Кирилл Казанцев - Боевой эксперимент

– Пацаны! Если кто-то хочет подставлять свою башку за то, что тут америкосы накосячили, – вперед! Но я предлагаю спокойно сесть и подумать – а надо ли вам это?

– Давайте, парни, садимся! – поддержал товарища Прапор. – И лучше всего – на пол. А то вдруг пуля случайная залетит – и встречай, мама, «двухсотого»!

Несколько секунд наемники еще стояли, переглядывались. А потом сел один, за ним – другой, третий… И уже через несколько секунд сидели все. Правда, оружие из рук не выпускали – стволы автоматических винтовок торчали вверх, подобно веткам голого осеннего кустарника.

– А что вообще происходит? – подал голос кто-то из сидящих бойцов.

– А какое нам до этого дело? – вопросом на вопрос ответил Хохол. – Нас это не касается. А америкосы пусть решают свои проблемы сами.

Он отошел от двери и тоже присел. В этот момент в модуль наемников ворвался растрепанный и испуганный Том.

– Почему вы здесь сидите, черт вас возьми?! – с порога заорал он. – На базу напали! Надо ее защищать!

– Твоя база, ты и защищай! – выкрикнул Хохол.

Те из наемников, кто оказался в состоянии понять сказанное, засмеялись. Уж очень испуганный начальник базы, чья кожа приняла пепельный оттенок, не был похож на защитника.

– Ты отказываешься подчиняться?! – Том ткнул вытянутым пальцем в сидящего Хохла.

– Ага, – совершенно спокойно согласился тот. – И что ты сделаешь?

– Ты!.. Ты!.. Ты уволен! – выкрикнул Том.

– Хорошо, – все с тем же спокойствием согласился взводный. – Что дальше?

Том несколько секунд стоял и тупо смотрел на взводного. Ну, уволил. Вот только что это изменило?..

– Ты! – начальник базы развернулся к Прапору. – Выводи людей!

– Не, почтеннейший! – отгородился от негра открытыми ладонями Прапор. – Вы уж как-нибудь сами. Без нас…

– Ты тоже уволен! – заорал потерявший над собой контроль Том. – Вы все уволены!

– Ну, а раз уволены, то и выходить нам незачем, – подвел черту этому разговору Хохол.

Когда началась стрельба, Шурик и его напарник-водитель крадучись направились к тому месту, где были припаркованы грузовики. Перемещались, как и говорил Монк, в тени, стараясь не светить лица перед обитателями базы, которые в растерянности бегали по двору.

А эти самые обитатели были смертельно напуганы. Неожиданное нападение, вырвавшее их из объятий Морфея, стрельба, грохот… К таким вот происшествиям они были непривычны. Местные нападали на колонны, но все это происходило за пределами базы, которую многие из служащих уже воспринимали как свой собственный дом.

Так что у них хватало своих забот – где бы спрятаться, где укрыться. И на то, что два грузовика вдруг завелись и тихо покатили к складу, никто и внимания-то не обратил.

Лихо развернувшись, Шурик загнал машину внутрь склада, к тому месту, где пирамидой возвышались подготовленные к похищению ящики и контейнеры.

– Грузи! – Он выскочил из кабины грузовика и вытащил свой пулемет.

Перебежал к воротам, занял оборону – а вдруг кто-нибудь решит проверить, что там такое происходит в складе? За спиной тихо рокотал погрузчик, поднимая вилами драгоценный груз.

Шурик посмотрел на часы. Уже прошли три минуты из отпущенного им Монком времени. Бросил короткий взгляд за спину – погрузка шла полным ходом. Они успевали.

Щелчок «винтореза» затерялся в грохоте выстрелов. Только стоящий на посту в локалке человек с винтовкой в руках дернулся и медленно завалился на бок.

И тут же из темноты к забору из металлической сетки рванулись пятнистые фигуры. Хруст перекусываемой проволоки – и вот уже через дыру на заповедную территорию пробирается один боец, второй… Первые тут же занимают оборону, прикрывая товарищей.

Неожиданно дверь модуля распахнулась и на пороге возник человек. Он заторможенно смотрел на посторонних, ворвавшихся на их территорию, и никак не мог поверить, что это происходит на самом деле. А когда до него наконец-то дошло, что это все – не дурной сон, было поздно. Короткая – в три патрона – очередь девятимиллиметровых пуль ударила его в грудь, отбрасывая назад, внутрь помещения, которое он только что покинул. На таком расстоянии стрелявший просто не мог промахнуться и уложил в цель все три пули. Интегрированный глушитель скрыл шум выстрелов.

– Вперед! – Кострома махнул рукой. Теперь, когда они обнаружены, уже некогда ждать, пока препятствие преодолеют все бойцы.

Те, что уже оказались на территории, один за одним, прикрывая друг друга, исчезали за дверью, рассыпались по помещениям модуля. Один из бойцов – тот, что прошел в локалку последним, – забросил свой пистолет-пулемет за спину и, подхватив винтовку мертвого постового, встал чуть в стороне от ворот. Снайпер группы Руль устроился рядом с крыльцом, страхуя товарища и контролируя подходы к локальной зоне.

Появившийся из глубины двора джип с ходу протаранил ворота и остановился возле самого крыльца, рядом с постовым. Следом за первым во двор ворвался второй автомобиль. Все это было предусмотрено планом – машинами управляли Артем и Максим. В самой сшибке они не участвовали все по той же причине – в слаженной боевой группе у них просто не было своего, «законного» места. Героизм – вещь, конечно, хорошая. И – красивая. Но бестолковый герой опасен иногда даже больше лютого врага. Еще Суворов говаривал, что каждый солдат должен знать свой маневр. Вот и в силовой части этой операции недавние наемники исполняли свою, заранее определенную им, роль.

Из светлого проема двери в модуль, один за одним, начали появляться разведчики. Они быстро разбегались по двору, занимая, на всякий случай, оборону вокруг машин. Одна пара тащила невысокого щуплого и очень уже немолодого дяденьку совершенно негероической внешности. Пленник тихо скулил и что-то неразборчиво бормотал по-английски. Последним выскочил Кострома с толстой пачкой каких-то бумаг в руках. Ему навстречу метнулся Максим.

– Он? – Кострома кивнул на захваченного мужичка. – Других гражданских там не было.

Максим склонился к лицу пленника, всмотрелся… И радостно закричал:

– Он! Он!

Может, и правда, было такое… А может, Максиму просто показалось… Но вроде бы услышав русскую речь, в глазах пленника что-то отразилось. Пробежала какая-то тень… И тут же они снова стали пустыми и испуганными.

– Тогда уходим! – бросил Кострома. – Там радиостанция… Мы установили заряд. Все бумаги, что нашли, собрали…

– Всё! По местам! – скомандовал Максим, опять принимая на себя руководство операцией.

Первым в автомобиль забросили – почти как мешок с картошкой – освобожденного пленника. Бойцы быстро занимали места. Те, что сели первыми, сразу же поднялись к пулеметам.

Закончив погрузку, машины вырвались со двора локальной зоны. Проезжая мимо склада, Артем дважды надавил на сигнал. И в хвост джипам немедленно пристроились два грузовика.

Колонна из четырех машин направилась в сторону КПП. В той стороне, откуда она двигалась, прогремел взрыв. Из окон модуля, что находился в локальной зоне, брызнуло смешанным с осколками стекла огнем. Крыша временного строения сначала подскочила вверх и потом просела внутрь помещения. Стены несколько секунд еще держались, стояли, но потом тоже рухнули. На том месте, где еще совсем недавно было строение, лежала груда дымящихся обломков, под которой остались все обитатели локалки.

На выезде машины попытался было остановить постовой, но Монк, наполовину высунувшись из салона, заорал:

– Ты что, не слышишь ничего?! Открывай скорее, надо этих негодяев остановить, иначе они все тут разнесут!

И «вратарь» торопливо метнулся к воротам.

Уже глядя вслед удаляющимся автомобилям, он подумал – а зачем команда наемников потащила с собой грузовики? Да еще и загруженные? Каким образом эти машины могли помочь им в защите базы от нападения? Но, так и не найдя ответов на свои вопросы, списал все на неразбериху и «загадочный славянский характер».

Старый партизан, «товарищ Че», опять взглянул на часы. Все. Время вышло. И тут же в его кармане загудел сотовый телефон. Он быстро взглянул на дисплей – пришло сообщение от племянника. Читать его он не стал – все равно пустое. Просто племянник дал знать, что наемники его не обманули, что он покинул территорию базы живой и здоровый. Ну, и что груз обещанного оружия при нем.

– Все, уходим! – партизан махнул рукой своим людям.

Бойцы его отряда тут же прекратили огонь и почти мгновенно растворились среди деревьев.

На окружающий базу лес неожиданно опустилась тишина…

Утро, не спеша, с чувством собственного достоинства, исключающим какую-то несерьезную, недостойную суету, вступало в свои права…