Пьер Немур - Моя первая белая клиентка
Помощь проекту
Моя первая белая клиентка читать книгу онлайн
Вы считаете, что сделать все это за столь ограниченный срок не легко, не так ли? Уверяю, это было сущим пустяком в сравнении с теми боями, которые я должен был выдержать, чтобы убедить Тима, что он должен вести дело так, как того хочу я. Я сражался с ним с доказательствами в руках. Но, несмотря на это, даже в то утро, когда должен был начаться процесс, Тим еще не был полностью убежден. Скажу откровенно, я никогда не предполагал, что у адвоката могут быть такие представления о правосудии! Тим считал, что его работа состоит в том, чтобы действовать в интересах клиента. И это все. Однако я не мог согласиться с мыслью, что лучше добиться для невиновного минимального наказания, чем пытаться вопреки фатальному стечению обстоятельств доказать его невиновность, рискуя сто он будет осужден на максимальный срок. Я знал, что славный Тим разыграет свою партию, моля Бога, чтобы правда не оказалась для его клиентов худшей, чем ложь.
Обо всем этом я думал в зале суда, куда пришел пораньше, чтобы сориентироваться в обстановке и настроении участников и свидетелей последнего акта этой драмы. Зал суда находится на первом этаже здания. Полицейским достаточно спуститься на один этаж, чтобы принять преступника в свои руки. Большой квадратный зал на две трети предоставлен публике; эта часть зала отделена от остального пространства обычным деревянным барьером. На стороне, предназначенной для вершения правосудия, находится небольшое возвышение, на котором сидит судья; на стене позади него прикреплены два знамени — Соединенных Штатов и нашего штата. Справа от судьи стоит кресло для свидетелей, удобное, обитое кожей, — естественно, тоже на возвышении. По правой стороне сидят также присяжные. Напротив возвышения стоят два больших стола с двумя рядами кресел. Стол справа от прохода посредине предназначен для обвиняемых, их защитников и советников; стол слева — это стол для прокурора и его команды.
В глубине, рядом с местом для присяжных, находится стол шерифа, а на нем — несколько магнитофонов и другое оборудование.
О том, что процесс будет открытым, было известно уже за полчаса до начала заседания, так как к этому времени зал был почти полон. Первый ряд занимали представители прессы; Стюарт Реннер, разумеется, тоже был здесь вместе с двумя фотографами. Он дружески помахал мне рукой. Стюарт явно не был удивлен, увидев меня за столом, предназначенным для защиты.
Собравшееся общество, как и следовало ожидать, было довольно пестрым. Преобладали женщины, что было вполне понятно: в это время большинство мужчин работает. Присяжные — люди уважаемые и законопослушные — за десять минут до начала судебного разбирательства были уже в сборе. Тим ознакомился с их составом, остался удовлетворен и не воспользовался правом отвода. Это были представители разных общественных слоев и разных профессий, по-видимому, такие же расисты, как и большинство наших сограждан. Среди них был один негр, главный бухгалтер промышленной фирмы, а также женщина лет сорока. Я чувствовал, что эта пара для нас будет особо важна: негр из опасения, что маятник снова качнется в сторону цветных будет последовательно действовать против обвиняемых, а женщина потому, что она казалась впечатлительной и человечной. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду? Она была высокого роста, полная — по-видимому, любила пирожные. На ней были костюм и шляпа, а в петлице она носила розу. Я был убежден, что если Тим завоюет ее симпатию, то поддержка половины прессы ему обеспечена.
* * *Возможно, то, что Форти появился в зале суда одновременно с прокурором, было всего лишь совпадением. Две резко контрастирующие фигуры. Естественно, я не имею в виду цвет кожи. Я уже говорил, что я думаю о нашем окружном прокуроре, Гэрри Митчелле. Это молодой, производящий впечатление плейбоя человек; однако он честен, умен и очень скрупулезен. В зал он вошел в обществе двух своих помощников, один из которых… точнее, одной, была привлекательная брюнетка. Полицейских еще не было. Первое заседание суда имело характер вступительного.
Пунктуально, в десять, за своим столом появился Делмер Корнуоллис, судья. Это был типичный чиновник, рутинер без всяких способностей, последовательный конформист. Я опасался, что когда дело дойдет до приговора, то при вынесении его Корнуоллис будет руководствоваться политическими целями и желанием успокоить общественное мнение.
Занимая место за широкой спиной Тима, я заметил среди публики пастора Бордена. Главу прихода Святых последнего дня не особо обрадовало мое присутствие в зале. Для него это дело было давно закончено и похоронено, а тут вдруг оказалось, что он на свои деньги организует защиту двух молодых представителей белой расы, которых достопочтенный пастор к тому же никогда до этой минуты не видел.
Молодые люди появились последними, ведь именно они были звездами предстоящего действа. Увидев их, я понял, что имел в виду Тим, говоря, что Майк произведет плохое впечатление на судью и присяжных. Это был высокий блондин, выглядевший типичным пареньком из предместья, которого воспитала улица. Правда, в тюрьме ему подстригли волосы, но он по-прежнему был одет в кожаную куртку с короткими рукавами. Он явно принадлежал к типу людей, встреча с которыми во время одиноких ночных прогулок по улицам города не доставляет удовольствия. Дебби была без макияжа. Это была хорошенькая, хотя и несколько заурядная молодая девушка — отлично сложенная шатенка с серыми глазами. Я искал ее взгляд. Хотел улыбнуться ей, чтобы немножко подбодрить ее. Впрочем, что за дело было ей до какого-то негра? Хватит с нее одного чернокожего — адвоката.
— Штат против Майка Доулейна и Дебби Саймонс, — объявил протоколист зычным голосом.
Я почувствовал, как по моей спине поползли мурашки. Процесс начался. Я был уверен в себе, но как выдержит предстоящее эта пара? И сможет ли Тим достойно противостоять Митчеллу? Конечно, у него немалый опыт в выступлениях перед судом присяжных, но не в таких делах.
Ну а я? Либо победа, либо смерть. Либо я раскрою истину, либо потеряю свою лицензию частного детектива. Я понял это в ту минуту, когда на стул рядом со мной села Луиза. Подсознательно я был признателен ей за то, что она пришла сюда.
Первый час процесса ушел на приведение к присяге присяжных. Ни Тим, ни прокурор не дали отвод ни одному из них. Затем проверили личные данные обвиняемых. Наконец секретарь зачитал обвинительный акт: штат обвинял Майкла Доулейна и Дебби Саймонс в убийстве Арнольда Эбинджера, владельца крупной торговой фирмы в Спрингвилле и кандидата на пост мэра горю да, совершенном во вторник, седьмого октября, между восемнадцатью и восемнадцатью тридцатью.
Судья Корнуоллис бросил взгляд на защитника.
— Признают ли обвиняемые свою вину или они считают себя невиновными? виновными?
— Они невиновны, ваша честь! — весьма торжественно заявил Тим Форти.
Зал воспринял его заявление как сенсацию. Присутствующие считали, что дело будет предрешено в самом начале процесса. Ожидали борьбу за смягчение приговора, попытки доказать, что убийство это носило случайный характер. И вдруг, при поднятии занавеса, спектакль вырисовывается в совершенно ином свете.
Часть репортеров помчалась к телефонам. Прокурор явно был изумлен. Видимо, он подумал, что информаторы обманули его. Ведь он не мог знать, что я вынудил Тима Форти сделать это заявление сегодня, в два часа ночи, за несколько часов до начала процесса.
Судья прервал заседание, объявив перерыв до четырнадцати тридцати.
* * *После перерыва суд предоставил слово Гэрри Митчеллу. В своем выступлении прокурор делал особый упор на ненависть, которую молодые люди питали к Арнольду Эбинджеру. В отношении мотива и способа совершения преступления позиция обвинения согласовывалась с точкой зрения полиции.
Я слушал прокурора внимательно и даже с определенным удовольствием, так как Митчелл действительно умел говорить. Своим живым и очень красочным повествованием он покорил всех присутствующих. Его аргументация была ясна и точна; познакомив аудиторию с фактами, он перешел к обоснованию своей позиции. К счастью, прокурор не поддался искушению начертать впечатляющий портрет жертвы, а последовавшие события представил как трагическое недоразумение, которое привело к кровавым беспорядкам восьмого и девятого октября. Причиной этого, по его мнению, были все те же обвиняемые. Он взывал к мирному сосуществованию рас и очень ловко постарался внушить присутствующим, что осуждение обвиняемых будет принято с удовлетворением всеми. Во благо демократии и американской цивилизации, разумеется. Обвинение целиком и полностью опиралось на результаты проведенного полицией следствия.
В соответствии с законами штата прокурор имеет возможность первым вызвать свидетелей обвинения. После допроса этих свидетелей прокурором, судьей, а затем защитой последняя, в свою очередь, вызывает своих свидетелей.