Татьяна Полякова - Мавр сделал свое дело

— Ну, посмотрим, — кивнула тетя Клава и, почему-то застеснявшись, отвернулась. — Оля, — позвала она минут через пять. — У нас с тобой хлеба нет. Сбегаешь в магазин?

— Конечно, — охотно согласилась я, потому что с отъездом так ничего и не решила.

Подходя к магазину, я обратила внимание на «Жигули», которые притормозили возле меня. В машине сидел молодой мужчина, посмотрел на меня как-то странно. Я заторопилась, поднялась на крыльцо, чувствуя, что он провожает меня взглядом.

Купив хлеба, я вышла на улицу и вновь обратила внимание на «Жигули», нахмурилась и быстро зашагала по улице. Машина тронулась с места, однако еле плелась сзади.

— Девушка, — позвал мужчина, — может быть, вас подвезти?

Я сделала свирепое лицо и не ответила. Он продолжал тащиться за мной, чем очень нервировал. Обнаружив узкий проход между заборами, я юркнула туда, очень довольная, что оставила своего преследователя с носом. Тропинка вывела меня к картофельному полю, откуда я благополучно добралась до дома.

Мы сели завтракать, а я так и не определилась, чего хочу больше: уехать или остаться. Уплетала уже вторую порцию макарон, попутно пытаясь решить, чему следует радоваться: аппетиту, который никакие душевные переживания не портит, или тому, что от макарон (по крайней мере от этих) я не полнею. Никак не могла отличить одно счастье от другого и, должно быть, по рассеянности, продолжала уминать макароны с удвоенным рвением.

И тут в дверь позвонили. Я бросилась открывать и обнаружила на пороге типа, который преследовал меня на «Жигулях».

— Это уже слишком, — буркнула я.

— Пошутили, и хватит, — без улыбки сказал он. — Мне, Ольга Александровна, надо с вами поговорить. — И сунул мне под нос удостоверение.

— Вы по поводу Самарского? — растерялась я. Вот тебе и жених!

— Нет, я по другому поводу. Войти можно?

Я провела дорогого гостя в комнату. Тетя Клава, узнав, в чем дело, плотно закрыла за нами дверь. Мужчина извлек из папочки, которую держал в руках, два моих наброска и выложил их на стол. Я едва не застонала от отчаяния.

— Откуда у вас это? — спросил он.

— Это не мое, — поспешно соврала я.

— А чье?

— Не знаю.

— Тогда другой вопрос: как это к вам попало?

— Ничего я не знаю, — упрямо повторила я.

— Ольга Александровна, дело очень серьезное. И я бы вам советовал так же серьёзно отнестись к своим словам.

— Да я правда не знаю, они ко мне случайно попали.

— Когда, от кого, при каких обстоятельствах?

— А не могли бы вы пояснить, в чем дело? Если честно, вы меня здорово напугали.

— Дело, как я вам уже сказал, очень серьезное, — неторопливо начал он. — Девять лет назад было совершено ограбление. И преступники до сих пор не найдены, не найдены и деньги, очень крупная сумма. Очень, — подчеркнул он. — В совершении ограбления подозреваются трое, двое из них вот эти самые люди. Так при каких обстоятельствах рисунки попали к вам? И почему вы решили навести справки об этих людях? Вы их видели? Это ваши знакомые?

— Я вам сейчас кое-что принесу, и вы все поймете, — сказала я, находясь в полуобморочном состоянии.

И отправилась в светелку, тогда еще не зная зачем, бормоча под нос:

— Вот тебе и старая любовь, и фирма, и Сережа, который стал Кириллом.

Войдя в светелку, я заперла дверь на крючок, открыла окно, выбралась в огород и почесала в переулок. Когда не знаешь, что делать, лучше ничего не делать. А когда не знаешь, что отвечать, лучше помалкивать. Я бежала к лесу, потому что там была возможность укрыться. О том, что я буду делать дальше, мне даже думать не хотелось.

Вдруг раздался треск мотора, я полезла в кусты, но тут услышала:

— Ольга. — На своем мотоцикле меня догонял Вовка. — Ты куда бежишь?

— А ты куда?

— К озеру. Говорят, Молчанова утонула. С утра водолазы приехали.

Я застыла как вкопанная, вытаращив глаза.

— Как утонула, когда?

— Вчера. Муж ее полдня искал, а потом на берегу нашел этот.., мольберт и ее шмотки: сарафан, тапочки… Теперь тело ищут. Поеду смотреть.

— Я с тобой, — сказала я, устраиваясь за его спиной.

На берегу собралась толпа, должно быть, все жители Озерной. Стояли, тихо перешептываясь. Водолазы, было их двое, работали, народ ждал. Молчанова нигде я не увидела.

— Там глубина метров пятнадцать, — не выдержал кто-то. — Она где-нибудь ближе к берегу, за какую-нибудь корягу зацепилась.

Я стояла в стороне от граждан, возле самого леса, памятуя о том, что меня теперь разыскивает милиция.

— А я надеялся, что ты уехала, — вдруг услышала я над самым ухом, вздрогнула и увидела Кирилла.

— Это ты ее… — начала я. Он зажал мне рот ладонью и, пользуясь тем, что на нас никто не обращает внимания, потащил меня в кусты.

— Не вздумай орать, — сказал он сурово. Правда, как только мы достигли кустов, он меня отпустил.

— Ты убил ее, — выпалила я.

— Скажи на милость, зачем мне это нужно? Но кто-то ее точно убил. Конечно, она могла утопиться с горя, но лично я в этом сомневаюсь. Топиться следовало девять лет назад. К тому же это не в ее стиле. Так что я склонен думать, что ей кто-то помог, и по этой самой причине я и хотел, чтобы ты оказалась подальше от поселка.

— Но если ты сам не веришь, что она сама утонула… Кто же тогда ее?..

— Именно это я и собираюсь выяснить. А ты быстро в город, чтоб я тебя здесь больше не видел. — Он схватил меня за руку и потащил по тропинке.

— Я не могу в город, — забормотала я. — Меня милиция ищет.

— С какой стати? Ты же им такой подарок сделала?

— И не один.

— Интересно… Ну, так в чем дело?

— Я.., я кое-что нашла среди рисунков Анны. Два наброска.., мужские портреты…

— Ну и?..

— Решила узнать, кто это.

— Та-ак, — протянул Кирилл. — И у тебя нашелся знакомый мент, к которому ты обратилась с этой просьбой. — Я молча кивнула. — Отлично. Дальше можешь не продолжать. Что ж теперь с тобой делать? — озабоченно спросил он. — Видишь ли, мне нужно время. Наверное, придется тебе все-таки посидеть в подвале.

— Отпусти меня.

— Не могу. Я же объяснил: мне нужно время. Они тебя тряхнут как следует, и ты им все выложишь. Кстати, когда я спасал тебя от домогательств местных байкеров, у меня было предчувствие, что это мне выйдет боком. Нет ничего хуже для мужчины, как встретить в неподходящий момент красивую женщину. Чем дольше живу на свете, тем больше в этом убеждаюсь.

— Ты повторяешься.

— Не удивительно. Вот еще что: когда ты читала дневник, то как-то особо произнесла одну фразу: «Костолевский видел Анну возле дома в Сёргеевке».

— Ну да.

— Почему тебя это заинтересовало?

— Да потому что и я там видела Анну.

— Ну и что с того?

— Она вела себя как-то странно.

— А поточнее?

— Смотрела на него.., по-особенному смотрела. А потом перекрестилась.

— Действительно странно. Никогда не замечал в ней набожности. Впрочем, женщинам свойственно менять убеждения.

— Я узнавала… В этом доме уже долгие годы никто не живет. Хозяин откуда-то из Пензы. Он умер, наследники не объявились. Соседи так вообще ни разу никого не видели.

— Долгие годы? — Кирилл вдруг задумался.

— Да. Фирма оплачивает все расходы, но хозяева…

— Так, — перебил Кирилл. — Придется взглянуть на этот дом.

— Я пойду с тобой, — сказала я.

— Хуже уже не будет, пойдем, — согласился он, но отправились мы к его дому, а в Сергеевку поехали на машине.

Не доезжая с полкилометра до деревни, оставили машину в лесу.

— Жди здесь, — скомандовал Кирилл и полез в багажник. — Если случайно здесь кто-то появится, запри двери и ляг, чтобы тебя не видели.

— Я хочу пойти с тобой.

— А если нас там застукают? — Он прихватил монтировку и еще какие-то железки.

— Но ты же не знаешь, где этот дом, — возразила я и тут же подумала: «Или знает?»

— Ты сказала: он на отшибе. Найти будет не сложно.

Кирилл зашагал к деревне, а я осталась ждать. Хватило меня минут на двадцать. Потом я бросилась следом за ним.

Дом выглядел особенно зловеще. Калитка была плотно закрыта, но, когда я ее толкнула, она со скрипом распахнулась. Я направилась к дому. Кирилл к тому времени уже вскрыл дверь, выходящую в заросший сад.

Я вошла в дом, здесь было темно.

— Кирилл, — испуганно позвала я. Он появился из кухни.

— Я тебе где велел ждать?

— Но я не могу сидеть там.

— Тебя мучает любопытство? Осторожно, здесь нет света, хорошо, что я прихватил фонарик. Дом пустой, даже мебели нет.

— Ничего странного, раз здесь никто не живет. Это что за дверь?

— Думаю, в гараж.

Дверь оказалась запертой, но Кирилл легко с ней справился. Однако входить туда не торопился. Осветил пространство гаража фонарем. Здесь был свален всякий хлам: ржавые бочки, пластмассовые канистры, груда ненужного железа.

— Осторожно, — вновь предупредил Кирилл, когда я шагнула в гараж. — Здесь яма. Смотровая яма или погреб. Не успели доделать и просто настелили сверху доски. Возможно, они прогнили. Свернешь себе шею, а мне потом мучайся с тобой.