Евгений Сухов - Токсичная кровь

— Что, так прямо и говорит: убил бы?

— Да, так прямо и говорит, — подтвердил Володька.

— Но у вас есть моя диктофонная запись, где она признается, что все, начиная от отравления тетушки, причем смертельной дозой, и заканчивая отравлением почти тридцати жителей Измайлова молочными продуктами из магазина «Изобилие», придумано ею лично и исполнено ею же. А Депрейс лишь оплатил сакситоксин, — напомнил я старшему следователю Главного следственного управления.

— Она говорит, что это она соврала. Хотела, дескать, тебя раззадорить, — буркнул Володька и добавил: — Уж очень ты ее раздражал своей сообразительностью.

— Как может злить и раздражать без пяти минут покойник? — спросил я. — Ведь она была уверена, что через несколько минут, как она сама выразилась, я «откину копыта».

— Так она говорит, — засмеялся Володька.

— А Депрейс как оправдывается? — поинтересовался я. — Вы его хоть взяли?

— Задержали. Депрейс вообще все отрицает. И адвокатом у него — сам господин Добровольский. Если мы не докажем факт передачи денег Депрейсом Ларисе для приобретения сакситоксина, то у нас на него, кроме показаний Ларисы, ничего не будет, и его придется отпускать. После чего он пойдет по этому делу лишь свидетелем.

— А как же эти показания, что это он заставил Ларису делать то, что она сделала?

— А так: ее слова против слов Депрейса, — ответил Коробов. — Как думаешь, кому поверит суд: отравительнице тридцати человек и собственной тетушки или честному бизнесмену, платящему налоги и нигде до этого случая не засветившемуся?

Мы еще поболтали немного о превратностях судьбы, и на том разговор был закончен…

Звонок Ирины был для меня неожиданным.

— Надо поговорить, — сказала она, без всяких там «привет» и «как дела».

— Надо, — согласился я.

— Давай встретимся где-нибудь.

— А что, ты забыла мой адрес?

— Нет.

— Тогда приезжай, — просто сказал я.

— Хорошо. Только я у тебя не останусь, — предупредила она.

— Как скажешь.

Через сорок минут Ирина уже входила в мою квартиру…

— Привет! — произнесла она как ни в чем не бывало.

— Привет! — ответил я.

— Поговорим?

— Поговорим.

Мы и правда поговорили. Но позже. Поскольку через мгновение наши губы слились. А потом…

Впрочем, что было потом и продолжалось часа два, касается только нас с Ириной. И более распространяться на эту тему я не собираюсь…