Ева Ланска - Клото. Жребий брошен

Доктор встал и обратился к Жене:

— Сегодня еще нужно полежать, торопиться не стоит — пусть капельница прокапает до конца. Вы уж проследите, — снова обратился он к Алексу. — А завтра можно встать, даже погулять, погода хорошая. Пойдемте, молодой человек, я вам объясню, как за ней ухаживать. — И невозмутимо повернулся к Жене. — Выздоравливайте!

Женя улыбнулась ему в ответ. Доктор и Алекс вышли, их голоса за дверью снова превратились в далекий монотонный гул.

Женя ждала. Но вот, наконец, хлопнула входная дверь — Алекс вернулся. Наклонился к ней:

— Тебе чего-нибудь хочется?

— Пить, — попросила Женя.

Алекс быстро вышел из комнаты и вернулся со стаканом воды.

— Где я? — спросила она.

— У меня дома, — улыбнулся он.

— А где твой дом?

— Сейчас — в Москве.

— В Москве? — с изумлением взглянула на него Женя. — Как это?

— Ты была без сознания, и мы решили привезти тебя сюда. Мне показалось, что безопаснее всего тебе будет именно здесь.

— Безопаснее? — переспросила Женя.

— Прости, не так выразился, — поправился Алекс. — Я имел в виду — спокойнее.

Женя задумалась.

— Сколько я пролежала?

— Почти сутки…

Женя закрыла глаза — как долго!

— Хочешь, чтобы я все рассказал? — тихо спросил Алекс.

— Нет, лучше потом, — попросила Женя. — У меня совсем нет сил. По-моему, я сейчас засну.

— Ну вот и хорошо, спи на здоровье, — сказал он и поцеловал ее в лоб.

Женя проснулась рано утром. Солнечные лучи проникали в комнату через тонкие щели между шторами и застывали в воздухе яркими золотыми нитями. Она села на край кровати. Голова кружилась, но совсем немного, и ужасно хотелось есть.

Женя встала, и почти сразу же в комнату заглянул Алекс.

— Проснулась? — спросил он. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — улыбнулась она. — Только есть очень хочется.

— Сейчас! — засуетился он. — Я уже все приготовил!

Через минуту он принес ей чашку крепкого куриного бульона с румяными золотистыми гренками. «Лучше не бывает», — подумала Женя и с наслаждением вонзила зубы в мягкую, теплую хлебную плоть.

— Эта курица не зря рассталась с жизнью, — улыбнулась Женя, допивая бульон.

После завтрака она почувствовала себя намного лучше. Теперь у нее хватит сил услышать правду. Женя повернулась к сидящему рядом Алексу и попросила:

— Расскажи мне все.

Алекс нахмурился и, внимательно разглядывая елочку паркета, начал очень тихо:

— Мы прибыли на Клото задолго до того, как подошел «Гриффин». Но этот человек… Дима — оказался там раньше. Он убил всех моих людей… Среди них был и Илья — тот самый, который проводил тебя до «Гриффина».

Женя похолодела. Сколько же крови пролилось из-за денег, украденных Дескампсом! Алекс присел рядом с ней на кровать и продолжил:

— Меня он только ранил — так, пустяки, чтобы я далеко не убежал. Потом Ахмед отвез меня на лодку, а Дима остался на острове. Жень, — он заглянул ей в глаза, — как ему удалось затащить тебя на лодку?

Женя развела руками:

— Он убедил меня, что вы не заинтересованы во мне как в свидетеле…

— Так я и думал, — кивнул головой Алекс. — Что ж, у тебя не было оснований нам доверять.

Женя промолчала.

— Потом, — продолжил Алекс, — мы с Дескампсом лежали там в полной темноте и даже слова друг другу сказать не могли — рты у обоих заклеены. Зато у него не были связаны ноги. Я мычал, извивался, пытался дать понять Дескампсу, чтобы он встал и постарался освободиться… Но, похоже, этот псих несчастный меня просто не слышал. А через какое-то время Дима принес ему лекарство и содрал скотч.

Алекс снова замолчал и уставился в пол. Женя терпеливо ждала продолжения.

— А Дескампс даже не закричал, когда скотч сорвали. Он словно в другом измерении был — ни на что не реагировал. И на лекарство, которое ему Дима протягивал, тоже. Дима с ним повозился немного, а потом плюнул. Просто положил таблетки и бутылку воды у кровати, да еще и руки ему развязал. Буркнул: «Выпьешь, когда очухаешься!» Думаю, понял, что мужик не в себе, спятил окончательно. Вот и решил, что Дескампс безопасен. И бесполезен. Значит, ни мне помочь, ни им навредить уже не может. А тот, когда пришел в себя, таблетки даже не тронул, выпил почти всю воду и снова отключился.

Женя представила себе, как они лежат вдвоем на одной кровати — связанный Алекс и больной Оливье…

— Знаешь, какой вопрос он задал, когда очнулся? — спросил Алекс.

Женя покачала головой.

— Он спросил: «Где она?» Я мычу через заклеенный рот, а он смотрит на меня бессмысленно и повторяет: «Где она? Где она?»

Зазвонил телефон, и Алекс, извинившись, взял трубку.

— Да-да, — проговорил он. — Все хорошо: проснулась, поела… Да… Спасибо, непременно, всего доброго.

Он повесил трубку и повернулся к Жене:

— Это доктор. Передает тебе привет, а меня просит оградить тебя от негативных эмоций…

— Нет-нет, — прервала его Женя, — даже и не думай! Пока не услышу все до конца…

— Хорошо-хорошо, — успокоил ее Алекс и продолжил: — В конце концов он все-таки догадался отодрать мой скотч. Видно, разобрать хотел, что ему отвечают. А дальнейшее уже было делом техники. Я сказал ему, что знаю, где ты, и пообещал: как только он меня развяжет, мы пойдем к тебе. Сломал замок в двери, и мы вышли на палубу. Едва Дескампс вышел из каюты — тут же обо мне забыл и отправился в обход по лодке.

Женя вспомнила пустой взгляд Оливье, его сгорбленную спину и как он беззвучно шевелил губами…

— Что с ним сейчас? — тихо спросила Женя. — Он жив?

— Да. Он в психиатрической клинике, — ответил Алекс, — и дела его очень плохи.

— А Дима? — еще тише спросила Женя.

— Мертв, — жестко ответил Алекс.

Женя ждала этого ответа, и все-таки ее ударило это слово.

— Я успел схватить пистолет первым, — хмуро добавил Алекс. — Иначе я бы с тобой сейчас не разговаривал.

Женя молчала. Дима мертв, Дима мертв… Она представила, как гремит выстрел, он падает, раскинув руки, и лежит неподвижно. Ей стало так тоскливо, так нехорошо от этого видения, что к горлу поступили слезы…

— Он много значил для тебя? — понял Алекс.

Женя кивнула, вытирая слезы.

— Да, — тихо сказал она, — когда-то. Очень много, почти все. Мы росли вместе, потом он пропал на много лет… И я ничего не знаю о том, что с ним происходило все это время.

Она замолчала, справляясь со слезами, и продолжила:

— Мы встретились в Тель-Авиве совершенно случайно. Я познакомилась с одним человеком по имени Давид. Дима на него работал… Потом он сказал, что они с Ахмедом хотели его похитить.

Алекс внимательно слушал.

— Да, — помолчав, произнес он, — похоже на то. Ахмед был известный на Востоке персонаж, я его сразу узнал…

— Был? — переспросила Женя.

— Да, — снова жестко ответил Алекс. — Он тоже мертв. Как только мне удалось выбраться из каюты, я сначала нашел тебя — ты спала на кровати, а рядом, на диване, спал Дима. Надо было убрать того, кто опаснее. И тогда я отправился в рубку… Ахмед Рахмон по прозвищу Лиса — страшный человек, зверь. Террорист-одиночка, профессиональный киллер… Про Диму нам удалось узнать не так много.

И вдруг она вспомнила о главном:

— Обмен состоялся? Выдали того террориста, который… — Она запнулась.

Алекс помрачнел, покачал головой и ответил с неохотой:

— Сейчас это вопрос времени. По крайней мере, я на это надеюсь.

— Но почему?

Алекс встал и начал расхаживать по комнате взад-вперед.

— Потому что Оливье невменяем. С ним сейчас работают ведущие психиатры. Но, похоже, в его голове не осталось ничего, кроме каши из цифр, которые он пытается связать воедино… Просчитать, так сказать, логику мира. Вполне вероятно, в этом хаосе скрываются и номера его счетов, и пароль к компьютеру, и даже дни рождения всех его друзей, но — увы: вычленить нужное не представляется возможным…

Алекс остановился напротив Жени и пристально на нее посмотрел.

— Все очень надеются, — продолжил он, — что ты очнешься и поможешь. Вдруг он тебя узнает. Для него это будет как шоковая терапия. Но только после того, как ты окончательно выздоровеешь, и только с твоего согласия.

— Нет, — ответила Женя беспечно, — не нужно никакой шоковой терапии. Я знаю пароль.

Алекс недоверчиво посмотрел на нее. Женя рассмеялась, довольная произведенным впечатлением:

— Сказать, какой?

Она выдержала театральную паузу и произнесла нараспев:

— Евгения Коростелева 06.07.08.

— Не может быть, — все еще не мог поверить Алекс. — Откуда ты знаешь?

— В этот день, шестого июля, — улыбнулась Женя, — он посмотрел видеоматериал, который мы отсняли на «Мейнстриме»…

Алекс задумался.

— Да, — сказал он наконец, — наверное, ты права, но ведь тогда… Тогда мы можем выдвигать условия! Жень, — взмолился он, — мне надо уйти, я быстро!