Ева Ланска - Клото. Жребий брошен

— Да, — сказал он наконец, — наверное, ты права, но ведь тогда… Тогда мы можем выдвигать условия! Жень, — взмолился он, — мне надо уйти, я быстро!

— Ладно, иди уже, — рассмеялась она.

— Да… — заметался Алекс, собираясь. — Я быстро. Я должен тут в одно место съездить… Это ненадолго! Если что — звони, хорошо?

Алекс уехал, и, оставшись в одиночестве, Женя тяжело задумалась.

Дима мертв. Мертв юный Илья. Ахмед. Даниэль. Еще несколько человек, которых она не знала. И еще Борис, а до него — та женщина в метро. «Наверное, — мрачно подумала она, — в тот день, когда Клото плела нить моей судьбы, у богини было скверное настроение…»

Женя вышла из комнаты и прошла на кухню, чтобы приготовить себе чай. Обхватив пышущую жаром кружку обеими руками, она подошла к окну и отдернула плотную штору. Вместо ожидаемого московского пейзажа ее взгляд уткнулся в окно соседнего дома. «Везет же мне на точечную застройку», — усмехнулась она и хотела было отойти от окна, как вдруг замерла.

— Нет, не может быть, — произнесла она вслух, стараясь звуком голоса рассеять наваждение.

Но синие полураскрытые занавески в окне напротив не исчезали. Никуда не делись и краешек стола, покрытого знакомой клеенкой, и старый бабушкин холодильник, и цветок на подоконнике. Цветок, вообще-то, давно должен был засохнуть, но его, судя по всему, заходила поливать Юлька — Женя перед отъездом в Монако просила ее об этом…

Алекс вернулся часа через три. Женя отдыхала в кровати, листая последний номер «Sport Week», и не вышла его встречать.

— Есть, Женечка, есть! — вбежал он к ней в комнату. — Все так и есть, как ты сказала: Евгения Коростелева 06.07.08! Правда, там не вся информация, на которую мы рассчитывали. Но ее вполне достаточно, чтобы лысина моего шефа засветилась на самом высоком уровне! Женя, что с тобой?

Она пристально смотрела на него.

— Тебе опять плохо? — расстроился Алекс.

— Нет… Скажи, почему ты меня обманул?

— В чем? — горячо спросил Алекс. — Когда?

— Там, в Ницце, когда рассказывал, что впервые увидел меня в «North Triumph Boats» около автомата с напитками. Получается, вы давно за мной следили?

Алекс нахмурил лоб и вдруг понял, о чем речь:

— Ах, ты вот о чем! Прости, Жень, прости! Ты меня этим паролем просто выбила из колеи, я же хотел, чтобы был сюрприз.

Он взял ее за руки и заглянул в глаза:

— Это было такое странное, невозможное совпадение! Я действительно впервые увидел тебя именно в офисе этой компании. И только через два дня, когда тебя взяли в разработку, выяснилось, что мы — соседи. Я просто глазам своим не поверил, когда увидел твой адрес!

— Да, — задумчиво протянула Женя, — все одинаковое: дом, улица, квартира, вся разница — корпус. Значит, журнал был твой?

— Какой журнал? — не понял Алекс.

— «Яхты. Русское издание».

— Да, — все еще не понимал Алекс, — мне должны были его прислать на этот адрес, но почему-то не прислали… Ты хочешь сказать, что…

Некоторое время они смотрели друг на друга и молчали…

— Знаешь, — сказала Женя, — я уже устала говорить «не может быть».

Алекс согласно кивнул головой, а Женя продолжила:

— О существовании «North Triumph Boats» я узнала из этого журнала. И еще я видела тебя в тот день, когда пошла в компанию. Ты готовил яичницу, и… — Она помедлила, но все-таки сказала: — И ты был не один.

— Это моя сестра, — тихо ответил Алекс. — Марина. Это ее дети, мои племянники, погибли при взрыве. Когда ее выписали из больницы, врачи посоветовали ей сменить обстановку. Возможно, уехать из страны. Эту квартиру я купил для нее, но она здесь жить не смогла.

— А сейчас она как? — участливо спросила Женя.

— Вроде все налаживается. Врачи говорят — она уже здорова. С мужем они опять вместе, я очень надеюсь, что у них все будет хорошо…

«А у нас? — подумала Женя. — А у нас как все будет? И будет ли?» Она встала с кровати и подошла к террариуму. Золотисто-желтая лягушка тут же оживилась, думая, что ее пришли кормить. Женя нашла на столе баночку с кормом и отсыпала ей немного.

— Как ее зовут? — спросил Алекс.

— Мими… Почему она здесь?

— Понимаешь, квартира в Тель-Авиве принадлежит организации. На следующий день после того, как тебя похитили, наши крючкотворы тебя оттуда быстро выписали. Какое-то время твоя Мими жила у Аарона в кабинете, а потом он прислал ее сюда. Наверное, хотел сделать тебе сюрприз.

— Да, я понимаю, — отозвалась Женя.

Снова повисло молчание.

— Слушай, я тебя тоже хотела кое о чем спросить, — вдруг вспомнила Женя, — откуда ты взял одежду? Когда приехал меня забрать в Монако?

— Я ее украл! — с готовностью ответил Алекс.

Оба прыснули от смеха.

Прошло две недели. Стояли последние теплые дни лета. Алекс и Женя много гуляли по старым московским паркам и скверам, ходили в театры и музеи, сидели по вечерам на открытых верандах ресторанов. Они не говорили о своем будущем — просто наслаждались каждой минутой, проведенной вдвоем.

Он ничего ей не обещал, а она — не ждала и не требовала. Несколько раз по сосредоточенному выражению лица Алекса Женя угадывала, что он собирается завести нелегкий разговор, и решительно останавливала его.

— Потом, потом, — твердила она, демонстративно прижимая ладони к ушам.

Без всяких разговоров она понимала: время, скупо выделенное судьбой на безмятежное счастье, заканчивается. И она не желала портить последние минуты этой безмятежности. А потом Алекс сказал, что должен уехать.

Он сказал об этом во время ужина в их любимом уютном ресторанчике. Женины глаза тут же наполнились слезами, но она закусила губу и удержалась от рыданий. Алекс ждал, опустив глаза в тарелку, но Женя не стала выяснять, куда он уезжает и надолго ли.

— Когда? — с натянутой улыбкой спросила она.

— Завтра, — ответил он. — Женя…

— Ой, как жалко! — перебила она его голосом, звенящим от сдерживаемых слез. — Значит, мы так и не попадем на премьеру того фильма… Помнишь, мы собирались?

Домой они возвращались молча. До самой последней минуты Женя упорно вела себя так, словно они расстаются на выходные. Хотя и понимала, что это малодушие. Но иначе не могла.

Алекс уже стоял в дверях — налегке, даже без чемодана, а она все отказывалась верить. Он обнял ее, и Женя замерла на его груди.

— Позвони, как доберешься, — попросила она.

— Хорошо, — пообещал он.

Дверь захлопнулась. Женя подошла к окну в гостиной, выходящему на улицу. Алекс сел в машину, даже не взглянув наверх на прощание. Женя бросилась ничком на диван и тихо-тихо заплакала. А потом, когда слезы иссякли, заснула — сказалась бессонная ночь и нервное напряжение последних минут.

Через час Женя проснулась и вышла на кухню. На кухонном столе белел сложенный вдвое лист бумаги. Несколько секунд она смотрела на него словно завороженная, а потом взяла его дрожащими руками и раскрыла.

«Любимая моя… С тобой я был очень, очень счастлив. Ты — бесценный подарок судьбы. Она такая, эта судьба, — одной рукой дарит, другой отнимает. А я ведь предполагал с самого начала, что так и будет. Знал, но ничего не сделал для тебя — не сумел.

Если бы ты могла понять, как я проклинал себя тогда в Ницце за то, что с собой не справился. Позволил чувствам возобладать над долгом.

Когда ты прочтешь это письмо, я уже буду в самолете. Он унесет меня так далеко, словно в твоей жизни меня никогда и не было… Наверное, оно и к лучшему.

Знай, Женя, я люблю тебя. Просто жребий выпал такой, что вместе нам не быть.

Я много думал об этом и понял: если я намерен остаться с тобой, надо научиться жить, как обычный человек. И я был бы готов измениться: стать клерком или частным детективом, но вот только это буду уже не я.

И не знаю, будешь ли ты любить этого другого человека.

Я не раз видел, как такое происходит, и знаю, чем заканчивается. Сначала я затоскую, начну обвинять тебя, обвинять незаслуженно, просто перекладывать вину на твои плечи. И ты меня разлюбишь, потому что перестанешь уважать. Нельзя уважать мужчину, который не уважает себя.

Я уезжаю далеко и сам не знаю, как надолго. Нет у меня права предлагать тебе такую жизнь, свою солдатскую жизнь с ее беспрекословным подчинением приказу. Потому что это значит обречь тебя на вечное одиночество.

Выбор у меня невелик: или я причиняю тебе страдания, или отказываюсь от тебя. Я выбираю второе. Хоть и тяжело мне это решение далось. Прости…

Постарайся забыть меня, у тебя все впереди. Ты достойна всего самого лучшего. И тебе нужна настоящая семья, а не мужчина, который себе не принадлежит. Прощай. Алекс».

К вечеру Женя немного пришла в себя. Начала было собирать вещи, чтобы перебраться в свою квартиру, но вдруг остановилась.