Эрл Гарднер - Ледяные руки

— Спасибо, — откликнулся Мейсон. — Боюсь только, что в ваших толкованиях закона я не нуждаюсь. Мой офис до отказа набит книгами по юриспруденции, и я могу в любой момент обратиться к ним, если возникнет необходимость.

— Тогда, — гневно произнес Даулинг, — ознакомьтесь повнимательнее с разделом о косвенном соучастии в преступлении. И не тешьте себя надеждой, что ваша принадлежность к адвокатскому корпусу позволит остаться безнаказанным за пособничество растратчику.

— Учтите, между прочим, что я советовал вашему клиенту обратиться к адвокату совсем по другой причине, — сказал Мейсон. — Он позволил себе оскорбительные выпады против меня в присутствии свидетелей. Он назвал меня жуликоватым законником.

Даулинг посмотрел на Фремонта.

— Это ложь, — запротестовал тот. — Все было совсем не так. Мистер Мейсон неверно меня понял. Я говорил о других адвокатах. ..

— Например о мистере Даулинге? — спросил Мейсон.

— Он вас сейчас заманит в ловушку. — Рука Даулинга дернулась, как будто он собрался ладонью прикрыть рот своего клиента. — Заткнитесь! Вы уже сказали предостаточно.

— Да, с избытком, — подтвердил Мейсон.

— У вас есть свидетели? — спросил Мейсона Даулинг.

— Мой секретарь, а также полицейский Сид Бердетт.

— Его секретарь! — фыркнул Фремонт. — Она скажет все, что…

— Заткнитесь! — вновь скомандовал Даулинг.

— Пускай продолжает. — Мейсон забавлялся. — Быть может, и мой секретарь получит повод для возбуждения дела.

— Думаю, дискуссию лучше продолжить без моего клиента, — предложил Даулинг.

— И без меня, — решительно заявил Мейсон. — Мы ждем только…

Над трибунами вспыхнуло табло. Голос комментатора провозгласил:

— Согласно показаниям фотофиниша, первое место в забеге занял Каунтерфейт Кэш под пятым номером, второе место — Биггер-энд-Беттер, третье — Хот Хед.

Мейсон повернулся к Делле Стрит:

— Давай получим выигрыш и отправимся восвояси. А может, вы претендуете и на эти деньги? — насмешливо обратился он к своим собеседникам.

— Минуточку, — потребовал Фремонт. — По какой системе вы играете?

— Система чрезвычайно проста, — ответил Мейсон, — и абсолютно безошибочна.

— А именно? — настаивал Фремонт азартно.

— Может, дадите и мне вымолвить слово? — забеспокоился Даулинг.

Мейсон улыбнулся адвокату:

— Я уж совсем собрался ответить вашему клиенту. Но раз вам неугодно, чтобы мы общались, пусть все останутся при своих интересах. Пошли, Делла.

— Эй, подождите минуту! — вскричал Фремонт. — Он не говорил, чтоб мы не говорили о скачках. Он велел, чтоб мы не говорили о том, что я сказал… То есть, что вы сказали, будто я сказал…

— Да замолчите наконец! — приказал Даулинг.

Мейсон подхватил Деллу Стрит под руку и повел ее к кассам.

— Нам в другую, шеф.

— Нет, сюда, — возразил Мейсон. — Взгляни на свой билет.

— Десять долларов! — воскликнула Делла Стрит. — Наверное, вы по ошибке дали мне свой билет.

— Мой при мне, — сказал Мейсон. — Мы ведь придумали абсолютно беспроигрышную систему, и потому я позволил себе воспользоваться ее благами. Мог ли я допустить, чтобы ты ставила на побежденного десять долларов, а на победителя — два?

— Шеф, но ведь выигрыш составляет…

— На свой десятидолларовый билет ты получишь приблизительно… Знаешь, пойдем и получим, сколько причитается.

Мейсон сунул билеты в окошко и получил сто шестьдесят долларов за каждый.

— Вот так-то, Делла! Не слишком плохо для послеполуденной прогулки.

За спиной у него раздался голос Фремонта:

— Послушайте меня, мистер Мейсон. Мы можем стать друзьями. Скажите, как вы выбираете лошадей?

— Совершенно безошибочно, — сказал Мейсон. — Но я обещал руководству ипподрома не выдавать свою систему никому, кроме близких друзей, а вы едва ли принадлежите к их кругу.

Мейсон и Делла проследовали к припаркованному автомобилю.

— Постарайся проделать это незаметно, Делла, — попросил адвокат. — Посмотри на меня, будто хочешь что-то сообщить, и краешком глаза взгляни, следят за нами или нет.

Делла Стрит повернулась к нему, улыбаясь кивнула и сказала:

— По-моему, там тот сыщик.

— Пожелаем ему веселой охоты.

Они подошли к машине Мейсона. Он усадил Деллу, сел за руль, захлопнул дверцу, нажал на стартер и двинулся с черепашьей скоростью. Наконец машина влилась в транспортный поток. Тогда Мейсон увеличил скорость, время от времени посматривая в зеркало заднего обзора.

Он проскочил светофор за мгновение до красного света, проехал квартал, свернул налево, потом направо, опять налево, покружил по улицам и наконец остановился в каком-то переулке.

— Кто-нибудь нас преследовал, Делла?

— Никого. Все тихо и спокойно. Неужто вы думаете, они решатся вас ограбить?

— Вполне возможно, — ответил Мейсон. — Почти наверняка их человек будет торчать у твоего дома. Мою квартиру они вряд ли найдут. Так что возьмут под колпак и контору.

— Что же будем делать?

— Прежде всего не будем делать того, что от нас ждут. Мы не поедем в офис и не поедем к тебе домой.

— Но при вас деньги, — напомнила Делла Стрит.

— И пистолет тоже, — сказал Мейсон, посмотрев на нее с серьезностью, соответствующей ситуации. — А сейчас обстоятельства таковы: некий адвокат в субботу пополудни пригласил свою секретаршу на бега, намекнул на беспроигрышный вариант, и взамен десяти долларов она получила сто шестьдесят. Напрашивается развязка в виде умеренного празднества: солидный, хорошо поджаренный бифштекс, лук, приготовленный по-французски, шампанское и, быть может, танцы.

— По-моему, блестящая оценка ситуации. Но вы ни словом не упомянули о нашей клиентке.

— Вне сомнения, наша клиентка предпринимает отчаянные попытки наладить с нами контакт. Мы сейчас свяжемся с Полом Дрейком и затем в течение вечера будем периодически с ним созваниваться. К началу праздничной трапезы хотелось бы избавиться от денежной ответственности.

— Ей нужны только наличные? — уточнила Делла Стрит.

— Только, — подтвердил Мейсон. — Так что придется держать деньги при себе, пока не появится возможность вручить их владелице.

— Между прочим, вас уведомили о хищении, и в каком вы теперь оказались положении?

— Меня поставили в известность о том, что некий Родни Бэнкс обвиняется в растрате. Однако, он невиновен до тех пор, пока не будет доказано, что он преступник… Но я не знаю никакого Родни Бэнкса. Никто не говорил мне, что растрату совершила Одри Бикнелл. Так что, мисс Стрит, давайте выбросим из головы эту скукотищу.

— А чемоданчик с ассигнациями?

— При удобном случае я переложу деньги в потайной пояс, а чемоданчик набью газетами. Ответил я на твой вопрос?

— Существуют и другие. Почему, например, клиентка настаивает именно на звонкой монете?

— Подробными объяснениями она нас не удостоила.

— Носить столько наличными — не опасно ли для нее?

— Полагаю, это не единственная опасность на ее жизненном пути… Кое о чем мы можем узнать, поговорив с Полом Дрейком. Давай-ка позвоним ему, отрапортуем и обогатимся свежей информацией.

Мейсон позвонил Дрейку из автоматной будки и, заполучив детектива в собеседники, спросил:

— Кто-нибудь мне звонил? Что-нибудь передавали?

— Спрашиваешь! — воскликнул Дрейк. — Что в тебе за притягательная сила? Прямо роковой магнит для прекрасного пола!

— О чем речь?

— Обольстительный женский голос, принадлежащий некоей Одри Бикнелл, за последние полтора часа прорывался ко мне четырежды. По одному и тому же вопросу: разговаривал ли я с тобой и передал ли ее просьбу чрезвычайной важности.

— Какую именно просьбу?

— Ты должен позвонить в мотель Фоли и спросить мисс Нэнси Бэнкс.

— Немедленно?

— По-моему, лучше прямо сейчас. От волнения она чуть не кусала телефонную трубку. И твердила, чем быстрее ты установишь с ней контакт, тем лучше.

— Ладно, — сказал Мейсон, — позвоню.

— Прямо сейчас?

— Я в автоматной будке, — объяснил Мейсон. — Шуму многовато, но…

— По-моему, это чертовски важно, Перри.

— Хорошо. Свяжусь с тобой позже. Будь здоров.

Адвокат повесил трубку, потом позвонил в мотель Фоли:

— Соедините меня, пожалуйста, с мисс Нэнси Бэнкс.

— Минуточку. Номер 14. Не кладите, пожалуйста, трубку. Соединяю…

Мгновение спустя в трубке раздался нетерпеливый, тревожный голос:

— Алло, алло, мистер Мейсон?

— Слушаю вас.

— Мне казалось, вы никогда не позвоните. Вы были на ипподроме?

— Да.

— Получили деньги?

— Какие деньги? — спросил Мейсон.

— Ну, вы же понимаете какие. Наличные по билетам. О, совсем забыла. Я назвалась именем Одри Бикнелл.