Кирилл Казанцев - Ненасытные

– Ксения, мне очень жаль, но я твой отец… – обрел дар речи Быкасов и покраснел, как маковое поле. – Эти фотографии я много лет ношу с собой… ну, первые две. Вторую положил в бумажник недавно… да, опасно, но меня ведь никто не обыскивает… – Дальше краснеть было некуда. – Мы расстались с твоей матерью в девяносто третьем… довольно шумно, со скандалом, тебе уже было восемь, она сделала все возможное, чтобы ты меня забыла, даже водила к какому-то извращенцу-психологу – чертовому мозгоправу… В 2001-м я был по работе в Подмосковье, случайно встретились с твоей матерью, она снова вышла замуж, я не лез в ваши дела, только попросил одну из твоих последних фотографий… Я работал тогда на Енисейской гидростанции, потом ушел в министерство по делам энергетики в правительстве Красноярского края… Четыре года назад забрался в эту глухомань… Пару лет назад пошла молва о каких-то неуловимых мстителях, колесящих по стране и измывающихся над чиновниками. Появились их фотографии. В одной из них я узнал тебя и обалдел от удивления… Я следил за вашими похождениями, переживал за тебя… нет, серьезно. В это трудно поверить, Ксения, но иногда я даже гордился тобой…

– Что не мешало вам, Олег Константинович, с упоением воровать, злоупотреблять и тешиться прочими грешками, – буркнул Никита и замолчал, перехватив затуманенный взгляд подруги.

– Господи, ну, жизнь так повернулась… – простонал Быкасов. – Не был я таким… Спроси у своей матери, Ксюша, она расскажет, каким я был…

– Заткнись, козел… – прошипела Ксюша, сжимая кулаки. – Моя мама умерла два года назад…

– Прости, я не знал… – Чиновник сморщился, словно высушенный абрикос. Его опять трясло.

– Ну, бред… – застонала Ксюша, закрылась ладонями. Потом оторвала их от лица и как-то безразлично уставилась на Никиту. – Мы в Индии, Никита? Или в Мексике, Бразилии, где там еще…

– Мы в России, дорогая, – сокрушенно вздохнул Никита. – Но никто, как говорится, не застрахован…

– Послушайте, отпустите меня… – забубнил чиновник, пытаясь сдуть со лба мокрую прядь волос. – Ну что вам стоит? Или не отпускайте, но… вырежьте те кадры, на которых я… Меня же устранят… Либо придут и убьют, либо заставят покончить с собой, как заставили Калмановича и Филина… От них никуда не спастись, они безжалостны, они везде найдут… Ксения, не губи, ведь я же тебе не чужой…

– Ты его знаешь? – Мордашка Ксюши помертвела, она выстрелила пальцем в смертельно побелевшего чиновника.

– Знаю, – неуверенно кивнул Никита. – Это господин Быкасов, ловкий плут, мошенник, ворюга и неотъемлемое звено в местной криминальной цепочке.

– Вот и я того же мнения, – с достоинством сказала Ксюша. – А другого Быкасова я не знаю и никогда не узнаю! Чего ждем? – со злостью уставилась она на Никиту. – Затыкай ему рот и тащи засранца в машину…

– Вы чего резину тянете? Вот-вот накроемся! – шипел на них обозленный Мурзин. Он прыгал от нетерпения у капота внушительной машины. Держался за рычаг, активирующий створку ворот. Двигатель работал, задняя дверца была нараспашку. Экипаж сидел в салоне и глухо роптал.

– Чем вы там занимались с этим прощелыгой? – с подозрением спросил Вадим, наблюдая, как хмурые, словно тучи, мстители грузят чиновника в багажный отсек. – Опущенные вы какие-то.

– Опустили нас, Вадим, – признался Никита. – Ниже плинтуса опустили… Прости, не стоит забивать тебе этим голову. Это между нами, девочками…

– Оплачиваем проезд, граждане! – бодро возвестил Паша Пчелкин, восседающий за рулем черного как смоль красавца. – Все расселись? Пришпорили, господа покойнички? Н-но, мертвая!

Мурзин опустил рычаг и запрыгнул в салон. Стальная шторка рывками подалась наверх. Джип сорвался с места, взлетел по наклонному пандусу и вынесся в ночь. Одновременно с жалюзи подвального гаража включился механизм боковых ворот на восточной стороне поместья. Машина вылетела на дорогу, засаженную молодой акацией. Пчелкин самозабвенно вертел баранку, вводя стальную махину в крутой вираж. Прогремела автоматная очередь, что-то перекатилось через дорогу. Град свинца обрушился на корпус автомобиля – словно мелкими камнями забрасывали. Вопили люди, вспыхнули фары за спиной – некое средство передвижения пустилось в погоню. Орали связанные пленники, энергично возились, их грузили в багажный отсек как попало, лишь бы вместились. Стрельба не унималась.

– Что они делают?! – кричала, зажимая уши, Диана. – У нас заложники, они не могут стрелять!

– А им по барабану! – хохотал Пчелкин. Он был в своей стихии, в приподнятом настроении – видно, всю жизнь мечтал прокатиться на огромном статусном «Ниссане». – На нас же не написано, что мы занимаемся перевозкой заложников!

Дорога, прорезающая поселок, вливалась в объездную, на южной стороне. Она была уже рядом, обрывались помпезные заборы. Влево, на восток, и можно уйти, пока противник чешется и копается. Паша Пчелкин непроизвольно стал выкручивать баранку влево, чтобы вписаться в поворот.

– Стоять! – опомнился Никита. – Ты куда? Нам же девчонок забрать надо! Направо, Паша!

– Что же ты сразу не сказал?! – взвыл в отчаянии Пчелкин, включая заднюю передачу. Неповоротливая туша медленно разворачивалась, заехав в канаву левым задним колесом. Они в любом случае не смогли бы прорваться на восток – от города, мелькая между деревьями, приближались два микроавтобуса! Свет их фар уже добивал до поселка. «Спецназ подтянулся», – уныло подумал Никита. Ну, все как положено…

И сзади уже настигало «неопознанное» транспортное средство. С этим нужно было что-то делать. Никита ругнулся, распахнул дверцу и с автоматом убиенной госпожи Гольц вывалился на дорогу. Заполз в канаву и принялся долбить короткими очередями по приближающейся машине. Следом за ним спрыгнул Мурзин, снявший наконец свою маску, перекатился по дороге и стал стрелять с колена из мощного «ярыгина». До машины оставалось метров семьдесят. Сомнительно, что она была защищена бронированным колпаком. Водителю явно не нравилось, что по нему бьют в упор из двух стволов. Машина виляла, разлетелась фара, водитель не справился с управлением, и под аккомпанемент разноголосой матерщины машина съехала с дороги и уткнулась в кустарник.

– В машину! – истошно завопил Пчелкин, развернувший наконец «Ниссан» капотом к западу. – Мужики, вы что там, свежего воздуха объелись?!

Мурзин вкатился в салон, помог забраться Никите. Машина с ревом сорвалась. Но спецназ, въезжающий в поселок, уже обнаружил, что на южной окраине Лугового происходит что-то непонятное. Микроавтобусы сменили направление, стали втягиваться в южный объезд. В запасе оставались минуты. Помпезный внедорожник подпрыгивал на ухабах, ревел на пределе выносливости. Справа – мутные охапки кустарника, заборы, ограда Квакуна, впереди по курсу особняк Марецкой Екатерины Савельевны, мир ее праху. Слева лес – густой, дикорастущий, неисповедимый. Еще двести метров, и дорога круто заберет направо, к северу, будет тянуться вдоль скал. А другой дороги в этой местности, хоть ты тресни, нет…

– Держи меня! – крикнул Никита, распахнул дверь и выбрался на подножку. Мурзин вцепился в него обеими руками. Ветер свистел в ушах, адреналин хлестал по всему телу.

– Никита, осторожно! – взвизгнула Ксюша.

Он разразился разбойничьим свистом, стал махать свободной рукой. Потом перестал свистеть, завопил во все горло:

– Девчата, сюда, живо!!!

Слава богу! Отделились от леса две согбенные фигуры и, переваливаясь, словно пьяные, держась друг за дружку, заковыляли к дороге. Слишком медленно, так они и до утра не добредут.

– Паша, тормози! – И когда машина стала приостанавливаться, он спрыгнул с подножки и помчался наперерез через поле. Схватил хрипящих девчонок, взвалил обеих на плечи и, широко расставляя ноги, чтобы не упасть, понес их на дорогу. Из машины уже выскакивал радостный Равиль, перехватил свою Альбину, начал осыпать ее поцелуями. С ревом покинул водительское кресло Паша Пчелкин, стащил с плеча Никиты стонущую Веронику, начал тискать ее, что-то лопотать. Похищенные только ревели, они не могли ничего говорить. Спецназ уже был рядом, уже проехал место разворота, едва не угодив в ДТП с машиной, выскочившей из-за поворота, не так уж надежно ее закопали в кустарник.

– Вы еще сексом займитесь, мать вашу! – рассвирепел Никита и стал отбирать у свихнувшегося от счастья Пчелкина его блондинку. – За руль, инспектор! В тюрягу захотелось?!

После бурной возни джип помчался дальше. Дистанция между враждующими командами сократилась, но еще не стала критической. В салоне царила какая-то вакханалия, уже трудно было разобраться, где чьи ноги и головы. К счастью, микроавтобус, возглавляющий колонну, плюхнулся в ухаб, водитель слишком резко крутанул баранку, и продолговатая каракатица встала поперек дороги. Что дало двадцать секунд форы. В свете фар уже мерцал крутой поворот, машина входила в занос, волоча по радиусу грузную корму, улюлюкал в безудержном припадке Пчелкин. Пассажиров швыряло от стены к стене.