Иван Максименко - Подводные камни

— Вам пришлось пройти через такие сложные испытания, Оксана. Многие люди, которые старше вас, теряются в подобных ситуациях, но вы молодец, держитесь.

— Я стараюсь не падать духом, Елена, — девушка пожала плечами и на ее лице, на котором уже с трудом просматривалась былая непринужденность, ныне искаженная рубцами взрослости, появилась грустная улыбка.

— Наверное, вас очень поддерживают близкие люди, — улыбнулась Елена — было ей за тридцать — и поглядела с материнским сочувствием на свою более молодую собеседницу.

— Да, — кивнула девушка, — родители меня очень сильно поддерживают, без них я не знаю, как бы мне удалось справиться со всем этим кошмаром. Труднее всего было в самые первые дни после прилета, когда на меня накинулась пресса. Тогда было просто невыносимо, я даже поменяла номер телефона, но до меня все равно дозванивались.

— Вас также не раз допрашивала полиция. Это, думаю, было для вас не меньшим стрессом?

— Конечно, — вздохнула светловолосая прелестница и понурила голову, — меня так подробно обо всем расспрашивали, каждую деталь выясняли. Полицейские заставили меня даже пройти проверку на детекторе лжи, чтобы окончательно убедиться, что я им говорю правду. Мне казалось, что я вижу сон открытыми глазами.

— Полиция вас окончательно оставила в покое? Разве они подозревали вас в чем-то?

— Они говорили мне, что проверяют все возможные версии и поэтому им нужно знать как можно больше. Я не знаю в чем меня можно подозревать.

— Вы проявили себя как самый настоящий герой в тот день, Оксана, — ведущая пробежала глазами по своему сценарию, — смогли использовать сигнальную ракету и позвали на помощь, сами пытались спасти Мидаса.

— Я пыталась сделать все, что могла, Мидас за день до этого показывал мне, как стрелять из ракетницы, шутил… — губы девушки задрожали, в ее глазах блеснули слезы и тяжелый комок подступил к ее горлу, — …я ему говорила не нырять…

— Попейте воды, Оксана, не спешите, — Елена привстала и подала своей гостье, закрывшей лицо руками, стакан с водой и погладила ее по плечу, пытаясь успокоить ее.

Зрители в студии снова замерли, словно единой волной, и молча стали слушать отрывистые всхлипы Оксаны, кто-то глядел на нее и искренне сопереживал ей, кто-то, совершенно этого не стесняясь, снимал эту грустную сцену на телефон, а кто-то просто таращился на нее полными праздного любопытства глазами. Не отрывался от экрана и Родриго, но эмоции на его лице были совсем не такими, как у публики в съемочном павильоне. Он хмурил брови, почесывая подбородок, и взирал на белокурую девушку каким-то не то строгим, не то изучающим взглядом, как ученый, который наблюдает за результатами проводимого им эксперимента, будто пытался по ее слезам определить, насколько грандиозен его поступок. Скорбь любовницы Мидаса Калано не вызывала в убийце никакого неудобства, так как он продолжал воспринимать ее лишь как некоего второстепенного элемента, ставшего частью его конспирации по воле случая, а, значит, ее горе было абстрактной производной той же случайности и потому не накладывало на него никакой вины.

— …Вы не знаете, что я тогда испытала, — сквозь слезы, сжимая в дрожащих руках стакан, выдавила из себя Оксана, — …когда твой самый любимый человек,… твоя вторая половина… ты не можешь ничего сделать, он уходит! все вдруг обрывается, часть твоей души уходит вместе с ним…!

Девушка вытерла слезы и прикусила губы, пытаясь прийти в себя и успокоиться, и поставила стакан на белый столик перед диванчиком, чуть не уронив его.

— Вы не должны так себя мучить, Оксана, — Елена подсела к своей собеседнице и положила руку на ее плечо, чувствуя легкую неловкость, хотя за время существования ток-шоу ей приходилось сталкиваться с всякими невеселыми историями, — вы ни в чем не виноваты. Никто не имеет право вас обвинять, тем более осуждать. Воспринимайте это как испытание, посланное свыше, как неизбежный этап в вашей жизни. Говорят, что трудности закаляют нас и делают сильнее…

— Я не знаю, чем я заслужила такое жуткое испытание, — просипела Оксана, — …и чем такой конец заслужил Мидас. Я пытаюсь внушить себе, что это судьба, но когда она наносит тебе такой удар, раны залечиваются очень трудно…

— Родственники Мидаса не пытались с вами связаться, узнать, как и почему это случилось? — ласково поглаживая гостью по плечу, спросила ведущая, пытаясь найти самый ненавязчивый способ выведать у нее еще секретов.

— Нет, никто не связывался со мной. Я думаю, что не все из них знали о наших отношениях.

— Желтая пресса в прошлом неоднократно склоняла ваши имена. Наверняка это оказывало на вас натиск и каким-то образом влияло на ваши отношения.

— Ни я, ни Мидас не хотел, чтобы к нам приставали журналисты. Мы совсем не хотели попадать на страницы желтой прессы и устраивать сенсации.

— А при каких обстоятельствах вы, Оксана, познакомились с Мидасом Калано? Он первым проявил инициативу или вы?

— Он первым подошел ко мне, — светловолосая девушка спонтанно улыбнулась, — мы познакомились в декабре прошлого года. Продюсеры передачи, которую я вела, устроили вечеринку, чтобы отпраздновать конец съемочного сезона. Мидас был среди гостей нашего мероприятия. Он специально подошел, чтобы познакомиться и взять у меня автограф, потом хитро попросил и номер телефона, я ему его дала. С этого все и началось.

— Вы знали кто он до того, как познакомились на вечеринке? — осведомилась Елена, — его фамилия ведь довольно известна в Имагинере.

— Да, его фамилию я слышала, но не знала практически ничего о нем.

— Он стал за вами, наверное, настойчиво ухаживать, проявлять всяческие знаки внимания…

— Да, — кивнула Оксана и застенчиво улыбнулась, вспоминая светлые моменты из прошлого, — задаривал меня подарками, признавался в любви постоянно, и я не смогла выдержать такого напора. Я, в конце концов, сдалась.

— Наверное, каждая девушка мечтает, чтобы за ней так настойчиво ухаживали и делали щедрые подарки.

— Вы не подумайте, я полюбила Мидаса совсем не за деньги, — покачала головой белокурая красавица, — меня до него не раз пытались обольстить дорогими подарками, но я их не принимала и не отвечала взаимностью таким мужчинам.

— Но Мидасу вы, тем не менее, ответили взаимностью. Каким же образом ему удалось найти ключ к вашему сердцу? — улыбаясь, задала встречный вопрос кареглазая ведущая и поглядела на собеседницу с хитринкой. — Чем он отличался от других?

— Он был естественным, без прикрас, не пытался изобразить из себя больше, чем он есть на самом деле, я увидела в нем настоящего человека. Этим он меня и покорил.

— Для вас это с самого начала было больше, чем увлечение?

— Да, мы по-настоящему полюбили друг друга. Я никогда до этого так не любила, — Оксана опустила грустно голову и глубоко вздохнула.

— Говоря о ваших отношениях, я не могу не спросить вас и о том, как влиял на них тот факт, что Мидас был по-прежнему женат. Наверное, его супруга знала о вас?

— Мидас говорил мне, что они с его женой перестали ладить задолго до нашего знакомства и что почти не общаются. Я не пыталась никоим образом повлиять на его брак или настроить его против жены. Я никогда бы этого не сделала.

— Мидас не говорил вам, что хочет подать на развод? — спросила Елена, услышав команду режиссера, и поправила микрофон в ухе.

— Мы… — задумалась девушка, — …да, он говорил мне, что думает об этом. Он собирался принять окончательное решение после нашей поездки.

— Вы планировали после этого узаконить свои отношения и выйти, так сказать, из тени?

— Да, у нас были и такие разговоры, — снова вздохнула Оксана и отвела взгляд в сторону, — но это уже не имеет никакого значения…

— Вы сталкивались лично с Вероникой Калано? Она не пыталась вступить с вами в контакт, прямо или косвенно?

— Нет, — сдавленным голосом ответила белокурая гостья и покачала головой, — никогда. Но она знала обо мне.

— Перед программой мы связались по телефону с госпожой Калано и пригласили ее на передачу, но получили отказ. Я хотела бы продемонстрировать короткий отрывок из этого разговора, так как он косвенно связан с вашим именем, Оксана.

Большой экран за спинами двух женщин посветлел и на нем появился коллаж с фотографией Вероники на фоне телефонной трубки, а под ней — пояснительный текст: «Вероника Калано, вдова Мидаса Калано, запись тел. разговора 10.10.2012». Следом в студии раздалось эхо телефонных гудков, и зазвучала пара женских голосов:

«(…)Зрители должны понимать, что у меня есть право не раскрывать перед ними свои интимные переживания. Мне уже достаточно наплевали в лицо, не желаю, чтобы наплевали еще и в душу. Я желаю сохранить память о Мидасе только для себя и не устраивать из этого балаган. Все, что было между нами, должно остаться только между нами. Я хочу, чтобы прошлое моего супруга перестали бередить и позволили мне спокойно жить дальше. Надеюсь, вы не обидитесь.