Куинн Фосетт - Братство страха: Роман о Майкрофте Холмсе

— Вам понадобится фонарь, — заметил я, провожая девушку к небольшому сараю, скрывавшемуся в тени церкви.

— Мне ехать недалеко, и я хорошо знаю дорогу. — В ее голубых глазах блеснула суровая радость. — Мир не таков, каким вы представляете его себе, мистер Гатри. Ваш мистер Холмс знает это лучше большинства людей, особенно находящихся на правительственной службе. Если вы хотите продолжать ее, то прислушивайтесь к его словам. Если нет, тогда… — Она нашла свою лошадь и теперь смотрела, как я вскидывал на спину животного седло и затягивал подпругу. — Да, это задание оказалось во многом неожиданным. Мне почти что жаль расставаться с вами. — Она взялась за уздечку. — Не поддержите ли вы мою ногу?

Я нагнулся, подставив ей сцепленные руки, и когда девушка встала на эту подножку, поднял ее в седло. Она оказалась легче, чем я ожидал, эта сильная девушка, мыслящая, как индийский фанатик.

— Благодарю вас, мисс Гэтспи, за все, что вы для меня сделали. Если бы не вы, меня бы уже не было в живых.

— Да, не было бы, — согласилась она, собрав поводья и перебросив ногу через луку седла; она предпочитала сидеть в седле по-мужски. — Впрочем, и меня не было бы в живых, если бы не вы. Так что взаимные долги отданы. Не забудьте об этом при нашей следующей встрече. — С этими словами она повернула лошадь и скрылась из виду и, надеюсь, из моей жизни.

Когда я вернулся в церковь, Майкрофт Холмс внимательно посмотрел на меня.

— Вы уже выглядите гораздо лучше, — сообщил он, протягивая мне фляжку.

Я с благодарностью принял ее и так быстро плеснул обжигающую жидкость в горло, что закашлялся.

— Что там делает Джеффрис? — сварливо спросил Макмиллан. — Джеффрис, как вы позволили им захватить меня?

— Он не Джеффрис, он Гатри, — ответил за меня Майкрофт Холмс, — и работает он не на вас, а на меня. — Он повернулся к священнику. — Я сожалею о причиненном волнении, святой отец, но надеюсь, что вы помолитесь за нас. Сейчас мы, с вашего позволения, уедем. Мы уже почти в безопасности.

— Идите, сын мой, — ответил кюре, очень по-французски пожав плечами. — Мы позаботимся об этом несчастном, — он указал на фон Метца, — в нашем церковном саду. И да смилуется над вами Бог.

— Милосердие — великое благо, отче, — сказал Холмс, поднимая Макмиллана, чтобы тот мог сесть.

— И этот испорченный человек очень нуждается в нем, — сказал кюре нам вслед, когда мы, покинув его в храме, пошли собираться в дорогу в Шато-Салин.

Слава Богу, они спасены и находятся сейчас в поезде, на пути в Антверпен. Телеграмму доставили сегодня вечером, за несколько минут до восьми. Пожалуй, никогда еще я так не радовался новостям. Я тут же послал записку в Адмиралтейство, чтобы известить о долгожданном сообщении.

И Макмиллан, и Соглашение — оба находятся в безопасности, хотя Макмиллан нуждается в медицинской помощи. По возможности, ее окажут в пути, а сразу же по возвращении в Англию он попадет в руки лучших хирургов.

Эдмунд Саттон был просто счастлив узнать последние новости. Теперь он может сказать инспектору Корнеллу, что скоро даст ответы на все его вопросы. И опять будет играть на сцене, до тех пор пока его талант вновь не потребуется здесь. Я часто думаю, насколько несправедливо, что лучшую из своих многочисленных ролей он должен играть без публики, так и не услышав ее оваций. Хотя, кто знает, может быть, в свое время он их получит. И это будет вполне заслуженное вознаграждение.

— Но у кого же, на самом деле, находилось Соглашение? — спросил я Майкрофта Холмса за вечерним чаем. Прошло уже шесть дней после нашего возвращения. Начались осенние дожди. В двух каминах пылал огонь, распространяя по квартире приятное тепло. Теперь, после завершения последнего отчета о нашей миссии, было приятно подробно расспрашивать обо всех ее деталях, не опасаясь, что настойчивое любопытство приведет к мучительной смерти.

— Ну, дорогой мальчик, вы разочаровываете меня. Я был уверен, что вам это известно. — Он взял с тарелки кусок лепешки и намазал его густой сметаной.

— Сознаюсь, что я действительно не знал этого, — ответил я. — Мне казалось, что оно было спрятано в первом поезде, на котором мы выехали из Мюнхена, и покинуло Германию другим путем.

— Логично, но неправильно. — Холмс был явно доволен собой.

— Ладно. Его могли переложить в какой-нибудь другой чемодан Макмиллана. Если учитывать количество багажа, который он возил с собой, обыскать все его вещи, думаю, было не так просто.

— Еще одна хорошая мысль, но тоже неверная, — возразил Холмс, разливая чай по чашкам.

— В таком случае, где же оно было? — сдался я.

— Ну конечно же у меня, — сообщил он невинным, как у младенца, тоном. — Я выкрал его в то время, когда вы уговаривали Макмиллана нанять вас.

— В заведении мадам Изольды? — несмотря на все старания, я не смог сдержать удивления.

— Конечно. Я залез в шкатулку, пока все остальные находились внизу. Настоящее Соглашение я спрятал в потайной карман моего сюртука, а взамен положил в футляр карту Европы, чтобы он не показался пустым на ощупь. — Он широко улыбнулся. — Я подумал, что будет гораздо умнее не говорить вам об этом сразу.

— Не смею усомниться в этом, — едко ответил я.

С лица Майкрофта Холмса сбежало ангельское выражение.

— Гатри, вы были еще настолько зеленым новичком, что я не мог быть уверенным, справитесь ли вы со всем, что нам предстояло сделать. — Он задумчиво посмотрел в огонь. — И я глубоко сожалею, что вам пришлось заплатить за это такую высокую цену.

— Другие заплатили больше, — так же мрачно, как и он, заметил я, — Гийом… Франсуаза…

— Вы правы, — согласился он, — но, думаю, дело стоило того. Соглашение гарантирует, что в течение двух следующих десятилетий ни один балканский народ не развяжет войну, в которую окажется ввергнута вся Европа. Но я полагаю, что в свое время Балканы все же окажутся тем запалом, что взорвет пороховую бочку, которую представляет из себя столь недавно объединенная Германия. Теперь же Россия получила возможность поддерживать мир на Балканах дипломатическим путем, не прибегая к силе оружия. У царя нет ни флота, подобного Королевскому, ни золотого запаса, равного британскому, который можно было бы использовать в международных отношениях. Таковы, в целом, результаты наших напряженных усилий последнего месяца. — Полуприкрыв глаза, он окинул меня взглядом, который мог бы показаться постороннему сонным. Но я-то знал, что этот человек всегда сосредоточен. — Разве вы не согласны, мой мальчик?

Я кивнул и отпил чай.

— Интересно, Макмиллан думает так же?

— Он придет к таким же выводам, когда его посвятят в рыцари, — с чрезмерной, на мой взгляд, уверенностью ответил’ Майкрофт Холмс. — Он будет хвастаться своим участием в этом деле и, скорее всего, припишет себе все, что сделали мы с вами и мисс Гэтспи.

Я тоже считал, что так скорее всего и получится. Вытянув ноги, я со вздохом посмотрел на красноватое пятно на запястье. Майкрофт Холмс, используя какие-то химикаты, удалил с него татуировку, которую сделал несколько недель назад.

— Его похвальбу будет нелегко выслушивать.

— Если вы останетесь у меня на службе, то сможете научиться делать это с большим изяществом. — При этих словах в его глазах мелькнул хитрый огонек.

— А почему бы мне не остаться? — поинтересовался я, ощутив некоторую тревогу. Мне казалось, что я справился с заданием вполне прилично для новичка, но не знал, какие доводы следует привести в свою защиту.

— Ну, прежде всего, возможно, эта работа не в вашем вкусе. Не у всех есть талант к таким делам, а те, кто им обладает, не все соглашаются выполнять все, что требует… э-э… этот род занятий, — веско пояснил Холмс. — Как вы уже имели возможность убедиться, круг обязанностей моих секретарей иногда бывает значительно шире, чем у большинства людей, занимающих подобную должность в других местах. Порой и сами задания, и обстоятельства, возникающие при их выполнении, бывают непредсказуемы. Из-за этого вам уже пришлось нарушить обязательство, данное вашей невесте, не говоря уже о трех покушениях на вашу жизнь. — Он выжидательно посмотрел на меня.

— Что касается мисс Ридейл… Мне жаль, что она сочла неприемлемым для себя образ жизни, определяемый работой, которую я выполняю для вас. Несомненно, я поступил в высшей степени неблагородно, заставив ее пережить такое разочарование. Моя мать, конечно, будет чрезвычайно расстроена, и я не могу обижаться на нее за это: мой союз с мисс Ридейл был мечтой всей ее жизни. Но все же гораздо лучше, что все эти… несообразности выявились сейчас, до женитьбы. Я уже принес несчастье мисс Ридейл и ее семье, но если бы мы успели обвенчаться, все оказалось бы во много раз хуже. — Мне не хотелось признаваться в том, что за последние два дня я пришел к выводу: расторжение нашей помолвки явилось для меня избавлением. Ни одному джентльмену не хочется давать повод для неуважительного отношения к его слову и мыслям. — А что касается покушений на мою жизнь, они все равно были бы. Неважно, был бы это я или кто-нибудь еще, на чью долю выпала бы эта в высшей степени необходимая работа. Нельзя же оставить все дело в руках мисс Гэтспи и ее друзей. Как я могу допустить, чтобы вместо меня пострадал другой? — Я взглянул Холмсу в глаза и улыбнулся. — Боюсь, что обычная работа с записками, черновиками и переводами скоро наскучила бы мне. И, кроме того, на свете есть враги Британии, которые не могут… не должны безнаказанно строить свои козни.