Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

О’Грэйди оказался молодым и весьма спортивным, судя по телосложению и походке. У него был недобрый взгляд, оценивающий и вызывающий. На меня он посмотрел так, будто заподозрил, что я прячу похищенного ребенка Линдбергов[6].

– Мистер Ниро Вульф? – спросил он.

Я махнул рукой на кресло:

– Присаживайтесь, – и, взглянув на ручные часы, сообщил: – Мистер Вульф спустится через девятнадцать минут.

Он нахмурился:

– Я по важному делу. Не могли бы вы его позвать? Вам вручили мою визитку? Я из убойного отдела.

– Да, конечно. Я знаю. Все в порядке. Присаживайтесь. Если я его позову, он в меня чем-нибудь запустит.

Он уселся, а я вернулся к оранжерейным отчетам. За время ожидания я пару раз прикидывал, не попытаться ли, просто потехи ради, вытянуть из него что-нибудь, однако передумал при одном лишь взгляде на его физиономию: он был слишком молод и благонадежен, чтобы тратить усилия. Эти девятнадцать минут он отсидел как церковную службу, не проронив ни слова.

Когда Вульф вошел в кабинет, О’Грэйди поднялся из кресла. Вульф, неспешно продвигаясь от дверей к столу, пожелал нам доброго утра, попросил открыть еще одно окно и мельком взглянул на посетителя. Усевшись, он посмотрел на визитку, которую я положил на стол, а затем принялся за почту, быстро перебрав уголки конвертов, прямо как банковский кассир просматривает чеки при разборе вклада. Наконец он отодвинул почту и обратился к детективу:

– Мистер О’Грэйди?

Тот шагнул вперед:

– Мистер Ниро Вульф?

Вульф кивнул.

– Что ж, мистер Вульф, мне нужны бумаги и прочие вещи, которые вы вчера взяли в комнате Карло Маффеи.

– Не может быть. – Вульф поднял голову, чтобы рассмотреть его получше. – Вот оно как? Это интересно, мистер О’Грэйди. Присаживайтесь. Подвинь ему кресло, Арчи.

– Благодарю, не стоит. У меня много работы. Я просто заберу бумаги и… вещи.

– Какие вещи?

– Которые вы взяли.

– Перечислите.

Детектив выпятил подбородок:

– Бросьте эти ваши шуточки. Давайте их сюда. Я спешу.

Вульф ткнул в него пальцем:

– Полегче, мистер О’Грэйди. – Это было сказано тихо, но отчетливо, с интонацией, к которой он прибегал не так уж часто. В разговоре со мной такое случилось лишь единожды – в нашу первую встречу, и я никогда не забывал, как она звучала. У меня тогда возникло ощущение, что, возымей он такое желание, изничтожил бы меня, не шевельнув пальцем. Он продолжил в том же духе: – Полегче. Садитесь. Садитесь, говорю вам!

Я толкнул детективу под колени кресло, и он медленно опустился в него.

– Сейчас вы получите бесплатный, но весьма ценный урок, – объявил Вульф. – Вы молоды, и вам он пойдет на пользу. Со времени моего появления в этой комнате вы только и делали, что совершали ошибки. Вы не проявили вежливости, а это оскорбительно. Вы выступили с заявлением, не соответствующим действительности, и это было глупо. Вы спутали догадку с фактом, и это было лицемерно. Хотите объясню, как вам следовало вести себя? Мною движут исключительно дружеские мотивы.

О’Грэйди заморгал:

– Я не ставлю под сомнение ваши мотивы…

– Чудесно. Конечно же, вы понятия не имели, сколь неразумно предполагать, будто я посещал комнату Карло Маффеи. Будучи незнакомы с моими привычками, вы не знали, что я не возьмусь за подобное предприятие даже ради золотисто-желтой каттлеи Доу. И уж тем более ради каких-то бумаг и, как вы выразились, вещей. Арчи Гудвина, – его палец описал дугу в мою сторону, – это не затрудняет, так что он съездил туда. А сделать вы должны были следующее. Во-первых, ответить на мое пожелание доброго утра. Во-вторых, изложить свою просьбу вежливо, обстоятельно и в согласии с фактами. В-третьих, хотя это уже не так важно, в качестве любезности вы могли бы уведомить меня, что обнаружено и опознано тело убитого Карло Маффеи и что его бумаги необходимы для изобличения убийцы. Не кажется ли вам, мистер О’Грэйди, что так было бы намного лучше?

Детектив изумленно уставился на него.

– Как, черт возьми… – начал он и осекся. Затем продолжил: – Значит, это уже попало в газеты. Не знал. Но имени убитого там быть не может, потому что я сам только два часа как выяснил его. Вы весьма догадливы, мистер Вульф.

– Благодарю. Вот только я не видел ничего такого в газетах. Просто заявление Марии Маффеи об исчезновении брата не подвигло полицию дальше великодушных попыток строить догадки. И лишь убийство, думается мне, могло сообщить вам такое рвение, что вы узнали о визите Арчи в комнату жертвы и об изъятии бумаг. Итак, не соблаговолите ли сообщить, где нашли тело?

О’Грэйди поднялся:

– Прочтете в вечернем выпуске. Таких, как вы, мистер Вульф, еще поискать надо. А теперь давайте бумаги.

– Конечно. – Вульф даже не пошевелился. – Но я предлагаю вам задуматься вот над чем. Все, что я прошу у вас, это три минуты вашего времени и информация, которая через несколько часов станет доступной всем. А между тем, кто знает, не случится ли мне сегодня, завтра или в следующем году натолкнуться на любопытный факт, касающийся этого или другого дела? Факт, который, окажись он в вашем распоряжении, помог бы вам добиться успеха в расследовании, славы, повышения по службе и прибавки жалованья. Повторяю, вы допускаете ошибку, пренебрегая требованиями профессиональной этики. Тело, случаем, обнаружили не в округе Уэстчестер?

– Вот же черт! – изрек О’Грэйди. – Если бы я не видел вас своими глазами и не понимал, что вам для передвижений нужен товарный вагон, поневоле задумался бы, а не ваших ли это рук дело. Ладно. Да, в округе Уэстчестер. В кустарнике, футах в ста от грунтовки, в трех милях от Скарсдейла. Вчера в восемь вечера его нашли двое мальчишек, искавших птичьи гнезда.

– Наверно, застрелен?

– Зарезан. Врач говорит, что нож оставался в ране какое-то время. Час или чуть больше. Однако на момент обнаружения тела ножа в ране уже не было. Его так и не нашли. Карманы вычищены. Костюм, судя по ярлычку на нем, куплен в универмаге на Гранд-стрит. Ярлык и метку прачечной мне передали этим утром в семь. К девяти я уже знал имя убитого, после чего обыскал его комнату и поговорил с домовладелицей и служанкой.

– Превосходно, – отозвался Вульф. – Действительно отменная работа.

Детектив нахмурился:

– Эта девица… Либо ей что-то известно, либо в голове у нее совсем пусто – не вспомнит и что ела на завтрак. Она была у вас здесь. Что вы подумали, когда она не смогла припомнить тот телефонный разговор? А ведь слышала каждое слово, как заявила домовладелица.

Я бросил взгляд на Вульфа. Он и бровью не повел, просто заметил:

– Мисс Анна Фиоре несколько обделена природой, мистер О’Грэйди. Значит, в ее памяти обнаружились изъяны?

– Изъяны? Да она забыла имя Маффеи!

– Вот как. Жаль. – Вульф уперся в край стола и оттолкнулся от него вместе с креслом. Я понял, что он намеревается встать. – А теперь об этих бумагах. Остальные вещи – это всего лишь пустая жестянка из-под табака да четыре снимка. Вынужден просить вас об одолжении. Вы позволите мистеру Гудвину проводить вас из комнаты? Так уж я устроен: не люблю открывать свой сейф в присутствии других людей. Ничего личного, естественно. Будь вы моим банкиром, я вел бы себя так же, а может, и еще настойчивее.

Я работал на Вульфа так долго, что обычно поспевал за ходом его мысли, но тут едва не оплошал. Я уже раскрыл рот, чтобы сказать, что бумаги находятся в ящике его стола, куда я и убрал их у него на глазах вчера вечером, и только его взгляд остановил меня. Детектив явно колебался, и Вульф принялся его убеждать:

– Ну же, мистер О’Грэйди. Ступайте. Не стоит подозревать, будто я пытаюсь что-то утаить. Даже будь оно так, вы бы не смогли мне помешать. Подозрения подобного рода между профессионалами несерьезны.

Закрыв за нами дверь, я провел детектива в залу. Я предполагал, что Вульф для проформы откроет дверцу сейфа, чтобы произвести правдоподобный шум, однако, допуская, что он не станет себя этим утруждать, отвлекал О’Грэйди разговорами. Весьма скоро нас позвали обратно. Вульф стоял у ближнего края стола с жестянкой и конвертом, в который я сложил бумаги и снимки. Он протянул их детективу:

– Удачи, мистер О’Грэйди. Можете не сомневаться, когда бы мы ни обнаружили что-либо важное для вас, немедленно свяжемся с вами.

– Весьма признателен. Надеюсь, вы серьезно.

– Более чем. Как и сказал.

Детектив ушел. Услышав хлопок входной двери, я прошел в залу и проследил в окно за тем, как он удаляется. Потом вернулся в кабинет и подошел к столу Вульфа, за который он вновь уселся, и ухмыльнулся ему в лицо:

– Ах вы чертов плут!

Складки на его щеках немного отодвинулись от уголков рта – так, по его мнению, выглядела улыбка.

– Ну и что же вы припрятали?

Он извлек из жилетного кармана полоску бумаги, дюйма два длиной и полдюйма шириной, и протянул ее мне. Это была одна из вырезок, что я прихватил из верхнего ящика комода Маффеи. И кто бы мог подумать, что Вульф вообще подозревал о ее существовании? Прошлым вечером он лишь мельком взглянул на весь принесенный мною хлам. И все же он взял на себя труд удалить О’Грэйди из комнаты, чтобы припрятать ее.