Рекс Стаут - Золотые пауки (сборник)

– Поверите. В полиции вам растолкуют, каким образом стало известно, что это была та же машина. Тут не может быть никаких сомнений, миссис Фромм.

– Вы все выдумали… Это… это более чем низость!

Вульф пошевелил головой:

– Арчи, достань вчерашний выпуск «Таймс».

Я направился к полке, куда мы складываем газеты и сохраняем их в течение недели. Развернув «Таймс» на восьмой полосе, я протянул газету миссис Фромм. Рука у нее слегка дрожала.

Она читала долго. Когда она подняла глаза, Вульф сказал:

– Там не говорится, что именно Пит Дроссос был тем мальчиком, к которому вы обратились во вторник, но можете поверить моему слову. Полиция вам это подтвердит.

Она перевела взор с Вульфа на меня, обратно на Вульфа, а затем обратилась ко мне:

– Я хочу… Можно попросить глоток джина?

Она выпустила газету из рук, и та скользнула на пол. Я подобрал газету и спросил:

– Чистого?

– Да. Двойной, пожалуйста.

Я отправился на кухню за джином и льдом. Наливая бокал, я подумал, что если она рассчитывает найти с Вульфом общий язык, то ей не следовало просить джина, так как, по его представлениям, джин пьют только варвары. Возможно, именно поэтому, когда я принес поднос и поставил на столик возле нее, Вульф откинулся назад с закрытыми глазами. Она сделала большой глоток, потом несколько маленьких и снова большой, а затем опустила глаза, о чем-то размышляя.

Наконец, допив джин, она заговорила:

– За рулем машины, когда она сбила мальчика, сидел мужчина.

Вульф открыл глаза.

– Убери поднос, Арчи!

Запах джина был ему омерзителен. Я отнес эту гадость на кухню и вернулся.

– …Хотя это не имеет решающего значения, – говорил Вульф, – но, переодевшись в мужское платье, вы могли бы сойти за мужчину. Во всяком случае, я не утверждаю, что это вы задавили мальчика, но если вас привело сюда мое объявление и вы пришли разукрашенная этими серьгами и фальшивой царапиной, то, значит, вы замешаны в этом деле, и если вы все еще утверждаете, что это вы управляли машиной во вторник, то вы просто безмозглая особа.

– Управляла машиной не я.

– Вот так-то лучше. Где вы были во вторник между половиной седьмого и семью вечера?

– На совещании Исполнительного комитета Ассоциации помощи перемещенным лицам. Собрание закончилось в восьмом часу. Мой покойный муж посвятил себя этому делу, и я его продолжаю.

– Где вы были в среду от половины седьмого до семи вечера?

– Какое это имеет отно… Ах, вот оно что… Этот мальчик, да, ведь это случилось позавчера… – Она помолчала, припоминая. – Я была на коктейле в отеле «Черчилль» со своим приятелем.

– Имя вашего приятеля, пожалуйста.

– Это возмутительно!

– Знаю. Почти так же возмутительно, как эта царапина на вашей щеке.

– Его зовут Деннис Горан. Он адвокат.

Вульф кивнул:

– Даже в этом случае вас ждет несколько неприятных часов. Сомневаюсь, чтобы вы были причастны к убийству. У меня есть некоторый опыт в физиогномике, и я не думаю, чтобы ваше удивление при известии о гибели мальчика было притворным, но советую привести мысли в порядок. Вам это будет необходимо. Не для меня. Я не спрашиваю вас, зачем вы устроили маскарад. Это меня не касается, но полиция обязательно станет допытываться. Задерживать вас здесь и вызывать полицию я не буду. Вы можете уйти. Полиция сама вас разыщет.

Глаза у нее посветлели, подбородок дернулся кверху. Джин действует очень быстро.

– Мне вовсе не нужно, чтобы они меня разыскивали, – уверенно произнесла она. – Зачем они мне нужны?

– Потому что они захотят узнать, зачем вы приходили сюда.

– А почему вы должны сообщить в полицию о моем визите?

– Потому что информацию, относящуюся к преступлению, я скрываю только тогда, когда это в моих интересах.

– Но я не совершила никакого преступления!

– Именно это полиция и попросит вас доказать.

Она посмотрела на меня. Хоть я и не силен в физиогномике, как Ниро Вульф, но кое-какой опыт на этот счет у меня есть, и могу поклясться: у женщины мелькнула мысль, не привлечь ли меня на свою сторону. Я попытался облегчить ей решение, изобразив воплощение непоколебимости и добродетели, и по ее лицу тут же понял, что она отказалась от своего намерения. Лишившись последней надежды, она открыла зеленую замшевую сумочку, вынула чековую книжку и ручку, выписала чек, затем приподнялась с кресла и положила чек на стол перед Вульфом.

– Вот чек на десять тысяч долларов, – сказала она. – Это аванс.

– За что?

– О, я не пытаюсь вас подкупить. – Она улыбнулась. В первый раз за все время. – Похоже, что мне понадобится совет специалиста, может быть, даже его помощь, а так как вы уже в курсе дела, я не хотела бы консультироваться со своим адвокатом, по крайней мере пока.

– Вздор! Вы предлагаете мне деньги за то, чтобы я не сообщал полиции о вашем визите.

– Нет! – Глаза ее сверкнули. – Хотя ладно, пусть так, это не предосудительно. Я миссис Деймон Фромм. Мой муж оставил мне большое состояние. У меня есть положение в обществе и много обязанностей. Если вы сообщите полиции, я сумею повидать комиссара и не думаю, что он ко мне плохо отнесется. Однако я бы предпочла избежать этого. Если вы навестите меня дома завтра в полдень…

– Я никуда не выхожу.

– О да, я и забыла. – Она нахмурилась, но только на одно мгновение. – Тогда я приеду сюда.

– Завтра в полдень.

– Нет, лучше в одиннадцать тридцать. В час дня у меня деловое свидание. До того времени никому не сообщайте о моем сегодняшнем визите. Я хочу… я должна кое-кого повидать и кое-что выяснить. Завтра я вам все расскажу. Или нет, так будет вернее: если завтра я не расскажу вам все, можете обратиться в полицию. А если расскажу, то, возможно, мне потребуется ваш совет или даже помощь.

Вульф хмыкнул и повернул ко мне голову:

– Арчи, она действительно миссис Деймон Фромм?

– Я бы сказал да, но заверить это своей подписью не берусь.

Он повернулся к ней:

– Один раз вы уже пытались меня обмануть и вынуждены были отказаться от этой попытки только под моим давлением. Может быть, вы вторично пытаетесь меня одурачить? Мистер Гудвин отправится сейчас в редакцию «Газетт», ознакомится там с фотографией миссис Деймон Фромм из их досье и позвонит мне. Это займет не более получаса. На это время вы останетесь здесь.

Она вновь улыбнулась:

– Какая нелепость!

– Без сомнения. Но в данных обстоятельствах не лишенная смысла. Вы отказываетесь?

– Конечно нет. Я это заслужила.

– Значит, вы не возражаете против того, чтобы остаться здесь, пока мистер Гудвин съездит в редакцию?

– Нет.

– Тогда это лишняя трата времени: вы действительно миссис Фромм. Перед тем как вы уйдете, нам нужно кое о чем договориться, и я хочу задать вам один вопрос. Но сперва замечу: о решении принять ваш аванс и работать на вас я сообщу завтра, до тех пор вы не можете считаться моим клиентом. Теперь вопрос: знаете ли вы, кто была та женщина, которая управляла автомобилем во вторник и заговорила с мальчиком?

Она покачала головой:

– То, что вы примете решение завтра, меня устраивает, но до того времени вы обещаете никому не сообщать о моем визите?

– Договорились. Теперь как насчет моего вопроса?

– Я не могу на него ответить, не знаю. Действительно, не знаю. Надеюсь, что сумею ответить вам завтра.

– У вас есть кто-нибудь на примете? – настаивал Вульф.

– Воздержусь от ответа.

Вульф нахмурился:

– Миссис Фромм, должен предупредить вас. Вы слышали о человеке по имени Мэтью Берч и видели ли его когда-нибудь?

В свою очередь нахмурилась она:

– Нет. Берч? Нет. А почему вас это интересует?

– Человек с такой фамилией был сбит машиной во вторник вечером. Той же самой машиной, которая сбила Пита Дроссоса. Предостерегаю вас – не ведите себя безрассудно или опрометчиво. Вы мне почти ничего не рассказали, поэтому я не могу знать, какую судьбу вы себе уготовили, но предостерегаю: будьте осторожны!

– Та же самая машина?

– Да. Именно поэтому будьте осторожны.

– Я всегда веду себя осторожно, мистер Вульф, – нахмурилась она.

– Только не сегодня с этой дурацкой мистификацией.

– О, вы ошибаетесь! Я была осторожна или пыталась… – Она сунула чековую книжку в сумочку и поднялась. – Благодарю вас за джин, но лучше бы я его не просила. Не нужно было его пить. – Она протянула ему руку.

Обычно Вульф не поднимался с места, прощаясь. На этот раз он встал, но это не было особым знаком внимания к миссис Фромм или к чеку, который она оставила на столе. Просто-напросто наступило время обеда, и ему все равно пришлось бы минуту спустя потревожить свою тушу. Он встал и пожал миссис Фромм руку. Конечно, поднялся и я, чтобы проводить посетительницу до двери, и подумал, что было бы чертовски любезно с ее стороны протянуть мне руку после того, как я отверг ее призывный взгляд.