Росс МакДональд - Тайна художника

— Вы так думаете?

— Это было ясно. Да и Паола так сказала. Они ликвидируют свой магазин.

— А присутствовал при этом сам Поль Гримес? Тот тип с короткой бородкой, как вы его описывали?

— Нет, он больше не показывался. Я так и не видел его с момента нашей встречи с вами.

— Паола не говорила, куда они собираются ехать?

— Я не спрашивал об этом. Она поехала машиной в сторону Монтевиста.

— А какой у них фургон?

— Старый «фольксваген». А что, с ними что-то приключилось? — полюбопытствовал негр.

— Нет, я просто хотел поговорить с Гримесом по поводу одной картины, но так и не смог его застать.

— Чтобы приобрести картину?

— Возможно…

Он недоверчиво посмотрел на меня:

— Неужели вы любите такие… рисунки?

— Иногда…

— Жаль. Если бы они знали, что появился клиент, то, думаю, не торопились бы так ликвидировать свою картинную фирму, а заключили бы с вами еще одну сделку.

— Возможно. Не продадите ли мне две четвертинки виски «Из Тенесси»?

— А не лучше ли вам взять сразу полкварты? Получится тогда дешевле.

— Нет, — покачал я головой, — мне нужны две порции, а не одна большая.

Кивнув головой, он сразу же протянул мне две бутылочки. Я поблагодарил и распрощался.

Проезжая в центр города, я на минуту задержался, чтобы спросить в музее о Фреде Джонсоне. Однако помещение музея уже было на замке. После этого я направился к дому Джонсонов. Темнота уже окутала все вокруг. Во многих домах уже горел свет. Расположенное чуть в стороне здание больницы издали казалось большой блестящей глыбой света среди густой зелени, ее окутавшей.

Я припарковался рядом с домом семьи Джонсонов. Подошел к входу и поднялся по потертым ступенькам крыльца ко входной двери.

Похоже, что отец Фреда находился неподалеку, прислушиваясь к чему-то снаружи, так как он сразу же отозвался, как только я начал стучать в дверь.

— Кто там? — хрипло спросил он.

— Лу Арчер. Помните, я был уже здесь днем и расспрашивал о Фреде.

— Верно, помню… — ответил он с оттенком гордости за свою память, фиксировавшую такие незначительные события.

— Могу ли я зайти к вам, мистер Джонсон, и немного поговорить? — вежливо спросил я.

— Жаль, но ничего из этого не получится… Жена накрепко заперла дверь снаружи.

— А где же находится ключ от этой двери?

— Она взяла его с собой в больницу. Побаивается, что я выйду на улицу и попаду под транспорт. Хотя, по правде говоря, я сейчас совершенно трезвый… такой трезвый, что мне даже плохо… Она наверняка знает это как медсестра, но ей нет до этого дела… Держит, как заключенного…

В его голосе звучала жалость к самому себе, к своему беспомощному положению в доме.

— И все же не могли бы вы как-нибудь впустить меня к себе? Ну через окно, что ли…

— Она потом замучила бы меня за это… — с сомнением в голосе ответил он.

— Так ведь она ничего не узнает! — настаивал я. — А у меня есть с собой немного виски. Хотели бы вы немного хлебнуть?

— Выпил бы с удовольствием… — подтвердил он с явным оживлением. — Но как же вы сможете попасть ко мне вовнутрь? Это просто невозможно, к сожалению…

— У меня есть с собой несколько разных ключей. Я их попробую сейчас… — тихо пояснил я.

Во входной двери этого старого дома был такой же простой старый замок, как и он сам. Мне удалось открыть его уже со второй попытки. Затем я так же осторожно запер за собой дверь и прошел по плотно заставленному холлу. Старик Джонсон нетерпеливо подталкивал меня своим толстым животом и руками. В свете висящей под самым потолком слабой лампочки было заметно радостное оживление на его лице. Его радовала возможность выпить и то обстоятельство, что мы с ним сумели «обойти бдительность» его строгой жены.

— Вы сказали, что у вас есть для меня глоток виски… — нетерпеливо напомнил он.

— Потерпите еще пару минут, — успокоил его я, осматриваясь вокруг с явным интересом.

— Я же почти совсем больной… — настаивал он, переминаясь с ноги на ногу. — Разве вы не видите, как мне плохо…

Я кивнул головой и открыл одну из моих бутылочек с виски, передавая ее в дрожащие от нетерпения руки.

Старый Джонсон сразу же приник к горлышку. Через каких-нибудь пять-семь минут бутылочка была уже пуста. Он удовлетворенно крякнул, жадно облизал языком свои губы, а потом и горлышко бутылочки.

Признаться, я чувствовал себя здесь как-то неловко, ощущал себя вором, проникшим в чужой дом с нехорошими целями.

На старого Джонсона выпитое виски почти не подействовало. Оно лишь несколько поправило дикцию его хриплого голоса и помогло лучше формулировать свои мысли и фразы.

— Когда-то я частенько пил виски «Из Теннеси»… и катался оттуда на рысаках… Это ведь виски «Из Теннеси», разве в е так?

— Да, вы правы, мистер Джонсон.

— Говорите мне просто «Джери», ведь вы мне друг! Я отлично могу распознать хорошего человека.

Джери Джонсон поставил пустую бутылочку на нижнюю ступеньку лестницы, дружелюбно положил руку мне на плечо и с чувством сказал:

— Яне забуду вашей услуги! Как вас зовут, дружище?

— Арчер.

— Чем вы занимаетесь, мистер Арчер?

— Я частный детектив, — откровенно ответил я, показав ему фотокопию моей лицензии, выданной властями штата. — Меня наняли найти пропавшую картину. Это портрет молодой женщины, написанный известным художником, который жил ранее здесь, в Санта-Тереза. Это Рихард Хантри. Вы, наверное, слышали это имя.

Он нахмурил брови, пытаясь собраться с мыслями. Виски теперь в большей мере давало о себе знать.

— Я не уверен, что слышал это имя… Вы должны поговорить с моим сыном. Он смыслит в этом отлично.

— С ним я уже недавно говорил. Оказывается, Фред взял эту картину для исследования и принес сюда, домой…

— Сюда?

— Да, так он сам сказал мне при встрече сегодня днем.

— Не могу поверить в это! Фред не взял бы чужую картину! Он очень порядочный человек, и всегда был таким. Ничего и никогда в жизни не крал… Да и в музее ему всегда доверяют.

Прервав его горячую речь о сыне, я пояснил:

— Фред тоже утверждает, что не крал эту картину, а просто взял ее на время домой, чтобы провести некоторые исследования.

— Какие же это могут быть исследования?

— Я не вполне уверен в том, какие именно исследования, но если верить словам Фреда, он хотел установить по краскам дату ее написания. Ведь автор давно исчез из города. Лично у него уже не спросишь. Следовательно, нужны некоторые исследования.

— И кто это был?

— Рихард Хантри.

— Пожалуй, я о нем что-то слышал… В нашем музее есть, кажется, его картины…

Говоря это, старый Джонсон усиленно тер свою седую голову, словно стараясь этим освежить свои воспоминания. Через пару минут он добавил:

— Но он, помнится, умер…

— Да, умер или погиб, — подтвердил я. — Но так или иначе, его теперь нет здесь в городе уже больше двадцати пяти лет. Поэтому, если бы краски на картине оказались свежими, а не старыми, это означало бы тот факт, что ее рисовал не Хантри, — терпеливо пояснил я ему.

— Извините, я это все плохо понимаю… — признался Джонсон.

— Главное то, что Фред принес эту пропавшую картину сюда, а ночью она была кем-то украдена, когда он крепко спал. Так он утверждает. Известно ли вам что-нибудь по этому поводу?

— Конечно же, нет! — воскликнул Джонсон. Все его лицо покрылось сетью морщин, когда он выражал свой протест. Да и выглядеть он стал вдруг еще старше. — Вы думаете, что это я взял картину…

— Я совсем так не думаю! — заверил я расстроенного Джонсона.

— Надеюсь, что так. Фред побил бы меня, если бы я лишь коснулся «его святынь»… Мне нельзя даже входить в его комнату…

— Упоминал ли Фред о том, что из его комнаты прошлой ночью исчезла картина?

— Ничего такого я от него не слышал.

— А вы видели Фреда утром?

— Конечно!

— Он ничего не говорил о пропаже картины?

— Нет!

— Я хотел бы осмотреть комнату Фреда. Это возможно?

— Не знаю даже… — замялся Джонсон. — Жена… не любит впускать кого-либо в дом… Если бы могла, то избавилась бы и от меня заодно…

— Но ведь вы сказали, что сейчас она дежурит в больнице, — напомнил я ему.

— Верно, утром она ушла на работу, — подтвердил он.

— Откуда же она узнает, что я был здесь?

— Она всегда все знает… Наверное, как-то незаметно выпытывает все у меня… Это сильно вредит мне… действует на нервы… — он вздрогнул. Потом умоляюще посмотрел на меня и спросил: — А нет ли у вас еще одного глотка виски?

Я кивнул и показал ему вторую бутылочку «Из Тенесси». Джонсон сразу же потянулся к ней, но я отодвинул ее в сторону, не скрывая виски от его взора.