Джеймс Чейз - Всё имеет свою цену

Однажды, душным июльским вечером, бесцельно слоняясь по улицам, я остановился перед входом в один из роскошных голливудских клубов как раз в тот момент, когда оттуда вышел высокий мужчина в смокинге.

Это был человек средних лет, с черными волосами и небольшими усиками. Его, видимо, когда-то красивое лицо портил воспаленный шрам и багровый цвет кожи, какой обычно бывает у алкоголиков. Судя по остекленевшим глазам и отрешенному выражению лица, он был мертвецки пьян.

Сбежав с лестницы, он бросился прямо на мостовую, в самую гущу уличного движения. Если бы я не вмешался и предоставил его своей судьбе, то это бы избавило меня от многих неприятностей, которые произошли со мной впоследствии… Но на меня вдруг накатило человеколюбие, и, увидев, что он сунулся почти под колеса мчавшегося «паккарда», я бросился за ним, схватил за руку и втащил на тротуар.

«Паккард» пролетел мимо. Пьяный прислонился ко мне, едва держась на подгибающихся ногах.

— Вот это да, — пробормотал он. — Откуда выскочил этот идиот? Он чуть не сбил меня!

Я постарался придать его телу вертикальное положение и хотел идти дальше, но потом неожиданно передумал. На меня произвел впечатление покрой его смокинга, золотые часы и прочие детали, свидетельствовавшие о немалых доходах. Если и есть в мире что-то, что производит на меня неотразимое впечатление, так это — запах денег. Не считая, конечно, красивых женщин. Поэтому я остался.

— Вы спасли мне жизнь, — слегка заплетающимся языком сказал он. — Если бы не вы, лежать бы мне теперь под колесами… Я этого никогда не забуду!

— Куда вы шли? — спросил я.

— Домой. Мне только нужно найти свою машину.

— Вы что, сами поведете ее?

— Конечно. — Он взглянул на меня, потом усмехнулся. — Правда, я сейчас немного на взводе, но это неважно.

— В таком состоянии вы не можете вести машину, — сказал я.

— Может быть, вы и правы, но идти в таком состоянии я тоже не могу. Как же мне быть? — Он отстранился от меня и попробовал сохранить равновесие, потом улыбнулся. — Но слушайте, будьте другом. Вы спасли мне жизнь, а теперь помогите найти мою машину. Это двухцветный «роллс-ройс», кремовый с синим, ручной сборки.

Я внимательно оглядел всю улицу, но такой машины не увидел.

— Где она?

— Наверное, позади клуба. Давайте поищем ее.

Я взял под руку моего нового приятеля, и мы пошли на стоянку позади ночного клуба. Его кремово-синий «роллс-ройс» выглядел потрясающе. При одном взгляде на него у меня перехватило дух. Сколько бы за него ни заплатили, он стоил того.

— Поедем ко мне и выпьем, — предложил мой спутник. — Это самое меньшее, что я могу сделать для человека, спасшего мне жизнь.

— Ладно, поедем. Только машину буду вести я, неужели вам не жаль разбить такую красавицу?

Он посмотрел на меня и рассмеялся.

— Так она вам понравилась? А водить-то вы умеете?

Я ответил, что умею.

— О'кей, приятель. Тогда везите меня домой. — Он сел на заднее сидение. — Мой адрес: Хиллкрест-авеню, 256. Вторая улица от бульвара Сансет.

Я открыл дверцу машины и опустился на сидение, мягкое, как облачко. Стоило только голове моего нового приятеля коснуться стеганого подголовника, как глаза его закрылись, и он заснул.

Я прочел на руле его фамилию и адрес. Эрл Дестер жил в одном из шикарных районов Голливуда. Когда я выезжал со стоянки, у меня мелькнула мысль, что возможно сегодняшний день не прошел даром.

Машина идеально слушалась руля, мотор мурлыкал, как кошка. Проехав по бульвару Сансет, я свернул налево и стал вглядываться в номера особняков, расположенных по Хиллкрест-авеню.

— Ворота рядом с уличным фонарем, — вдруг совершенно неожиданно для меня сказал Дестер, подняв голову. Свежий воздух, кажется, немного отрезвил его.

Замедлив ход, я провел машину через ворота и по подъездной аллее подкатил к дому, выстроенному в испанском стиле, с выступающими балконами и коваными фонарями у входа.

Дестер вышел из машины, и я последовал за ним.

— Ну вот, мы и приехали, — сказал он, прислоняясь к машине. — Как вас зовут, молодой человек? — спросил он, вглядываясь в мое лицо.

— Глин Нэш, — ответил я.

— Глин Нэш? — повторил он. — Мне казалось, что я знаю всех или почти всех в Голливуде, но ваше имя мне совершенно незнакомо. Но это, собственно, и не столь важно. А меня зовут Эрл Дестер. Может быть, для вас это тоже доселе неизвестное имя.

Он пригласил меня в дом.

— Это будет очень забавно, мистер Нэш. Моя жена будет вам страшно благодарна, когда узнает, что я вам обязан жизнью, — он рассмеялся, закинув голову назад. — Это будет очень и очень интересно.

Он поднялся по ступенькам к входной двери и попробовал открыть ее ключом, который с большим трудом достал из кармана. После двух неудачных попыток он передал ключ мне.

— Попробуйте, у вас это должно получиться лучше, чем у меня.

Я открыл дверь и помог ему войти в полутемный холл. Стенные часы показывали пять минут второго.

— Должно быть, жена уже легла, — сказал Дестер. — Она любит читать в постели. А как вы относитесь к чтению, да еще в постели?

— Спокойно, — ответил я, оглядывая холл.

— Я тоже, а вот Элен обожает читать.

Он провел меня в огромную комнату с современной мебелью, обитой светлой кожей. Ковер и занавески были золотисто-коричневого цвета. У стены стоял телевизор и комбайн из приемника и проигрывателя. Перед встроенным в стену баром располагались табуреты с сидениями из кремовой кожи.

Дестер направился к бару, приготовил два «хайболла» и поставил их на стойку.

— Чем вы занимаетесь, мистер Нэш? — спросил он как бы между прочим, садясь на табурет перед баром.

— Продаю земельные участки, — ответил я.

Он поморщился.

— Должно быть, это совсем нелегкая работа?

— Да, — согласился я.

После этого он посмотрел на меня более внимательно.

Дестер выглядел значительно трезвее. Судя по выражению его глаз, он впервые за сегодняшний вечер по-настоящему разглядел меня. Я прекрасно понимал, что он видел перед собой человека в поношенном костюме, не совсем свежей рубашке и далеко не новых ботинках…

— Может быть, я сую нос не в свое дело, приятель, — сказал он, — но, похоже, вам приходится туго.

Я чуть было не отшил его, но вовремя вспомнил, что возможно, это и есть тот самый счастливый случай, который я ждал в течение долгих трех лет…

— Да, мне сейчас трудновато, но это совсем не так страшно, — ответил я, по горькому опыту зная, что богачи не любят попрошаек. А мне очень не хотелось отпугнуть его раньше времени.

Дестер отпил глоток из стакана, поставил его на стол и промокнул рот белым шелковым платком.

— Простите за нескромный вопрос, — сказал он с отсутствующим видом, — но сколько вы можете заработать в неделю?

— Долларов двадцать, если повезет. У меня сдельная работа. На этой неделе мне еще не повезло…

Он посмотрел на меня изумленными глазами.

— Неужели есть люди, которые могут прожить на двадцать долларов? — спросил он и вынул из кармана массивный золотой портсигар с монограммой. Достав из него сигарету, он закурил и посмотрел на меня, как на диковинку из зоопарка.

— Послушайте, мне хочется что-нибудь для вас сделать. В конце концов, ведь вы спасли мне жизнь.

Он подошел к этому вопросу быстрее, чем я надеялся.

— Если бы не ваше вмешательство, я определенно был бы трупом, — сказал он, нахмурившись. — Кроме того, вы мне понравились с первого взгляда. Мне нужен шофер. Человек, который бы помогал по дому, возил бы меня, следил за «роллс-ройсом». Вы будете получать пятьдесят долларов в неделю и жить на всем готовом. Подходит вам этот вариант?

Я был совершенно разочарован. У меня была надежда, что после прочувствованной речи о моей храбрости Дестер предложит мне денег. Мне совсем не хотелось наниматься к нему на работу, особенно в качестве шофера, где я буду занят круглые сутки. Мне приходилось видеть, как некоторые богачи обращаются со своими шоферами.

Я уже открыл было рот, чтобы как можно вежливее отказаться, и, возможно, получить в качестве утешительного приза хоть немного денег, но в этот момент позади меня раздался женский голос:

— Не говори глупостей, Эрл. Нам совсем не нужен шофер.

Я повернулся. Подвергались ли вы когда-нибудь удару электрическим током? Тогда вы должны помнить тот шок, который при этом испытали: такая встряска, что перехватывает дыхание.

Именно такое ощущение я испытал при виде женщины, вошедшей в комнату. Она была очень высокая и стройная, с медно-рыжими волосами и нежной кожей, так подходящей к цвету ее волос. У нее были зеленоватые глаза, яркие и холодные, как изумруды.