Агата Кристи - Смерть лорда Эджвера

— Заметил, mon ami. Молодая леди показалась мне испуганной и несчастной. Его голос был серьезен.

— Как вы думаете, кто это?

— Да, она выглядела очень испуганной, — медленно сказал я. — Такой дом — мрачное место для молоденькой девушки.

— Вы правы. Однако мы уже приехали, mon ami. Поспешим обрадовать миледи хорошими новостями!

Сильвия была у себя в номере, о чем нам сообщил служащий отеля, в ответ на нашу просьбу позвонивший ей по телефону. Она попросила нас подняться. Мальчик-слуга довел нас до двери.

Отворила ее опрятно одетая пожилая дама в очках и с аккуратно причесанными седыми волосами. Из спальни раздался голос Сильвии, с той самой характерной хрипотцой.

— Это мосье Пуаро, Эллис? Скажи, чтобы он сел. Я только наброшу на себя какие-нибудь лохмотья.

Лохмотьями оказалось прозрачное неглиже, открывавшее больше, чем скрывало. Выйдя к нам, Сильвия нетерпеливо спросила:

— Ну?

— Все в порядке, мадам.

— То есть.., как?

— Лорд Эджвер ничего не имеет против развода.

— Что?

Либо ее изумление было искренним, либо она в самом деле была замечательной актрисой.

— Мосье Пуаро! Вы это сделали! С первого раза! Да вы гений! Но как, как вам это удалось?

— Мадам, я не могу принимать незаслуженные комплименты. Полгода назад ваш муж написал вам, что решил согласиться с вашим требованием.

— О чем вы говорите? Написал мне? Куда?

— Насколько я понимаю, вы в то время находились в Голливуде.

— Но я не получала никакого письма! Должно быть, оно затерялось где-то. О Господи, а я все эти месяцы голову себе ломала, чуть с ума не сошла!

— Лорд Эджвер полагает, что вы хотите выйти замуж за актера.

— Правильно. Так я ему написала. — Она улыбнулась, как довольный ребенок, но тут же встревоженно спросила:

— Вы ведь не сказали ему про герцога?

— Нет-нет, успокойтесь. Я человек осмотрительный. Это было бы ни к чему, правда?

— Конечно! Мой муж ужасно мелочный. Если бы он узнал, что я выхожу за Мертона, он бы решил, что это для меня слишком жирно, и наверняка постарался бы все испортить. Актер — другое дело. И все равно я удивлена. Очень. А ты, Эллис?

Пока Сильвия разговаривала с Пуаро, ее горничная то исчезала в спальне, то вновь появлялась, собирая разбросанную по стульям одежду. Я думал, что она не прислушивается к беседе, но оказалось, она совершенно в курсе событий.

— Я тоже, миледи. Похоже, лорд Эджвер сильно переменился с тех пор, как мы его знали, — презрительно сказала горничная.

— Похоже, что да.

— Вы не можете понять этой перемены? Она удивляет вас?

— Да, конечно. Но, по крайней мере, мне теперь не надо волноваться. Какая разница, почему он передумал, если он наконец-то передумал?

— Это может не интересовать вас, мадам, но интересует меня.

Сильвия не обратила на слова Пуаро никакого внимания.

— Главное, я теперь свободна!

— Еще нет, мадам.

Она нетерпеливо взглянула на него.

— Ну, буду свободна. Какая разница?

Но Пуаро, судя по выражению его лица, полагал, что разница есть.

— Герцог сейчас в Париже, — сказала Сильвия. — Я должна немедленно дать ему телеграмму. Представляю, что будет с его мамашей!

Пуаро встал.

— Рад, мадам, что все получилось, как вы хотели.

— До свидания, мосье Пуаро, и огромное вам спасибо.

— Я ничего не сделал.

— А кто принес мне хорошие вести? Я ужасно вам благодарна. Правда.

— Вот так! — сказал мне Пуаро, когда мы вышли из номера. — Никого не видит, кроме себя. Ей даже не любопытно, почему письмо лорда Эджвера до нее не дошло! Вы сами видели, Гастингс, как у нее развито деловое чутье. Но интеллекта — ноль! Что ж, Господь Бог не даст всего разом.

— Разве что Эркюлю Пуаро… — ввернул я.

— Веселитесь, мой друг, веселитесь, — невозмутимо отозвался Пуаро, — а я, пока мы будем идти по набережной, приведу в порядок свои мысли.

Я скромно молчал, предоставив оракулу возможность заговорить первым.

— Это письмо, — вновь начал он, когда мы прошли вдоль реки некоторое расстояние, — оно меня интригует. У этой проблемы есть четыре разгадки, мой друг.

— Четыре?

— Да. Первая: письмо пропало на почте. Это в самом деле случается. Но нечасто. Совсем нечасто! Если бы на нем был неверный адрес, оно бы уже давно вернулось к лорду Эджверу. Нет, я не склонен верить такой разгадке, хотя и она может быть верной.

Разгадка вторая. Наша красавица лжет, утверждая, что не получила письмо. Это вполне вероятно. Она, если ей выгодно, может сказать что угодно, любую ложь — и абсолютно искренне. Но я не понимаю, Гастингс, какую выгоду она преследует в данном случае? Если она знала, что он согласен с ней развестись, зачем было посылать к нему меня? Это нелогично!

Разгадка третья. Лжет лорд Эджвер. А если кто-то из них лжет, то скорее он, чем она. Но я не вижу смысла и в этой лжи. Зачем придумывать письмо, якобы посланное полгода назад? Почему бы просто-напросто не отвергнуть мое предложение? Нет, я склонен думать, что он действительно писал ей — хотя почему он вдруг так переменился, я понять не могу.

Таким образом, мы приходим к разгадке четвертого: кто-то похитил письмо. И тут, Гастингс, перед нами открывается область очень интересных предположений, потому что письмо могло быть похищено как в Англии, так и в Америке. Похититель явно не хотел расторжения этого брака, Гастингс. Я бы многое дал, чтобы узнать, что за всей этой историей кроется. А за ней что-то кроется — готов поклясться.

Он помолчал и медленно добавил:

— Что-то, о чем я еще почти не имею представления.

Следующим днем было тридцатое июня. Ровно в половине десятого утра нам передали, что инспектор Джепп ждет нас внизу.

— Ah, ce bon Japp[20], — сказал Пуаро. — Интересно, что ему понадобилось в такую рань?

— Ему нужна помощь, — раздраженно ответил я, — Он запутался в каком-нибудь деле и прибежал к вам.

Я не разделяю снисходительности Пуаро к Джеппу. И не потому даже, что мне неприятна бесцеремонность, с которой он эксплуатирует мозг Пуаро — в конце концов Пуаро любит умственную работу и Джепп ему в какой-то мере льстит. Меня возмущает лицемерие Джеппа, делающего вид, что ему от Пуаро ничего не надо. Я люблю в людях прямоту. Когда я высказал все это Пуаро, он рассмеялся.

— Вы из породы бульдогов, Гастингс! Помните, Джеппу нужно заботиться о своей репутации, вот он и сохраняет хорошую мину. Это так естественно.

Но я полагал, что это всего лишь глупо, о чем и сообщил Пуаро. Он не согласился со мной.

— Внешняя форма — это, конечно, bagatelle[21], но она имеет для людей большое значение, потому что поддерживает amour propre[22].

Лично я считал, что небольшой комплекс неполноценности только украсил бы Джеппа, но спорить не имело смысла. Кроме того, мне хотелось поскорее узнать, с чем Джепп пожаловал.

Он дружески приветствовал нас обоих.

— Я вижу, вы собираетесь завтракать. Куры еще не научились нести для вас одинаковые яйца, мосье Пуаро?

В свое время Пуаро пожаловался, что яйца бывают и крупными и мелкими, а это оскорбляет его чувство симметрии.

— Пока нет, — улыбаясь ответил Пуаро. — Но что вас привело сюда так рано, мой дорогой Джепп?

— Рано? Только не для меня. Мой рабочий день начался по крайней мере два часа тому назад. А к вам меня привело.., убийство.

— Убийство?

Джепп кивнул.

— Вчера вечером в своем доме на Риджент-гейт был убит лорд Эджвер. Его заколола жена.

— Жена? — вскрикнул я.

Мне сразу вспомнилось, что говорил нам Брайан Мартин предыдущим утром. Неужели он обладал пророческим предвидением? Я вспомнил также, с какой легкостью Сильвия говорила о том, что ей необходимо «отделаться» от лорда Эджвера. Брайан Мартин называл ее безнравственной. Да, ей подходит такое определение. Бездушна, эгоистична и глупа. Он был совершенно прав.

Пока эти мысли носились у меня в голове, Джепп продолжал:

— Да. Она актриса, причем известная. Сильвия Уилкинсон. Вышла за него замуж три года назад. Но они не ужились, и она от него ушла.

Пуаро смотрел на него озадаченно и серьезно.

— Почему вы предполагаете, что его убила она?

— Это не предположение. Ее опознали. Да она и не думала ничего скрывать. Подъехала на такси…

— На такси? — невольно переспросил я, настолько слова Джеппа совпадали с тем, что она говорила в тот вечер в «Савое».

— …Позвонила и спросила лорда Эджвера. Было десять часов. Дворецкий сказал, что пойдет доложить. «Не стоит, — совершенно спокойно говорит она, — Я — леди Эджвер. Он, наверное, в библиотеке?» После чего проходит прямо в библиотеку и закрывает за собой дверь. Дворецкому это, конечно, показалось странным, но мало ли что… И он опять спустился вниз. Минут через десять он услышал, как хлопнула дверь. Так что она недолго там пробыла. В одиннадцать он запер дверь на ночь. Заглянул в библиотеку, но там было темно, и он подумал, что хозяин лег спать. Тело обнаружила служанка сегодня утром. Заколот ударом в затылок, в то место, где начинаются волосы.