Владимир Колычев - Стальной мотылек

Не смог Скважин поймать его на лжи, расстроился, но виду не показал.

— Сразу надо было сказать, когда киллер стрелял, не пришлось бы из пустого в порожнее переливать, — усмехнулся Семен.

— Ну, Юля девушка симпатичная, а ты парень, так понимаю, не промах…

— Грязные намеки на мою чистую репутацию? Нехорошо, товарищ подполковник.

— А репутация чистая?

— Я, может, и гулящий, но я не женщина. И жены у меня нет. Да и вы не священник, чтобы мой моральный облик обсуждать. И давайте закончим разговор, товарищ подполковник. У меня много дел, а вы меня задерживаете.

— Ишь как расхорохорился! Сначала обыск произведем, персонал опросим…

— Производите. Опрашивайте. Ничего не найдете. И ничего не узнаете… Кстати, после Юли я с Риммой разговаривал, это мой зам по салону красоты, она как раз на работу приехала… Потом с уборщицей в фитнесе… Потом со строителями… Я тут на виду был, если не верите, можете опросить всех…

— И опросим, — кивнул Скважин. — И узнаем.

Семен кисло улыбнулся, глянув на мента. Не нравилось ему его настроение. Похоже, подполковник уже мысленно отпраздновал успех в раскрытии уголовного дела.

— Делайте, что хотите, только без подстав.

— Ну, это ты зря…

— Мы в двухтысячном году одного подполковника из Москвы сопровождали. На засаду напоролись. В горы уходить пришлось. Мы этого подполковника на себе тащили. Я и Пашка Левков, двое нас тогда осталось. А подполковника сильно ранило…

— Это был не я, — усмехнулся Скважин.

Похоже, он решил, что Семен пытается его разжалобить.

— Не вы. Тот подполковник уже полковником успел стать. Точнее, генерал-полковником. Заместитель министра МВД. Я думаю, он добро помнит. А как связаться с ним, я найду…

Семен смотрел на Скважина пристально и сердито. Не убивал он Панарина, и алиби у него есть, и пусть мент оставит надежду повесить на него чужой труп. И воевал он, и подполковника спасал, который за одиннадцать лет очень высоко взлетел. Были еще и другие знакомые генералы…

Есть у него алиби, так что пусть все идут к черту.

Постановление на обыск — важный документ, но сейчас он и гроша ломаного не стоил. Впрочем, Антонину это ничуть не огорчало.

Постановление обладало юридической силой, но не имело смысла, и даже Скважин это понимал.

— Алиби у Арбатова, полное алиби, — с трудом скрывая свою досаду, сказал он. — Не мог он стрелять в Панарина… А след к нему ведет… Такое ощущение, как будто подставляют его. Грубо подставляют, чтобы нас на ложный след навести…

Антонина кивнула. Она придерживалась такого же мнения.

Не стал бы Семен бросать винтовку возле гостиницы, для него это слишком глупо. Нервы не выдержали — это не для него. Да и как могли сдать нервы, если преступник воспользовался специальной смесью, чтобы заглушить след?

— Кто-то знал, что у Панарина конфликт с Арбатовым был, — в раздумье продолжал Скважин. — И этот кто-то справки о нем навел… Я так понял, вы его давно знаете?

— Десять лет уже.

— Он вам что-нибудь про свою службу рассказывал?

— Ну, было иногда…

Про войну Семен рассказывал редко, но метко. Если начнет, то надолго затянет.

— Какого-то генерал-полковника спас… — забросил удочку Скважин.

— Ну, тогда он подполковником был…

— А сейчас?

— Сейчас он заместитель министра МВД.

Антонина назвала фамилию подполковника, про которого когда-то ей рассказывал Семен. Давно рассказывал, когда тот еще и генералом не был.

— Серьезный он мужчина, этот Арбатов, — заметил Скважин.

— Три ордена у него, — кивнула она.

— И покровитель у него серьезный.

— Ну, я не думаю, что Семен станет жаловаться. Не такой он человек, — пожала плечами Антонина.

— Может, не такой, может, такой… Надо бы у него про Панарину выяснить. Может, она знала, что Арбатов служил снайпером, сама его и подставила. Баба она… э-э… шустрая… Может, с кем-то спуталась, а потом с этим кем-то и навела нас на Арбатова… Мы поедем, а вы, Антонина Евгеньевна, могли бы остаться. Надо с ним насчет Панариной поговорить.

Берестова удивленно повела бровью. Вообще-то она, как следователь, должна давать поручения уголовному розыску, которым руководил Скважин, а не наоборот.

— Я думаю, вам это интересней, чем мне, — усмехнулся Скважин.

— Ну, может быть…

Скважин иронично улыбнулся, козырнул и был таков. Вид у него был такой, как будто он делал ей одолжение. Как будто знал, что она сама хочет остаться с Семеном. А ведь это действительно было так…

Семена она нашла у стойки администратора.

— Еще вопросы, товарищ капитан? — вроде бы весело, но с настороженностью во взгляде спросил он.

— Думаю, их будет еще больше.

— Так алиби есть.

— Алиби нашлось, а осадочек остался.

— Осадочек надо снять.

Он увлек Антонину за собой на второй этаж, своим ключом открыл дверь в номер и, опускаясь на диван, сказал:

— Это мой кабинет.

— Ты же говорил, что у тебя нет кабинета.

— Это и кабинет, и квартира.

— И место для женщин, — взглядом показала она на кровать.

— Я их сюда стараюсь не водить. Для случайной женщины случайный номер.

— Случайные женщины до добра не доводят. Боюсь, что история еще не закончилась, — покачала головой Антонина. — Кто-то хочет сделать тебя крайним в этой истории… Помнишь, ты рассказывал мне о своей службе?

— Не помню. Все забыл… И вспоминать не хочу, — выразительно посмотрел на нее Семен.

— Надеюсь, про Лиду ты не забыл? — Ее голос дрогнул от обиды.

— Пока нет. Слишком свежо предание. А что?

— Ей ты про свою службу не рассказывал?

— С какой стати? Это случайный эпизод в моей жизни… Все случайно. Начиная с того времени, как мы с тобой познакомились… Вам это не интересно, товарищ капитан, — с горьким сарказмом усмехнулся он.

— Значит, про твою службу Панарина не знает? — заставила себя вернуться к деловому разговору Антонина. Хотелось рассказать, как она жалела об их разрыве, Семен должен это знать. Они еще молодые и свободные, почему бы им не быть вместе? Но сначала надо узнать про Панарину, будь она неладна.

— Я ей ничего не говорил.

— А Панарин, застав вас вместе, угрожал тебе?

— Представь себе, нет. Даже слова не сказал, просто спустил своих церберов с цепи…

— А ты их под орех разделал… — кивнула она. — А они ребята крепкие, их так просто не возьмешь. Их только спец мог взять. Может, они сами поняли, что ты в спецназе служил. А если служил, значит, и стрелять умеешь…

— Может, и поняли, — пожал плечами Семен. — И что с того?

— Может, кто-то из них Панарина… Сами они убить не могли, но могли заказать…

— Зачем?

— Может, Панарин им мешал?

— Решили убрать Панарина, а стрелки перевести на меня?

— А разве такого не может быть?

— Не знаю, я чужих мужей не заказывал… А если бы заказывал, то не стал бы подставлять любовника Лиды. Это все равно, что подставить ее саму. Она же сама теперь под подозрением. Или нет?

— Или да… Ты прав, и на нее тоже падает вина… А ты, значит, ее любовник? — с неожиданной для себя злостью спросила она.

— Я ее тренер, — усмехнулся Семен. — А у тебя как на личном фронте?

— У меня никак! — встрепенулась Антонина и сама не поняла, как подсела к Семену, как вдруг оказалась под ним…

И если бы Семен сейчас вдруг отказал ей во взаимности, она бы убила его. Сначала его, а потом и себя…

Но Семен ей не отказал. Он и сам хотел вернуть прошлое через бурное настоящее…

Завещание не исповедь, и его тайну вскрыть не так уж и трудно. Куда сложней сломать семь печатей, за которыми хранится тайна исповеди. Но, к счастью, нотариусами работают не священники…

— Лидия Аркадьевна, примите мои поздравления, — сухо произнесла Антонина, с холодком глянув на вдову.

— Это вы о чем? — обеспокоенно спросила Панарина.

Антонина могла наведаться к ней домой, но решила вызвать ее в следственный отдел. Домашняя обстановка расслабляет свидетелей, а официально-казенная, напротив, напрягает и сосредотачивает. А Панарина не только свидетель, она еще и подозреваемая.

— Вам уже, наверное, известно, на кого ваш муж составил завещание?

— Ну, я пыталась выяснить. Завещание закрытое, нотариус должен огласить его через три дня… А вы уже в курсе? — разволновалась Лида.

— Ну, пока только со слов нотариуса. Завещание составлено в пользу вашего сына. И вам тоже полагается определенная сумма, не знаю, какая, но весьма солидная.

— И все, только я и Костя?

— В основном да.

— А не в основном?

Берестова покачала головой. Майор Глазов предоставил ей полную информацию о завещании, но Лида подробности знать не должна. И без того узнала слишком много и фактически в обход закона. Нельзя так, но в интересах следствия можно.