Анатолий Афанасьев - Анатолий Афанасьев Реквием по братве

Галка выслушала его со вниманием.

— Сам придумал?

— А чего, плохо?

— Я не пойду, хоть убей.

Санек отвернулся, чтобы не увидела его глаз. Галка, конечно, телка клевая, и все при ней: ноги, грудяки, личико, характер к тому же мягкий, но не годится, не убойная.

— Что ты, Галь, разве я стал бы тобой рисковать. До этого еще не дошло.

Растроганная, девушка чмокнула его за ухом.

— У тебя же подруг полно, пораскинь умишком. Заплачу нормально, штуки не пожалею.

Галя поднялась и, как была, голая, пошлепала на кухню за питьем. Принесла початую бутылку, чашки. Налила водочки себе и ему. Это правильно, под беленькую мысли шустрее бегут.

Выпили, покурили. Санек подругу не торопил. Прислушивался, как отступает боль под ласковым водочным компрессом. Он знал, в «Ласточку» ему дорога действительно заказана. Столяр не тот человек, который бросает слова на ветер.

— Есть одна, — родила наконец Галка, — Черта заманит, но…

— Кто такая?

— Таиной зовут… Но она, Сань, извини, пожалуйста, с такими, как ты, не водится.

— Интеллигентка?

— Вроде того… Гордячка несусветная… — в выражении Галкиного лица мелькнуло что-то похожее на зависть.

— Откуда ее знаешь?

— Соседка…

— Чем занимается?

— Да чем и все, чем еще.

— Мужиков любит?

— У нее не мужики, у нее кавалеры.

— Почему про нее подумала, что подойдет?

— Ох, Сань, да трудно объяснить… Когда с ней разговариваешь, как-то, знаешь, холодно становится. Что-то в ней такое… опасное. Как в змеюке.

— Вы подруги?

— Какая я ей подруга? Так, трепемся иногда. Девичьи секреты, то да се. Но однажды я ей помогла.

— Расскажи.

— Нет, не расскажу.

Санек решил, что выяснил достаточно. Выпил еще водки. Попробовал приласкать подружку, видел, что мается. Кое-как, хоть и со скрипом, но удовлетворил. Он считал, что это первое дело в любви, когда дама сытая. Сперва накорми, потом требуй работы.

— Галь, я сейчас вздремну минуточек шестьсот, а ты ступай, приведи эту… Таину.

— Как приведи? Ты что? Прямо сюда?

— Ну а куда же?

— Да она не пойдет, Сань.

— Заинтересуй чем-нибудь. Говоришь же, помогла ей. Услуга за услугу.

— А если откажется? Или дома нету?

Санек поглядел на нее пристально. Этого взгляда Галка боялась как огня. Маньяк, чего тут скажешь.

— Если откажешься, Галь, обижусь на тебя.

Отвернулся к стене — и уснул.

Вечером пришла Таина. Санек в ванной отмякал: после восьми часов чугунного сна превратился в деревянную чушку, ни рук, ни ног не чуял, все отбито, выворочено, разбухло — вот что значит месяц выступать боксерской грушей. Услышал щелчок замка, шаги в коридоре, шушуканье. Неужто привела?

Вышел в плавках, с полотенцем на шее. Стесняться нечего, статью природа не обидела. Девицы сидели на кухне. Санек представился:

— Саня. Добрый вечер.

Гостья не ответила, зато Галка смешливо фыркнула:

— Санечка, как не стыдно… Иди, оденься.

Санек с первого взгляда понял: товар первоклассный. Тоненькая, но не худая, сидит с прямой спиной, грудь вызывающе торчит, но не это главное. Морда — вот в чем штука. Нежный овал, обрамленный золотыми тяжелыми прядями волос, золотисто-матовая кожа, неуловимо прелестный поворот шеи и — тихое сияние глаз, подобных двум озерцам. Черт возьми! От ее слепящего взгляда Санька немного повело, как от легкого толчка в грудь. Такого с ним прежде не случалось. Всегда помнил: телка она и есть телка, как бы ни нарисовалась.

Извинился, ушел в комнату. Пока одевался, прикидывал, как себя вести. Да, такую на понт не возьмешь, у ней цена на лбу отпечатана несмываемой краской. Кто слепой, не увидит, а Санек сразу прочитал: все отдай — и мало. Но другой не надо. На эту не то что Толян, вся «Ласточка» во главе со Столяровым кинется, как воронье на падаль. Словечка не проронила, только зенками обожгла — и он почти спекся. Точно Галка определила: опасная. Не только для мужиков, в первую очередь для бабья. Поди, потягайся с этой Таиной. Таина! И имечко какое-то вроде не наше. Монголка, что ли, или еврейка.

Санек накачивал себя, разжигал, и без того уже черным огнем подожженный, и жалел единственно о том, что Кли-мушки нет рядом. Друган ой бы как сейчас пригодился, с его быстрым умишкой и острым, как жало, языком. Клим умел осаживать заносчивых, образованных курочек, для него не проблема, а для Санька туговато, может, и не в подъем. Ничего, не на койку валить, а бизнес есть бизнес, — это она должна понять.

Оделся поприличнее, штаны, рубаха — все парадное, выплыл вальяжно на кухню, улыбающийся, как юбилейный червонец. Подсел к дамам.

— Скучаете, девочки?.. Галь, чего на стол не собрала? Погляди, в холодильнике шампани бутылец вроде остался.

— У меня полчаса, — сказала гостья. — Не мельтеши, парень. Говори дело.

От ее голоса Санька вторично закосило. Вообще странно, чтобы голос звучал так, будто в ухо дышат: хочешь меня?

Он посуровел, напрягся.

— Галя разве не просветила?

— Говори сам, чего надо?

В ее тоне прозвучали повелительные нотки, и это Санька задело. Кто угодно будет им командовать, но только не раскрашенная кукла, каких бы она ни была кровей.

— Мне надо, чтобы ты немного на меня поработала, девочка.

— Конкретнее, мальчик.

Санек рассказал. Сходить в «Ласточку» и заарканить одного хорька по имени Толян. Дельце при ее внешности плевое, а заплатит он хорошо — тысячу баксов. Девушка слушала внимательно, не перебивала, но, еще не договорив, Санек понял: пустой номер. Не для нее игрушки. Слишком высоко летает, где-то на уровне банка «Империал». И то чудно, что пришла потолковать. Зачем ей? Видно, в самом деле, крепко услужила Галка. Интересно, чем? Ничего, после узнает. Галка расколется, никуда не денется.

— Что за «Ласточка»? — спросила гостья.

— Культурное заведение. Рулетка, иіры разные, массажные кабинеты. В общем, для нормальных клиентов, не для шушеры.

— Кому принадлежит?

— Ваньке Столяру с Пятницкой. Слыхала про такого?

Девушка не ответила, задумалась как-то рассеянно. Будто осталась одна на кухне. Достала из сумочки пачку необычных сигарет с намалеванной на ней танцующей негритоской, бросила на Санька требовательный взгляд. Засуетясь, он щелкнул зажигалкой. Да что за наваждение такое? Обернулся к Галке, которая в их беседе никак не участвовала, словно воды в рот набрала, но улыбалась многозначительно.

— Галь, ну ты чего? Ставь шампанюгу, кофейку завари. Чего-то плохо гостью принимаем.

Таина спросила:

— Толян этот, он кто? Бычара, как ты?

Санек и тут сдержался.

— Можно и так сказать.

— Сколько он тебе задолжал?

— Неважно. Прилично.

— И куда его доставить?

— К себе не можешь?

— Шутишь, парень?

— Ну тогда прямо сюда.

Санек поймал себя на том, что ему нравится отвечать на ее вопросы и видеть, как она после каждого ответа опускает ресницы, заслоняя жгучий блеск глаз. Ничего лишнего она не сказала, никакого намека не дала, но Санек почувствовал, что между ними искрит. А что такого? Или он не кобель?

Галка накрыла на стол: кофе, вазочка с конфетами, фрукты, бутылка шампанского. Все как у людей.

— Может, чего покрепче, Таина? — выговорил ее имя, и в горле запершило.

— Скажи, о какой сумме речь, или расстаемся.

— Скажи, Сань, — вякнула Галка, и это были ее первые слова на посиделке.

— Двадцать штук, как минимум, — сказал Саня. — Ничего, да?

Аккуратно открыл шампанское, разлил по высоким хрустальным бокалам. Таина затянулась сигаретой, выпустила ему в лицо ароматную струю. А ведь это травка — во, бля!

— В половине — сделаю.

Санек вспыхнул.

— Ты в своем уме? За что половину?

Девушка, продолжая загадочно улыбаться, потушила сигарету в пепельнице, перекинула сумочку через плечо. На Санька больше не смотрела.

— Извини, Галочка, мне пора. Рада была повидаться. Если что, звони.

Галка сидела с таким видом, будто готова расплакаться.

— Тиночка, ну чего ты! Даже не выпили.

— Некогда, подружка. Хороший у тебя парень, поздравляю. На всю башку одна извилина.

И встала. И когда встала — белая юбка в обтяжку, черные туфли на каблуках, загорелые сильные ноги, — Санек увидел, что знаменитая модель Найоми, кажется, ей в подметки не годится. Он мог, конечно, завалить ее прямо на кухне или оттрахать в комнате, ему ничего не стоило, да и вообще в их кругах это обыденка, раз пришла своими ножками, получи горяченького, но не сделал даже попытки. Уткнулся носом в стол, хмуро бросил:

— Согласен. Получишь десять штук.

Помешкала мгновение, уселась обратно на стул. Подняла бокал, глядя ему прямо в глаза.

— За знакомство, парень. Видно, не все тебе мозги отбили в «Ласточке».