Тайна в черной рамке - Владимир Григорьевич Колычев

– Слышал? – как-то не очень весело глянул на него Бордов.

– Леша, это мы! – разгоняя собственные страхи, улыбнулся Савелий. – Стоим тут, никого не трогаем.

– Выходи, покажись, поговорим, – подхватил Валентин.

Он оглянулся по сторонам, но Савелий качнул головой.

– Призрак не здесь, призрак снаружи… – сказал он, и вдруг его осенило. – Спасибо за подсказку!

– Сава, тебе пора на свежий воздух, – подозрительно глянув на него, сказал Бордов. – Трупный яд плохо на тебя действует.

– Да можно уходить, и так все ясно, – кивнул Ярыгин. – Однозначно, Захара застрелил Сарычев.

– Однозначно? Это тебе Сигайлов сейчас сказал?

– Сигайлов подсказал мне, что Сарычев стрелял в Шабалина.

– Давай, давай, на свежий воздух. – Взяв Савелия под руку, Бордов осторожно повел его к выходу.

– С правой руки. Чтобы не промазать, – на ходу сказал Ярыгин.

– Ну да, с правой руки.

Они вышли из дома, Савелий левой рукой взялся за воображаемое рулевое колесо, а в правую лег пистолет. Глянув на такого же воображаемого Шабалина, который находился слева от него, нажал на кнопку стеклоподъемника и направил на жертву пистолет. Руку он из воображаемого окна не высовывал, ствол оставался в машине.

– Надеюсь, это не конвульсии? – настороженно посмотрел на него Бордов.

– Это гильза, которая, вылетев из пистолета, должна была остаться в машине.

– Гильзу мы так и не нашли, – кивнул Бордов.

– Сарычев ее нашел и выкинул, а скол остался.

– Какой скол?

– На стекле. Я видел. Сначала я подумал, что камушек ударился. А в голове-то крутилось, пока Сигайлов знак не подал. Скол-то не снаружи, а изнутри. От гильзы.

– А как доказать?

– Что от гильзы?

– Насколько я знаю, гильза покрывается лаком.

– Томпаком.

– Тем более.

– Что тем более?

– Может, на стекле что-то осталось. Кровь ультрафиолетом высвечивается, томпак этот… – Ярыгин задумался.

Сразу надо было догадаться, что скол на стекле в машине Сарычева – от пули. Вдруг экспертиза смогла бы снять с этой царапины лаковый след от гильзы, а это доказательство, от которого не отвертеться.

Хороший вопрос, откуда Сарычев мог узнать о лесном доме. От Афанасьева или от Уголькова, а может, Перова рассказала, как она гуляла по лесу со своим любовником. Бордов решил начать с Перовой, и Савелий свернул к ее дому, минуя управление. Нагулялись они на морозе, а рабочий день на исходе, сейчас бы домой, в горячую ванну. Но если Перова предложит чайку, они не откажутся.

– Мы немного опоздали, – сказал Ярыгин, глядя на Мышкина, который стоял с открытым ртом возле своего «Киа».

– Что так?

– Бойфренд Перовой. Прокофьев просил с ним поделикатней обходиться. С работы вернулся, завис чего-то.

Бордов посмотрел в сторону, куда указывал Савелий, заметил Мышкина и сразу же сделал вывод:

– Труп у него в машине.

– И не первой свежести, – усмехнулся Ярыгин.

Мышкин действительно выглядел так, как будто обнаружил в своей машине покойника.

– А вдруг?

Ярыгин припарковался к «Оптиме», вышел из машины, Мышкин заметил его, испуганно встрепенулся, выдернул руку из салона, лихорадочно закрыл заднюю дверь.

– Что-то случилось, Леонид Николаевич?

– Почему сразу случилось? – Мышкин смотрел на него с каким-то ужасом.

Ну почему Ярыгин появился именно сейчас? А именно так и можно было понять его взгляд.

– Не знаю, вид у вас какой-то странный.

– Нормальный у меня вид!

– Если позволите!.. – Ярыгин взялся за ручку двери, которая только что захлопнулась.

– Не позволю! – Мышкин с силой толкнул полицейского плечом.

Но оттолкнуть не смог, и Савелий открыл дверь. А в салоне, на заднем сиденье, возле кожаного портфеля лежал пистолет, и не абы какой, а «Беретта».

– Вы не имеете права! – бледный как смерть, пробормотал Мышкин.

– Спокойно, Леонид Николаевич, спокойно! – Ярыгин обращался к нему, но смотрел на Бордова, который также заметил пистолет.

– Я не понимаю, откуда взялось оружие!

– Пистолет «Беретта 92», калибр девять миллиметров, патрон девять на девятнадцать миллиметров «парабеллум». Именно из такого пистолета стреляли в подполковника Прокофьева.

– Но я не мог стрелять!

– Вот и я говорю, что если это тот самый пистолет, то волноваться вам нечего. Ну а если какой-то другой пистолет… Если боевой…

Вынув из кармана чистый носовой платок, Ярыгин поднял пистолет, заглянул в стол, понюхал. И нарезы в стволе имеются, и перемычки, как у «газовика», нет. И порохом пахло. Боевой ствол, никаких в том сомнений.

– Но это не мой пистолет!

Ярыгин кивнул, давая понять, что верит Мышкину. И вдруг его осенило. А ведь Прокофьев интересовался этим типом, адвокатом он раньше был, бандитов Карамболя защищал. Что, если он как-то связан с братвой? Может, его и заслали к Перовой, чтобы он узнал про деньги.

– А это правда, что вы были адвокатом? – спросил Савелий.

– Зачем вы об этом спросили? – Голос у Мышкина задрожал от возмущения.

– Не я вас спросил, а мой служебный долг.

– Да, я был адвокатом! И знаю… Это же вы мне пистолет подбросили! – Мышкина заколотило.

– Спокойно, гражданин, спокойно!.. – Бордов мягко взял его за руку. – Мы вам верим в том, что пистолет не ваш. Его действительно вам подбросили. Но, поверьте, это сделали не мы.

– Леонид Николаевич, когда вы нашли пистолет? – демонстрируя благодушие, улыбнулся Ярыгин.

– Да вот сейчас и нашел!

– На заднем сиденье.

– На самом деле под задним сиденьем. Рукоятка слегка выглядывала, я даже не сразу заметил.

– А когда вы в последний раз убирались в салоне?

Ярыгин уже обратил внимание на чистоту задних ковриков, выглядели они как новые, будто только-только из магазина.

– В передней части салона убирался, мыл коврики, а сзади нет. Зачем? Я никого не возил на заднем сиденье. Давно уже не возил.

– Значит, в заднюю часть салона вы давно уже не заглядывали?

– Ну как же не заглядывал? Портфель у меня на заднем сиденье лежит. Зонтик могу положить. Но сейчас дождя нет. А если зонтик мокрый, я его на коврики кладу. Тогда бы я заметил пистолет…

– Насколько я знаю, вы первым прибыли на место преступления к раненому подполковнику Прокофьеву.

– Сначала Виктория, затем я, – кивнул Мышкин.

– Вызвали «Скорую», позвонили в полицию?

– Да.

– На месте работала следственно-оперативная группа, вы присутствовали?

– Ну не то чтобы… Холодно было, метель мела. Но я время от времени выходил, Вику домой хотел забрать. Она не в себе была, до последнего уходить не хотела. Я машину завел, сказал, чтобы в машину села, а она стояла…

– Если вы домой уходили, то машину оставляли с работающим двигателем?

– Да.

– Значит, машина стояла открытая?

– Открытая.

– А на улице мела метель… Где в тут ночь стояла машина, вы не помните?

– Почему же не