Я тоже.

– Следовало бы разобраться с чеком на пятьсот долларов.

– Боюсь, что разбираться уже поздно, – заметил я.

Он нахмурился.

– Мистер Шарплз, – спросил я. – Разве вы не поняли, что за человек Берта?

– Вы хотите сказать, что она зажмет деньги?

– Вы перепутали время глагола, мистер Шарплз. Она уже их зажала. Так что не обессудьте.

– Да-да, конечно. – И рассеянно простившись со мной, Шарплз уехал.

Элси Бранд постепенно становилась профессионалкой: когда я вошел в агентство, она даже не оторвалась от клавиш, машинка продолжала трещать как пулемет, но глаза предупреждали – в кабинете кто-то есть.

Я улыбнулся, послал Элси воздушный поцелуй и, повесив пальто на крючок, открыл дверь. У стола Берты сидел сержант Бьюда. Именно его я ожидал увидеть, но для порядка решил изобразить на лице удивление.

– Заходите, – сказал Бьюда. – Нам как раз нужен кворум.

Я вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.

– Кто такой Шарплз? – спросил сержант.

– Клиент.

– Что ему надо?

– Так, одно дельце. С Робертом Кеймероном оно никак не связано.

– Тогда почему же вы поехали к Кеймерону?

– По ходу дела нам показалось, что он мог бы кое-что прояснить.

– Что нужно было Шарплзу?

– Спросите у него.

– Вы вошли в дом и обнаружили труп. Потом позвонили в полицию. Шарплз ничего не предпринимал в этот промежуток времени?

– Нет.

– Шарплз утверждает, что все время был с вами.

– Что значит «все время»?

– Все время с того момента, как он решил заехать к Кеймерону.

– Выходит, у него есть алиби?

– Ему кажется, что есть. А вот я в этом не уверен.

– Мы с Шарплзом вышли от Берты минут за двадцать до того, как обнаружили труп Кеймерона.

– А ко мне он пришел минут за десять до появления Дональда, – подхватила Берта. – Элси Бранд утверждает, что прежде он еще минут двадцать ждал в приемной.

– Насколько я помню, все это весьма приблизительно, – заметил Бьюда.

– Если бы мы знали, что произойдет убийство, мы хронометрировали бы каждый шаг Шарплза, – парировала Берта. – Жаль, что мы вас не предупредили.

– Когда произошло убийство? – спросил я Бьюду.

– Как показала экспертиза, незадолго до нашего прихода. Мы прибыли часа через полтора – на полчаса раньше.

– Эти полчаса значат очень много, – заметил я. – Кое для кого.

Бьюда пожал плечами.

– Сами знаете, что такое медэкспертиза… – Помолчав, он продолжил: – Мне хотелось бы узнать, что у вас за дела с Шарплзом.

– Все очень просто. Гарри Шарплз – один из двух опекунов наследства Коры Хендрикс. Вторым опекуном был Роберт Кеймерон. Шарплз заплатил нам пятьсот баксов за одно дело… Как там чек? – повернулся я к Берте.

– О чем ты спрашиваешь, Дональд! Не успел он закрыть за собой дверь, как я отправила чек в банк. Все в порядке.

– Такие вот дела, – сказал я, обращаясь к Бьюде.

Сержант почесал голову.

– Что это за ворона? – спросил он.

– Ручная. Кеймерон подобрал ее года три назад. Она умеет говорить. Язык ей не надрезан. Это все досужие вымыслы, на которые не стоит обращать внимания.

– Еще я нашел там старинную подвеску. В ней гнезда для тринадцати крупных камней. Но ни одного нет на месте.

Я кивнул.

– Тринадцать камней, – повторил Бьюда.

– Ну и что?

– Шесть огромных изумрудов мы обнаружили в клетке этой вороны, еще два лежали на столе.

– В клетке? А где именно?

– Там в углу ворона устроила себе гнездо. Под ним небольшая коробочка…

– Интересно, – заметил я. – Должно быть, ворону привлек блеск изумрудов, и она по одному перетаскала их в гнездо.

Бьюда испытывающе посмотрел на меня.

– Шесть плюс два получается восемь.

– Совершенно верно.

– Должны быть еще пять.

– Вот именно.

– Хватит наконец! – взорвался Бьюда. – Я пытаюсь найти подвеску…

– А я думал, подвеска у вас.

– Я имею в виду камни!

– Вы уверены, что в подвеске были именно изумруды?

– Нет.

– А она старинная?

– Да. Похоже, фамильная драгоценность. Откуда она только попала к Кеймерону?

– Наверное, купил, – сказал я. – Или получил по наследству.

Бьюда шумно вздохнул.

– Можно, конечно, предполагать, что он ее украл, – продолжал я. – Извините, сержант, но мне часто приходится иметь дело с таким видом приобретений.

Сержант Бьюда пристально посмотрел на меня.

– Знаете, Лэм, мне надо серьезно заняться вами. Вы умеете складно трепаться, но мои коллеги давно заметили, что вы всегда что-то не договариваете, пытаясь улизнуть от ответа. Смотрите, это может для вас плохо кончиться. – С этими словами Бьюда, улыбнувшись, вышел.

Берта облегченно вздохнула:

– Ладно, Дональд, как бы то ни было, пятьсот баксов у нас в кармане.

– Будет больше.

– С чего ты взял?

– Пообщался с Шарплзом.

– И что он?

– Напуган до смерти.

– Кто же его напугал?

– Не знаю.

– А как тебе кажется?

– По условиям завещания в случае смерти обоих опекунов опека прекращается и деньги делятся поровну между наследниками.