Рекс Стаут - Красная шкатулка

Они прибыли в самом начале третьего, и Фриц тут же провел их в кабинет к Вульфу.

Первой вошла Калида Фрост, мамаша Елены, тетя Кэлли, как звал ее Лу, хотя правильнее было бы – поскольку закадычными друзьями мы так и не стали – представить ее как миссис Эдвин Фрост. Разумеется, это оказалась та самая дама средней упитанности с прямой спиной и властным ртом. Она была привлекательна, хорошо сложена; глаза, карие с рыжеватым оттенком, напоминающие цветом темное пиво, смотрели прямо, не выражая, впрочем, никаких чувств, но вообще она не очень походила на мать юной богини. Дадли Фрост, отец Луэллина, был грузен, тянул фунтов на двести, но не столько по причине ожирения, сколько из-за высокого роста. Под стать его седой шевелюре были и аккуратно подстриженные серые усики, а нос от какого-то давнего неосторожного столкновения был немного свернут набок. Впрочем, разглядеть сей недостаток мог только такой опытный наблюдатель, как я. В довершение отмечу дорогой серый костюм в тонкую полоску, с щегольской красной гвоздикой в петлице.

Луэллин встретил их у дверей и представил нам. Дадли Фрост торопливо бросил Вульфу и мне: «Здрасьте», а я уже подтаскивал посетителям стулья. Старший Фрост сразу насел на младшего:

– Отчего такая срочность, дорогой мой? Случилось что-нибудь? Осторожнее, Калида, у тебя сумочка сейчас упадет! Может, вы меня просветите, мистер Вульф? По правде говоря, у нас сегодня составляется хорошая партия в бридж. В чем проблема? Сын кое-что рассказал мне и моей невестке, миссис Фрост, и мы решили, что ему надо ехать к вам.

– Мистер Вульф требует десять тысяч! – одним духом выпалил Луэллин.

– Правда? – хохотнул Фрост-старший. – Видит бог, я бы и сам от таких денег не отказался. Кстати, было время… Впрочем, это уже древняя история. – Он посмотрел на Вульфа и поинтересовался: – И зачем вам десять тысяч долларов, мистер Вульф?

Вид у Вульфа был угрюмый, он понял, что болтовня Фроста засасывает, как трясина, и произнес низким, зловещим тоном:

– Чтобы положить их на свой банковский счет.

– Ха-ха! Прекрасно сказано! И самое интересное, что я сам напросился, черт меня побери! Строго говоря, вы дали единственно верный ответ на мой вопрос. Мне надо было спросить… гм, что я должен был спросить? Ах да! Какие у вас основания требовать десять тысяч долларов и у кого? Надеюсь, не у меня, поскольку у вашего покорного слуги их попросту нет. Сын сообщил мне, что попросил вас в преддве… в предварительном порядке выполнить определенную работу. Уверяю вас, это он по глупости. Мой сын – великовозрастный оболтус, но разве можно рассчитывать получать десять тысяч от человека только потому, что он оболтус? Вряд ли, ибо такой суммы у него тоже нет. И у моей невестки, насколько мне известно. Может, я не прав, Калида? Есть ли смысл продолжать наш разговор? Мне кажется, он ни к чему не приведет.

Не соизволив даже взглянуть на деверя, миссис Эдвин Фрост обратилась к Вульфу.

– По-моему, самое важное, – заговорила она приятным грудным голосом, – это убедить мистера Вульфа, что он сделал неверный вывод из слов Елены. – Она улыбнулась. – Это моя дочь. Но поскольку Лу настоял, чтобы мы приехали сюда, может быть, сначала послушаем, что скажет мистер Вульф?

Вульф перевел на нее пристальный взгляд из-под полуопущенных век:

– Весьма немного, мадам. Ваш племянник поручил мне провести расследование и даже убедил предпринять беспрецедентный, крайне неприятный шаг. Но едва я начал работу, он сообщил, что инцидент исчерпан, и поинтересовался, сколько он должен. Я назвал сумму и, учитывая все обстоятельства, потребовал немедленной выплаты. Тогда он ударился в панику и позвонил отцу.

Брови миссис Фрост поднялись, и на лбу собрались морщинки.

– И вы запросили десять тысяч долларов?

Вульф едва заметно кивнул.

– Простите, мистер Вульф, – проговорил она. – Конечно, я решительно ничего не понимаю в вашем бизнесе… – Она снова обворожительно улыбнулась. – Или вы называете это профессией? Как бы то ни было, десять тысяч – значительная сумма. Вы всегда столько берете?

– Подожди, подожди! – заерзал на стуле Дадли Фрост. – В конце концов, все очень просто. Давайте разберемся. Только по порядку. Прежде всего, договоренность была сугубо предварительной. Она и не могла быть иной. Мистер Вульф в тот момент еще не знал всех обстоятельств. Как же он мог сказать, что сумеет распутать дело? Во-вторых, допустим, что час времени мистера Вульфа стоит двадцать долларов. Значит, Лу должен ему сорок. Я самым известным адвокатам и то меньше платил. В-третьих, говорить о десяти тысячах вообще бессмысленно, потому что их у нас нет. – Он подался вперед и положил на стол свою огромную лапу. – Мистер Вульф, буду с вами совершенно откровенен. У моей невестки ни цента за душой. Уж кто-кто, а я-то знаю. Все, что осталось от состояния моего брата, перейдет к его дочери, моей племяннице. За исключением Елены, все мы просто нищие. Мой сын думает, что у него дела налаживаются, но ему и прежде так казалось. Поэтому я весьма сомневаюсь, что вы получите деньги, хотя, конечно, имеете право подать в суд. Вот только тяжба наверняка затянется, и в конечном счете вам все равно придется пойти на уступки…

– Отец! Послушай, отец! – несколько раз пытался остановить его Луэллин. Видя, что слова не действуют, он перегнулся вперед и крепко схватил отца за колено. – Помолчи хоть минуту! Дай мне сказать. Мистер Вульф не собирается затягивать дело. В шесть часов сюда придет инспектор Кремер.

– Ну и что? Разве это причина, чтобы ломать мне колено? И вообще, кто он такой, инспектор Кремер?

– Ты прекрасно знаешь, кто он. Начальник отдела по расследованию убийств.

– А, этот… Откуда тебе известно, что он придет? Кто тебе сказал?

– Он сам звонил сюда. После этого я и попросил вас приехать.

В глазах Дадли Фроста что-то мелькнуло. Интересно, заметил ли Вульф, подумал я.

Фрост-старший спросил сына:

– Ты сам разговаривал с инспектором Кремером?

– Нет, – вмешался я бесцеремонно. – Разговаривал я.

– Ах вот оно что! – Он расплылся в широкой понимающей улыбке, повернулся к Вульфу, а затем снова ко мне: – Судя по всему, вы неплохо потрудились. Я понимаю, что это самый лучший способ выжать из нас деньги – организовать звонок из полиции в тот момент, когда мой сын находится в этом кабинете. Однако же…

– Арчи, – отрезал Вульф, – выстави этого джентльмена за дверь.

Я положил карандаш на стол и поднялся. Луэллин тоже вскочил с места и затоптался как дурак. Тетушка же, как я заметил, только приподняла бровь.

– Бросьте, мистер Вульф, – рассмеялся Дадли. – А вы сядьте, мальчики. – Он вперился глазами в Вульфа. – Видит бог, я не обвиняю вас в позерстве или…

– Мистер Фрост. – Вульф погрозил ему пальцем. – Вы сказали о телефонном звонке, подстроенном специально, чтобы произвести на вашего сына определенное впечатление. А это крайне оскорбительно. Возьмите свои слова обратно или убирайтесь отсюда.

Фрост снова засмеялся.

– Хорошо, скажем так: вы хотели произвести впечатление на меня.

– Это еще оскорбительней, сэр.

– Ну, тогда на мою невестку. На тебя это произвело впечатление, Калида? На меня, должен признаться, да. Что же получается? Мистер Вульф требует десять тысяч долларов. Если он их не получит, он встретится с инспектором Кремером, где и как – не имеет значения, и сообщит ему, будто Елена сказала, что видела злополучную коробку конфет до того, как она попала в руки к Молли Лок. Ничего подобного Елена, естественно, не говорила, но полиция замучит расспросами ее и всех нас. Вероятнее всего, дело получит огласку, станет достоянием газетчиков. Поскольку мне доверено управлять имуществом Елены, на мне лежит такая же ответственность, как и на тебе, Калида. – Фрост-старший вперился глазами в сына: – И все из-за тебя, Лу! Один ты виноват во всей этой истории. Ты позволил этому Вульфу начать нечестную игру. Сколько раз тебя предупреждали…

Не вставая с кресла, Вульф нагнулся и протянул руку к миссис Фрост, его указательный палец почтительно застыл в дюйме от рукава ее коричневого твидового пальто.

– Будьте добры, уймите его, – попросил он.

Она пожала плечами (деверь ее продолжал разглагольствовать), потом резким движением поднялась и, обойдя присутствующих сзади, подошла ко мне.

– У вас не найдется приличного ирландского виски?

– Найдется, – сказал я. – Думаете, поможет?

Она кивнула:

– Двойное, неразбавленное. И простой воды отдельно.

Я подошел к бару, вытащил бутылку калифорнийского «Старого Коркорана» и щедро налил двойную порцию. Потом вместе со стаканом воды поставил ее на поднос перед новоявленным Цицероном. Узрев стаканы, он поднял глаза.