Кирилл Казанцев - Вороны любят падаль

– Бывшая! И я тебя не об этом спрашиваю. На что ты рассчитываешь в этом деле? Какое место ты себе присмотрел?

– Ты о чем?

Дождь сек их лица. Но они уже не замечали этого.

– Спрошу иначе – где ты прячешь свой главный козырь? Учти, вопрос серьезный. Не ответив на него, ты не уйдешь отсюда.

– Это ты так решил?

– Так решили большие люди.

– Так, давай заканчивать этот абстрактный разговор. Я приехал забрать жену. Я ее забираю. Ваша шестерка вернется к вам, как только мы окажемся в городе. Это мое последнее слово.

Жмыхов оглянулся, словно в растерянности, но потом вдруг быстро и без замаха ударил Дроздова под дых. Тот не был готов к удару. У него перехватило дыхание. Он покачнулся. Майор ударил еще раз – ребром ладони по шее. Теряя сознание, Дроздов упал в грязь.

Бобров выскочил из машины на помощь другу. Но в лицо ему уставился ствол пистолета.

– Спокойно! – предупредил, подходя, Жмыхов. – Если хочешь помочь товарищу, изыщи возможность представить нам обоих племянников. Ты меня понял. Связь через старый номер Дроздова – его телефон у нас, ты знаешь.

Он пошел назад к бараку. Коровин с видимым удовольствием всадил из пистолета несколько пуль в колеса бобровской машины.

– Посиди здесь ночку! – злорадно сказал он Григорию Семеновичу. – Подумай.

Бобров плюхнулся на переднее место и в бессильной ярости смотрел, как черная машина увозит прочь врагов, друга и его бывшую жену. Уже давно он не чувствовал себя таким беспомощным и одиноким.

– Давай, здесь тормози! – сказал Бобров, кладя тяжелую пятерню на плечо водителя. – Я сойду.

– Хозяин барин, – радушно сказал шофер, давя на тормоз.

Груженный досками «КамАЗ» остановился напротив здания УВД, просматривавшееся сквозь чахлую зелень сквера, разделявшего улицу пополам.

– Спасибо, земляк! Выручил, – сказал Григорий Семенович, открывая дверцу.

– Да ради бога! – ответил водитель и, качая головой, повторил мысль, которая последний час мучила его неотвязно: – Все равно не пойму, как ты сразу четыре колеса проколоть сумел!

– Мастерство не пропьешь! – мрачно ответил Бобров и спрыгнул на землю.

Задумчиво глядя на здание УВД, он подошел к ларьку и купил пачку сигарет. Закурив, перешел улицу и сел на скамейке в сквере. Достал мобильник и набрал номер. Соединение установилось только с третьего раза, и то без особого успеха.

– Занят я, занят, понятно! – рявкнули в трубку и отключили связь.

Бобров терпеливо набрал номер еще раз.

– Это я, Бобров! – не дожидаясь крика, заявил он. – И плевать мне, чем ты там занят. Если не выйдешь сию минуту в сквер, я сам поднимусь к тебе и вытрясу душу на хрен! Ты меня знаешь, Валентин!

– Ладно, выхожу, – уже спокойно проговорили в трубку. – Только не в сквере. Неподалеку кафе-мороженое – вот там.

Бобров убрал телефон, докурил сигарету и тяжело поднялся. Зло поглядев на УВД в последний раз, поплелся к месту встречи. Он представлял, каким идиотом будет выглядеть в этом кафе – грузный небритый мужик в джинсовой жилетке и измазанных до колен брюках. К тому же он ненавидел мороженое.

К счастью, ждать пришлось недолго. Уже через пять минут к нему присоединился Решетников, еще один толстый мужик, правда, в чистой форме, но тоже неважно выбритый и с черными кругами под глазами. Он заказал себе двести граммов пломбира и объяснил:

– Здесь спокойнее. Никто из наших сюда и носа не кажет. Чего я тебе понадобился?

– Ты что, идиот? – Бобров мрачно воззрился на него. – Или меня за идиота держишь? Мы как договаривались? Мы встречаемся по поводу обмена, завязываем переговоры, а потом подключаешься ты. Мы тебе этого мистификатора доверили! Ты же должен был включиться! А ты где был? Где наш наследник?

– Зачем он вам? Он все равно фальшивый! – небрежно сказал Решетников.

Бобров дернулся вперед и сгреб капитана за рукав форменной рубашки.

– Ты, комбинатор! – прорычал он. – Я из тебя сейчас душу выну! Ты должен был включиться в процесс обмена! Ты что нам пел?

– Успокойся! Люди же смотрят! – прошептал Решетников. – Лучше расскажи, чем там у вас вчера закончилось?

– Ты если, гад, заодно с ними, – угрожающе заявил Бобров, не торопясь отпускать рукав капитана, – то тогда молись! Я Дроздова вам не прощу! Я на все пойду, чтобы вам жизнь испортить, как вы мне ее испортили…

– Да угомонись ты, Семеныч! – сказал Решетников. – С кем это я с ними? Я как раз против! Только тут комбинация не такая простая, как ты думаешь. Тут сразу карты раскрывать не стоит. Так что у вас вчера случилось? Я думаю, все живы? Пока у них наследника нет, они никого больше и пальцем не тронут. А мне нужно выяснить, сколько их и кто за ними, понял?

Принесли мороженое. Решетников набросился на него с энтузиазмом человека, по меньшей мере три дня голодавшего. Бобров смотрел на него с плохо скрываемым отвращением.

– Все будет путем, – поймав его взгляд, заявил Валентин. – Мы же вчера были рядом и, когда все кончилось, проследили, куда они поехали. Чертовски мерзкая вчера была погода! Зато, кажется, они нас не заметили. Это уже плюс…

– Что-о?! Так вы вчера были там?! – взорвался Бобров, пытаясь снова ухватить Решетникова за одежду. – И вы позволили им уйти с заложниками?

– Именно, – сказал полицейский, аккуратно отстраняясь и укоризненно качая головой. – Семеныч! Ты ставишь нас в неловкое положение! Все-таки я в форме, негоже… Что люди подумают? У полиции и так уже имидж… Да не дергайся ты наконец! Говорю тебе, мы проследили их до места. Они не слишком беспокоились о хвосте. Погода играла нам на руку. Теперь нам известно, где они прячут, гм, супругов Дроздовых…

– Где? Мы сейчас же туда едем! – наставив толстый палец на Решетникова, проговорил Бобров и начал подниматься со своего места.

– Сядь! – поморщился Решетников. – Ты стал какой-то нервный, Семеныч. Раньше-то, помню, мы, молодые, на тебя снизу вверх смотрели – орел ты был! А сейчас не то…

– Ты мне зубы не заговаривай! Говори, где они! Не то я сейчас все кафе разнесу к чертовой матери!

– Кафе-то тут при чем? – удивился Валентин. – И ничего я тебе не скажу, хоть тресни. А будешь буйствовать, вызову наряд. Вот будет здорово – Бобров в обезьяннике! Не, Семеныч, ни к чему тебе это знать. Ты все испортишь. У меня комбинация в голове сложилась, а ты с шашкой наголо…

Тяжело дыша, Бобров опустился на стул. Он сдерживал себя из последних сил.

– Не знаю, что у тебя за комбинация, – сказал он с отвращением, – а меня волнует одно – чтобы Дроздов был жив и здоров. И плевать я хотел…

– Вот это зря, – с сожалением заметил полицейский. – Надо видеть сверхзадачу. Если мы ограничим себя только спасением людей, то, возможно, и получим временный и ненадежный результат. Но нам-то нужно совсем другое! Нам нужно, чтобы эта история с наследством перешла на новый уровень. А для этого следует вскрыть все механизмы…

– Пока ты вскрываешь механизмы, они угробят хороших людей.

– Повторяю, этого они никак не могут сделать, потому что для них основным является также вопрос о наследстве. Угробить нотариуса и подделать завещание? Это чересчур даже для наших неандертальцев. Во всяком случае, пока бумаги не оформлены, они на убийство не пойдут. Надеюсь, у твоих друзей хватит ума потянуть время…

– Я не понимаю, для чего мы тянем время! Какого рожна тебе еще надо? Я тебе точно могу сказать, кто там всем заправляет – Жмыхов. Доволен?

– Не очень, – задумчиво покачал головой Решетников. – Про Жмыхова я знаю. Сам он на это никогда не пошел бы. Кто-то дал ему команду. Очень важно знать, кто этот человек. И вообще, все должно быть шито-крыто. Вот когда настанет время нанести разящий удар, тогда мы выйдем из тени… И хватит об этом! Лучше расскажи в подробностях о вчерашней встрече. Я хочу знать, как и что было.

– Да отвратительно было, – зло произнес Бобров. – Я чувствовал себя так, будто вляпался в дерьмо по уши. Будь у меня с собой оружие… Эх! В общем, этот шакал потребовал, чтобы мы представили ему обоих племянников – настоящего и фальшивого. Связь по старому номеру Дроздова. Тот телефон остался у одного из шестерок Жмыхова, у Лоскутова…

– Лоскутов, Лоскутов… – пробормотал Решетников. – Где-то я слышал эту фамилию… Ну, ладно, значит, племянники ему нужны?

– Да. Кстати, где тот, которого мы с Дроздовым поймали? Как я жалею, что купился на твое предложение! Где он?

– Он в надежном месте, – важно кивнул Решетников. – Все будет нормально, Семеныч, не гони волну. Сегодня мы при исполнении, – он подмигнул, – а вы с Дроздовым просто чудаки на лицензии. Не хочу обидеть, но это уже не то, сам понимаешь. Поэтому слушай, что я тебе говорю, и все будет в порядке.

Бобров смотрел на нахального капитана, раздувая ноздри. Он помнил этого Решетникова еще молодым и худощавым опером. Ничего плохого про него сказать было нельзя – в меру старательный, не трус, и даже нахальства тогда еще не набрался. Но вот с течением времени растолстел, перешел на борьбу с экономическими преступлениями и, судя по всему, стал очень себе на уме. Период, когда этот фрукт созревал, прошел мимо глаз Боброва, потому что к тому времени он уже расстался с родной полицией. И вот теперь этот жирный, хитрый, жадный до мороженого комбинатор указывает Боброву, что ему делать!