Агата Кристи - Поимка Цербера

— Зачем вы положили драгоценные камни в карман профессора Лискьярда, графиня? — спросил Пуаро. — Это нечестно — так подводить человека.

Графиня подняла на него удивленные глаза.

— Но я же клала их в ваш карман, мой дорогой Пуаро, — сказала она.

— Как это в мой карман? — настала очередь удивляться Пуаро.

— Но это же было естественно, — сказала графиня. — Я поспешила к столику, за которым обычно вы сидите, но так как света не было, я по ошибке сунула их в карман профессора.

— А почему вы решили сунуть эти изумруды именно в мой карман? — не мог успокоиться Пуаро.

— Мне показалось, — пояснила графиня, — а думать у меня не было времени, что это самый лучший выход.

— Ну, Вера! Ну и находчивая! — восхитился Пуаро. — Вы, как всегда, оригинальны.

— А что мне оставалось делать, мой дорогой Пуаро, — сказала графиня. — Посудите сами. Приходит полиция, гаснет свет (а наше заведение не для слабонервных), и вдруг чья-то рука берет мою сумочку со стола. Сначала я растерялась, а потом схватила ее в руки, но почувствовала, что в сумочке уже лежит что-то твердое. Сунула туда руку и на ощупь определила, что это драгоценные камни. Я сразу же поняла, кто их мне туда положил.

— Ну и кто же? — спросил Пуаро.

— Эта сволочь, — вскипела графиня, — этот оборотень, двуликий Янус, этот сукин сын, Пауль Вареско.

— Ваш компаньон по «Аду»? — уточнил Пуаро.

— Да, да! — продолжала кипятиться графиня. — Это он — хозяин клуба, он оплачивает счета и вложил деньги в постройку клуба. До сих пор я его покрывала, не выдавала. Бог свидетель, я умею держать слово. Но теперь, когда он хотел натравить на меня полицию, — нет, этого я ему не прощу. Я расскажу все, что я о нем знаю.

— Успокойтесь, графиня, — спокойно сказал Пуаро, — и пройдемте в другую комнату.

Он открыл дверь. Комната была маленькой, но сейчас, когда там сидел Цербер, она вообще казалась крошечной. Рядом с ним стоял маленький человек с красным носом.

— Мы прибыли сюда в соответствии с вашими указаниями, хозяин, — доложил маленький мужчина сиплым голосом.

— Дуду! — закричала графиня. — Маленький мой! Как ты здесь оказался?

Цербер бил хвостом по полу, но не двигался с места.

— Позвольте мне, графиня, — громко сказал Пуаро, — представить вам господина Хиггса, специалиста по общению с собаками. Сегодня, во время посещения вашего заведения полицией, он заставил Цербера покинуть «Ад».

— Вы заставили Дуду прийти сюда?! — не поверила графиня, глядя на тщедушную фигуру Хиггса. — Как вам это удалось?

Хиггс отвел глаза в сторону.

— Не при даме будет сказано, — смущенно просипел он, — но есть вещи, против которых не устоит ни один кобель. Пойдет за мной хоть на край света. Вы понимаете, конечно, что с суками этот номер не проходит. С ними нужно действовать иначе.

— Но зачем, — графиня повернулась к Пуаро, — зачем вы его привели сюда?

— Цербер — полицейская собака, — медленно начал Пуаро, — натренированная так, что часами может носить во рту то, что ей положили. Прикажите ему, графиня, выбросить то, что он сейчас держит в пасти.

Графиня повернулась к собаке, произнесла два слова, огромные челюсти Цербера открылись, и на пол упал какой-то сверточек.

Пуаро поднял его. Это был небольшой сверток, завернутый в резиновую ткань красного цвета. Пуаро развязал его. Внутри находился целлофановый пакетик, полный какого-то белого порошка.

— Что это? — спросила графиня.

— Кокаин, — ответил Пуаро. — Такое маленькое количество, но стоит тысячи фунтов и способно погубить тело и душу тысяч людей.

У графини перехватило дыхание.

— И вы думали, что я занимаюсь этим грязным делом! — закричала она. — Клянусь Господом Богом, нет! В прошлом я развлекалась тем, что воровала драгоценности, всякие безделушки, но это не лишало людей жизни, вы понимаете? И что я тогда думала? Я считала, что это несправедливо, когда у одних есть все, а у других — ничего.

— У вас нет права судить других людей, — печально сказал Эркюль Пуаро.

— Но наркотики, — продолжала графиня, — наркотики — никогда. Они же несут несчастье, боль, деградацию воли. И я не имела ни малейшего представления, что моего миленького, моего невинного Дуду используют для этих целей.

— Вы правильно сказали насчет наркотиков, мадам, — вставил слово Хиггс. — Заставлять собаку носить наркотики — это преступление. Я никогда такого не делал и никогда никому не позволял это делать.

— Но скажите, мой друг, — графиня повернулась к Пуаро, — вы мне верите?

— Конечно, графиня, — успокоил ее Пуаро, — я вам верю. Разве я не потратил время, чтобы выявить истинного организатора наркобизнеса? Разве я не совершил одиннадцатый подвиг Геракла и не вывел Цербера из «Ада», чтобы доказать вину истинного преступника? Дело в том, графиня, что я не люблю, когда моим друзьям предъявляют фальшивое обвинение, а наркодельцы так поставили дело, что в случае провала отвечали бы вы. Ведь драгоценные камни были в вашей сумочке, а наркотики — в вашем клубе, и если бы среди полиции нашелся еще один такой умный, как я, и догадался, что самое потайное место в «Аду» — это пасть Цербера, то опять обвинили бы вас, потому что собака принадлежит вам, не так ли? И обвинили бы, несмотря на то что Цербер по доброте вашей душевной подчиняется командам и другого человека, например маленькой Алисы, Алисы Каннингхэм. Вы удивлены, графиня? И напрасно. Она мне не понравилась с самого начала, эта девчонка-психолог с научной степенью и в костюме с большими карманами. Да, графиня, — вздохнул Пуаро, — оказывается, все дело в этих карманах. Обычно женщины очень заботятся о своей внешности. А что мне заявила она: «Главное — это принципы!» И ее принципы — это карманы. Именно они — самое удобное место для хранения наркотиков и драгоценных камней, а обменяться ими во время танцев — сущий пустяк. Но какая уловка! Никто не мог и подозревать эту молодую девушку-психолога в больших роговых очках и с медицинской степенью. Она может доставать наркотики (теперь ей придется сказать, откуда она их получает) и продавать своим богатым клиентам, формируя у них привычку к их употреблению. Это она придумала весь план организации ночного клуба «Ад», финансировала его постройку и предложила вашу кандидатуру на роль «хозяйки» клуба, зная, что вы, графиня, — женщина с уголовным прошлым. Но она презирает Эркюля Пуаро, она считает, что его можно обвести вокруг пальца с ее сказками о гувернантках и нянях. И вот настал час возмездия! Когда выключили свет, я быстро подошел к Церберу и встал рядом и ним. Я услышал, как она приблизилась к Церберу, сказала ему какое-то слово, открыла его пасть и положила что-то туда, а я в это время отрезал небольшими ножничками кусочек материи от ее рукава.

И Пуаро театральным жестом вытащил из кармана кусочек материала.

— Видите? — торжествующе спросил Пуаро. — Материал — твид, из которого сшит костюм Алисы Каннингхэм. И если старший инспектор Скотленд-Ярда Джепп потрудится провести экспертизу ее одежды и этого кусочка материала, то ему не составит большого груда убедиться, что этот кусочек именно от ее костюма.

Минуту или две графиня остолбенело смотрела на Пуаро, потом вдруг запричитала:

— Мой бедный Ники! Для него это будет удар. — Она замолчала. — А может быть, и нет, как вы думаете? — спросила она, повернувшись к Пуаро.

— В Америке так много красивых девушек, — заметил Пуаро.

— А ведь его мать чуть было не угодила в тюрьму, — снова запричитала графиня. — Сидела бы в камере, невинная, среди преступников, остриженная наголо. О! Я вам так признательна, мой дорогой Пуаро.

Она схватила Пуаро в объятия и со своим славянским темпераментом поцеловала его в щеку. Хиггс деликатно отвернулся. Цербер снова начал бить хвостом о пол.

Внезапно раздался звонок в дверь.

— Это Джепп, — сказал Пуаро, освобождаясь от объятий графини.

— Будет лучше, если я пройду в другую комнату, — сказала графиня и выскользнула в другую дверь. Пуаро задумчиво посмотрел ей вслед.

— Хозяин, — встревоженно сказал Хиггс, — посмотрите на себя в зеркало.

Пуаро подошел к зеркалу. На его правой щеке виднелся яркий след от губной помады.

— Если это старший инспектор Джепп из Скотленд-Ярда, — сказал Хиггс, — то мне лучше с ним не встречаться. Что вы хотите, чтобы я сделал с собакой? Куда ее отвести?

— Если я правильно помню классику, — сказал Пуаро, — то Цербер возвращается обратно в ад.

— Как скажете, — сказал Хиггс. — Между прочим, он мне очень понравился, я бы не прочь оставить его у себя, но уж больно он большой и ест как молодой лев. Мне его не прокормить.

— Итак, — сказал Пуаро, — я завершил свой одиннадцатый подвиг и вернул Цербера обратно в «Ад».

Неделю спустя мисс Лемон подошла к патрону.