Ева Ланска - Клото. Жребий брошен

– Что с ним сейчас? – тихо спросила Женя. – Он жив?

– Да. Он в психиатрической клинике, – ответил Алекс, – и дела его очень плохи.

– А Дима? – еще тише спросила Женя.

– Мертв, – жестко ответил Алекс.

Женя ждала этого ответа, и все-таки ее ударило это слово.

– Я успел схватить пистолет первым, – хмуро добавил Алекс. – Иначе я бы с тобой сейчас не разговаривал.

Женя молчала. Дима мертв, Дима мертв… Она представила, как гремит выстрел, он падает, раскинув руки, и лежит неподвижно. Ей стало так тоскливо, так нехорошо от этого видения, что к горлу поступили слезы…

– Он много значил для тебя? – понял Алекс.

Женя кивнула, вытирая слезы.

– Да, – тихо сказал она, – когда-то. Очень много, почти все. Мы росли вместе, потом он пропал на много лет… И я ничего не знаю о том, что с ним происходило все это время.

Она замолчала, справляясь со слезами, и продолжила:

– Мы встретились в Тель-Авиве совершенно случайно. Я познакомилась с одним человеком по имени Давид. Дима на него работал… Потом он сказал, что они с Ахмедом хотели его похитить.

Алекс внимательно слушал.

– Да, – помолчав, произнес он, – похоже на то. Ахмед был известный на Востоке персонаж, я его сразу узнал…

– Был? – переспросила Женя.

– Да, – снова жестко ответил Алекс. – Он тоже мертв. Как только мне удалось выбраться из каюты, я сначала нашел тебя – ты спала на кровати, а рядом, на диване, спал Дима. Надо было убрать того, кто опаснее. И тогда я отправился в рубку… Ахмед Рахмон по прозвищу Лиса – страшный человек, зверь. Террорист-одиночка, профессиональный киллер… Про Диму нам удалось узнать не так много.

И вдруг она вспомнила о главном:

– Обмен состоялся? Выдали того террориста, который… – Она запнулась.

Алекс помрачнел, покачал головой и ответил с неохотой:

– Сейчас это вопрос времени. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Но почему?

Алекс встал и начал расхаживать по комнате взад-вперед.

– Потому что Оливье невменяем. С ним сейчас работают ведущие психиатры. Но, похоже, в его голове не осталось ничего, кроме каши из цифр, которые он пытается связать воедино… Просчитать, так сказать, логику мира. Вполне вероятно, в этом хаосе скрываются и номера его счетов, и пароль к компьютеру, и даже дни рождения всех его друзей, но – увы: вычленить нужное не представляется возможным…

Алекс остановился напротив Жени и пристально на нее посмотрел.

– Все очень надеются, – продолжил он, – что ты очнешься и поможешь. Вдруг он тебя узнает. Для него это будет как шоковая терапия. Но только после того, как ты окончательно выздоровеешь, и только с твоего согласия.

– Нет, – ответила Женя беспечно, – не нужно никакой шоковой терапии. Я знаю пароль.

Алекс недоверчиво посмотрел на нее. Женя рассмеялась, довольная произведенным впечатлением:

– Сказать, какой?

Она выдержала театральную паузу и произнесла нараспев:

– Евгения Коростелева 06.07.08.

– Не может быть, – все еще не мог поверить Алекс. – Откуда ты знаешь?

– В этот день, шестого июля, – улыбнулась Женя, – он посмотрел видеоматериал, который мы отсняли на «Мейнстриме»…

Алекс задумался.

– Да, – сказал он наконец, – наверное, ты права, но ведь тогда… Тогда мы можем выдвигать условия! Жень, – взмолился он, – мне надо уйти, я быстро!

– Ладно, иди уже, – рассмеялась она.

– Да… – заметался Алекс, собираясь. – Я быстро. Я должен тут в одно место съездить… Это ненадолго! Если что – звони, хорошо?

Алекс уехал, и, оставшись в одиночестве, Женя тяжело задумалась.

Дима мертв. Мертв юный Илья. Ахмед. Даниэль. Еще несколько человек, которых она не знала. И еще Борис, а до него – та женщина в метро. «Наверное, – мрачно подумала она, – в тот день, когда Клото плела нить моей судьбы, у богини было скверное настроение…»

Женя вышла из комнаты и прошла на кухню, чтобы приготовить себе чай. Обхватив пышущую жаром кружку обеими руками, она подошла к окну и отдернула плотную штору. Вместо ожидаемого московского пейзажа ее взгляд уткнулся в окно соседнего дома. «Везет же мне на точечную застройку», – усмехнулась она и хотела было отойти от окна, как вдруг замерла.

– Нет, не может быть, – произнесла она вслух, стараясь звуком голоса рассеять наваждение.

Но синие полураскрытые занавески в окне напротив не исчезали. Никуда не делись и краешек стола, покрытого знакомой клеенкой, и старый бабушкин холодильник, и цветок на подоконнике. Цветок, вообще-то, давно должен был засохнуть, но его, судя по всему, заходила поливать Юлька – Женя перед отъездом в Монако просила ее об этом…

Алекс вернулся часа через три. Женя отдыхала в кровати, листая последний номер «Sport Week», и не вышла его встречать.

– Есть, Женечка, есть! – вбежал он к ней в комнату. – Все так и есть, как ты сказала: Евгения Коростелева 06.07.08! Правда, там не вся информация, на которую мы рассчитывали. Но ее вполне достаточно, чтобы лысина моего шефа засветилась на самом высоком уровне! Женя, что с тобой?

Она пристально смотрела на него.

– Тебе опять плохо? – расстроился Алекс.

– Нет… Скажи, почему ты меня обманул?

– В чем? – горячо спросил Алекс. – Когда?

– Там, в Ницце, когда рассказывал, что впервые увидел меня в «North Triumph Boats» около автомата с напитками. Получается, вы давно за мной следили?

Алекс нахмурил лоб и вдруг понял, о чем речь:

– Ах, ты вот о чем! Прости, Жень, прости! Ты меня этим паролем просто выбила из колеи, я же хотел, чтобы был сюрприз.

Он взял ее за руки и заглянул в глаза:

– Это было такое странное, невозможное совпадение! Я действительно впервые увидел тебя именно в офисе этой компании. И только через два дня, когда тебя взяли в разработку, выяснилось, что мы – соседи. Я просто глазам своим не поверил, когда увидел твой адрес!

– Да, – задумчиво протянула Женя, – все одинаковое: дом, улица, квартира, вся разница – корпус. Значит, журнал был твой?

– Какой журнал? – не понял Алекс.

– «Яхты. Русское издание».

– Да, – все еще не понимал Алекс, – мне должны были его прислать на этот адрес, но почему-то не прислали… Ты хочешь сказать, что…

Некоторое время они смотрели друг на друга и молчали…

– Знаешь, – сказала Женя, – я уже устала говорить «не может быть».

Алекс согласно кивнул головой, а Женя продолжила:

– О существовании «North Triumph Boats» я узнала из этого журнала. И еще я видела тебя в тот день, когда пошла в компанию. Ты готовил яичницу, и… – Она помедлила, но все-таки сказала: – И ты был не один.

– Это моя сестра, – тихо ответил Алекс. – Марина. Это ее дети, мои племянники, погибли при взрыве. Когда ее выписали из больницы, врачи посоветовали ей сменить обстановку. Возможно, уехать из страны. Эту квартиру я купил для нее, но она здесь жить не смогла.

– А сейчас она как? – участливо спросила Женя.

– Вроде все налаживается. Врачи говорят – она уже здорова. С мужем они опять вместе, я очень надеюсь, что у них все будет хорошо…

«А у нас? – подумала Женя. – А у нас как все будет? И будет ли?» Она встала с кровати и подошла к террариуму. Золотисто-желтая лягушка тут же оживилась, думая, что ее пришли кормить. Женя нашла на столе баночку с кормом и отсыпала ей немного.

– Как ее зовут? – спросил Алекс.

– Мими… Почему она здесь?

– Понимаешь, квартира в Тель-Авиве принадлежит организации. На следующий день после того, как тебя похитили, наши крючкотворы тебя оттуда быстро выписали. Какое-то время твоя Мими жила у Аарона в кабинете, а потом он прислал ее сюда. Наверное, хотел сделать тебе сюрприз.

– Да, я понимаю, – отозвалась Женя.

Снова повисло молчание.

– Слушай, я тебя тоже хотела кое о чем спросить, – вдруг вспомнила Женя, – откуда ты взял одежду? Когда приехал меня забрать в Монако?

– Я ее украл! – с готовностью ответил Алекс.

Оба прыснули от смеха.

Прошло две недели. Стояли последние теплые дни лета. Алекс и Женя много гуляли по старым московским паркам и скверам, ходили в театры и музеи, сидели по вечерам на открытых верандах ресторанов. Они не говорили о своем будущем – просто наслаждались каждой минутой, проведенной вдвоем.

Он ничего ей не обещал, а она – не ждала и не требовала. Несколько раз по сосредоточенному выражению лица Алекса Женя угадывала, что он собирается завести нелегкий разговор, и решительно останавливала его.

– Потом, потом, – твердила она, демонстративно прижимая ладони к ушам.

Без всяких разговоров она понимала: время, скупо выделенное судьбой на безмятежное счастье, заканчивается. И она не желала портить последние минуты этой безмятежности. А потом Алекс сказал, что должен уехать.

Он сказал об этом во время ужина в их любимом уютном ресторанчике. Женины глаза тут же наполнились слезами, но она закусила губу и удержалась от рыданий. Алекс ждал, опустив глаза в тарелку, но Женя не стала выяснять, куда он уезжает и надолго ли.