Михаил Март - Когда ее не стало

На похоронах мэр произнес добрые, теплые слова в адрес погибшей, его речь перебивалась слезами, но он умел брать себя в руки. Чувство отцовской потери было ему хорошо знакомо. В этом году погибли оба его сына. Сначала младший, следом старший. Но у него осталась дочь, а у Визгунова – никого.

Народ был тронут речью Пичугина, полной нежности и сердечности. Обычно любое заявление или выступление мэра носило жесткий, критичный, а иногда и жестокий характер. Не гнушался он критики и в собственный адрес. Криминальная обстановка в городе перехлестывала через край, притом что полиция работала круглосуточно и результативно.

Девяносто процентов дел доходили до суда, и преступники получали по заслугам. Городской суд работал жестко и бескомпромиссно, прокуратура считалась неподкупной, но обстановка не улучшалась. Мало того, обнаглевший криминалитет отнял у сурового мэра двоих сыновей, а у начальника криминальной полиции – дочь, что приравнивалось к объявлению войны. По-другому горожане сложившуюся ситуацию рассматривать не могли.

После похорон Светланы люди с наступлением темноты боялись выходить на улицу. Газеты уже в открытую вещали о начале бойни. Двери полицейских участков закрылись от репортеров. Мэр выступил по телевидению с призывом к спокойствию, но ему никто не верил. Газетчики продолжали нагнетать обстановку. Все дело в том, что погибшая дочь Визгунова, Светлана Бартеньева, работала редактором одной из самых влиятельных городских газет, где о беспределе преступного мира говорили прямым текстом, не скрывая истинного положения дел. И это обстоятельство порождало новые версии ее загадочного зверского убийства.

До паники дело не дошло, но отряды репортеров бесстрашно начали собственное расследование.

Светлану любили за бескомпромиссность, смелость и честность. Все знали и ее мужа Сергея, прямодушного, открытого и доброго человека, далекого от быта, политики и криминальных разборок. Сергей был ученым и всю свою страсть отдавал науке. Недавно защитил кандидатскую и открыл собственную лабораторию при поддержке мэра и своих единомышленников, таких же фанатов, как и он сам, готовых работать с ним даже бесплатно. Дела у ребят пошли хорошо, они достигли немалых успехов и заинтересовали своими разработками производителей. Так что бесплатно работать не пришлось.

Сергей и Светлана считались образцовой парой, и многие завидовали им белой завистью.

Резня в элитном загородном поселке, принадлежащем Главному управлению внутренних дел, вызвала шок у горожан, породила злость среди репортеров и в сущности означала плевок в лицо полицейскому управлению.

Этот случай стал последней каплей. Требовался жесткий ответ. Но каждый представлял его по-своему. В меру собственных амбиций.

Сергей пришел в себя на пятый день. Кризис миновал. Сиделка тут же вызвала врача.

– Ну все, самое страшное позади. Теперь пойдете на поправку.

Больной таращил глаза. Лица и предметы все еще казались мутноватыми. Резкость восстанавливалась медленно.

– Где я? – еле слышно прошептали его пересохшие губы.

– В больнице. С вами произошло несчастье, но теперь я не опасаюсь за вашу жизнь. Через часок надо поесть. Питательная смесь для такого богатыря не годится. Начнем, пожалуй, с куриного бульона.

– А где Светлана? – спросил Сергей. – Моя жена здесь?

– Нет, здесь ее нет. Тут в коридоре следователь сидит. Каждый день приходит. Все вопросы к нему.

– Каждый день? – переспросил больной. – Я здесь уже давно?

– Пятые сутки. Вас ранили, Сергей Филипыч.

Несколько секунд Бартеньев лежал неподвижно, потом резко попытался встать, но у него ничего не получилось. Острая боль в животе как током ударила и разлилась по всему телу.

– Ну нет. Так дело не пойдет. Вам сделана серьезная операция, поэтому, пожалуйста, никакой самодеятельности. Если швы разойдутся, то вам еще месяц придется проваляться на больничной койке. Вы этого хотите? Вот-вот, я тоже не хочу. Торопитесь встать на ноги? Встанете, если будете спокойно лежать.

– Сколько? – прохрипел Сергей.

– Не меньше пяти дней. Сначала надо набраться сил, а потом дать зарубцеваться ране. Я всего лишь врач, а не чародей. У меня нет живой воды. Ваше здоровье зависит от вас. От вашей дисциплины.

– Понял, уже не маленький.

– Обнадеживающее заявление.

Врач осмотрел зрачки пациента и снова пощупал пульс.

– Только не надо нервничать. Вы должны себя беречь…

– Позовите следователя! – перебил его Сергей.

– Хорошо-хорошо, ему тоже не терпится вас увидеть. Сидит как на иголках!

Врач открыл дверь одноместной реанимационной палаты и сказал:

– Можете зайти.

В палату вошел приятный мужчина неопределенного возраста с легкой улыбкой на лице. На плечи был накинут белый халат.

– Я рад, что вы вернулись к жизни. Мы все за вас очень переживали, Сергей Филиппович. – Он на цыпочках подбирался к высокой кровати, будто хотел что-то украсть.

Врач кивнул сиделке, и они вышли, оставив больного и следователя наедине.

– Меня зовут Тарас Романович Зубко. Я из областной прокуратуры.

– Уже догадался, – на лице Сергея выступили капельки пота. – Давайте к делу. У меня плохое предчувствие. Но только не юлите. Что с моей женой?

Наконец-то Зубко добрался до кровати и остановился, склонив голову.

– Вас удалось спасти, а ваша жена умерла от ножевого ранения.

Сергей закрыл глаза и сжал зубы. Густые черные ресницы стали мокрыми, потом к капелькам пота добавились стекающие по щекам слезы.

Несколько минут он был неподвижен. Наконец его глаза открылись. Светлые, чистые, голубые, резко контрастирующие с черными ресницами и бровями.

– Кто? Кто это сделал? – процедил он сквозь зубы.

– Кто бы ни был, мы его найдем. Но мне нужна ваша помощь. Кроме вас, никто не знает, что происходило на даче.

Зубко видел, каких усилий стоило парню взять себя в руки. Он то и дело сглатывал слюну и прерывисто дышал, сжимая кулаки насколько хватало сил.

– Мы еще в пятницу решили провести выходные на даче. Я купил мясо для шашлыков и замариновал его на ночь. К сожалению, девятого тесть дежурил и не смог к нам присоединиться. К тому же мэр по праздникам устраивает вечеринки, а они с тестем друзья, и после дежурства Андрей Борисович собирался ехать к мэру. И так каждый праздник, за исключением Нового года. Будь он с нами, ничего не случилось бы. В субботу после парада мы сели в машину и поехали на дачу. Погода была так себе, но нас это не смущало. Нам всегда весело вдвоем. Светка большая прикольщица… – он замолк, отдышался и продолжил: – Раздули угли в мангале, жарили шашлыки, пели песни, выпивали. Света прекрасно играет на гитаре, у нее хороший голос, я только подпевал.

К вечеру меня развезло, что бывает очень редко. Света пила красное сухое, а я водку. В общем, к одиннадцати вечера я свалился. Толком не помню, как она укладывала меня в постель. Отключился тут же. Снился дурацкий сон, и вдруг раздались выстрелы. Первый меня разбудил, второй заставил вздрогнуть. На дворе стояла ночь. Не скажу точно, сколько было времени, я не смотрел на часы. Светы рядом не оказалось. Почему-то это меня напугало. Жена поздно ложится спать, она сова, а я жаворонок. В комнате было темно. Я вскочил как угорелый и побежал вниз. Реакция пьяного мужика. Необоснованный страх. Сковырнулся с лестницы, едва шею себе не свернул. Не могу точно вспомнить, как и что я делал. Внизу тоже было темно. Я выскочил в сад. Выстрелы не умолкали. Небо озарялось разными цветами. Мальчишки пускали петарды. Но когда огни на небе погасли, я увидел яркий свет справа. За калиткой, выходящей к оврагу. Похоже на лучи автомобильных фар. Но никто никогда не подъезжает к домам со стороны оврага. Там невозможно развернуться. Можно под откос угодить, и тебя уже не достанут. Я бросился к калитке, открыл ее и почувствовал резкую боль в животе. Я никого не видел. Удар мог нанести только призрак. Есть другое объяснение. В меня швырнули нож, но куда он девался? Он же должен был торчать в теле. Дальше я уже ничего не помню. Кричал, звал Светлану, но фейерверк заглушал мой голос. Все! Больше мне нечего сказать.

– Вас подобрал Евгений Андрианов и отвез в больницу. Знаете такого?

– Конечно. Брат вдовы Сухомлинского. Мы даже как-то ходили с ним на рыбалку. Что произошло со Светланой?

– Вашу жену так же, как и вас, пырнули ножом, но ее спасти не удалось. Она умерла тут же. Возможно, стала свидетелем чего-то важного, где очевидцы нежелательны. Другой версии у меня пока нет. Людей так просто не убивают. Тем более что у вас нет врагов. Те, кто приехал в поселок со стороны оврага, не хотели, чтобы их видели.

Пытаясь скрыть слезы, Сергей, кусая губы, спросил:

– И что теперь? Я хотел бы ее увидеть.

– Светлану похоронили на третий день. Так распорядился ее отец. Никто из врачей не мог дать гарантии, что вы придете в себя в ближайшее время.