Саша Калина - Лилит

Он, радостный, начинает ее обнимать, целовать. А она испуганно кричит, протягивает руку к светильнику, включает свет… И оказывается, что совсем он не в такой ему знакомой квартире своей любовницы, а в такой ему знакомой своей собственной, и рядом не его любовница, а его жена, и вместо: «Любимый, как долго я тебя ждала», он слышит: «Совсем очумел, придурок?» А он не очумел, он просто подарил своей жене точно такие же духи, чтобы закрыть глаза и видеть в мечтах свою любовницу вместо нее.

Вот так же и у меня — я «ходила в темноте», но я много думала над всем, что происходит, и уже в подсознании начала понимать все, но до сознания еще не дошло. И вот эта заколка. Нет, она была не духами, она была включенным светом. А с духами можно сравнить бейсболку.

Я побежала обратно. Я взяла ключи, но ключи не только от машины, и снова выскочила на улицу. Сейчас я не сомневалась, куда именно мне нужно ехать.

…Я осторожно вставила ключи в замок и осторожно открыла дверь. Осторожно (сейчас я все делала осторожно) переступила через порог и осторожно закрыла за собой дверь.

Я была сейчас в той самой квартире, куда в прошлый раз привозила Феликса, из окна которой вылезала на карниз, в квартире Леночкиной знакомой, да и моей тоже, Риты Мищеркиной.

И я сразу услышала тихие голоса. Тихими они были не потому, что тихо говорили, а потому, что дверь в комнату, где разговаривали, была закрыта, а так — говорили нормально, не громко и не тихо.

Я подошла к двери, из-за которой доносились эти голоса, и стала подслушивать.

— ..чтобы убедиться в этом, тебе не обязательно было меня вытаскивать сюда, — говорил мужской голос. — Если бы я что-то рассказал, ты бы уже об этом знала.

— Я тебя позвала. Но ты сам разве не хотел меня увидеть? — чувствовалось, что женщина говорит это с нагловатой улыбкой.

— Хотел.

— Тогда чем же ты недоволен? Ты хотел меня увидеть, и вот я здесь, рядом с тобой. Могу быть еще ближе. Никто тебе не мешает быть даже во мне.

И у них там послышался шум, возня. Я хотела войти в комнату, протянула даже руку к ручке двери, но вдруг решила: пусть — если так, то пусть, а я лучше сейчас просто уйду.

Если он такой, то он мне не нужен.

Но в это время я услышала его голос.

— Сядь и успокойся и будь женщиной, а не шлюхой, какая в общем-то ты и есть. Не надо пытаться изнасиловать мужчину, тем более я тебе за это все равно не заплачу.

— Я шлюха? — возмутилась она. — Ты это мне говоришь? Ну, хорошо, Сережа, но ты об этом еще пожалеешь.

— Я давно жалею, что знаком с тобой.

— Ну хорошо. Что ты еще хочешь узнать? — спросила она, и в ее голосе чувствовалось раздражение, оскорбленное самолюбие.

— Мишель ты убила?

— Тебе ее жалко? — это было сказано с усмешкой.

— За что?

— Она слишком много знала. Нет, дело не в этом, она все собиралась рассказать твоей Машеньке, А еще, — добавила она, — я ее не убивала.

Сергей (как и я) не обратил внимания на последние ее слова, потому что не поверил.

— И Феликса, и еще каких-то там двоих, это тоже ты? — он не спрашивал, он говорил.

— Нет, это сделали за меня.

— Это понятно. Чего тебе не хватает в жизни?

— Очень многого. Одна из таких вещей — это ты, Сереженька.

— Я согласен быть даже вещью, только лежать подальше от тебя.

— Не получится. А если получится, то действительно будешь лежать. Под землей.

— Ты такой раньше не была, что с тобой случилось?

— Можешь это назвать завистью, я не против. Даже скорее всего так и есть.

— Кому ты завидуешь?

— Больше всего, этой, твоей, Мурке, Маруське Климовой.

— В чем ты завидуешь Маше?

— Нет, я не правильно сказала. Я ей не завидую, я ее ненавижу.

— За что?

— Она тебя забрала у меня. Уже этого достаточно для женщины, но это не все.

— У нас с тобой ничего не было, когда я с ней познакомился, у тебя был уже муж тогда.

— Но до него ведь у меня был ты.

— Мы с тобой расстались по нашему общему, — он усмехнулся, — обоюдному согласию. И ты сразу вышла замуж за другого.

— Я вышла за другого назло тебе. И не было обоюдного желания — ты от меня ушел. Я думала, ты будешь ревновать и мы снова с тобой будем встречаться. А тут эта твоя Манька. Это она виновата, что я не с тобой.

— Нет, я бы с тобой и так не остался. Так что успокойся в отношении Маши.

— Но ты ее любишь.

— Это не должно тебя никак волновать.

— А меня это волнует. Меня это бесит. Меня вообще многое в ней раздражает. Например, то, что ей ниоткуда достались деньги и она теперь такая крутая, она хозяйка та кого роскошного магазина.

— Да ты имеешь не меньше чем она — Да? Тебе это только так кажется.

В комнате, не в той, в которой были эти двое, а в другой, послышался шорох, у меня от неожиданности мурашки пробежали по телу. Я осторожно заглянула в дверь. Там никого не было. Это всего только старая газета упала с подоконника, ее, наверное, сдуло сквозняком — окна были открыты.

— А что это за затея с картиной для Галины, так, кажется, зовут сестру Мишель? — спросил Сережка.

— Здорово придумано, правда? — засмеялась она. — Я смогла убедить Галину, что ей нужна твоя картина, идиотка, правда?

— Как ты смогла ее в этом убедить?

— Не я лично, а через двоих идиотов, через двоих «голубых». В одного из них Галина была влюблена. А второй был доктор.

— С которыми ты спала, с двоими одновременно?

— Я не спала с ними! Они все врут! Это Мишель придумала! Ты что, мне не веришь?

— Да мне наплевать. Хоть я в это и верю. А потом ты их убила, да?

— Не я. Хотя, пусть и я. Ну и что? Главное, что Галина в это поверила, а все остальные поверили, что ты пропал из-за этой картины, что Галина за нее сможет хорошо заплатить. Только я знаю, что все это ерунда. Потому что у Галины нет денег.

— Зачем тогда это тебе нужно было, а заодно и меня куда-то ото всех прятать?

— Все, что я делала, я делала ради одного, нет, ради двух вещей: отобрать у этой Машки Климовой тебя и отобрать у нее ее магазин.

— Интересно, как бы ты смогла это сделать?

— А я уже сделала. Есть подписанный двумя сторонами — мной и твоей этой Машей — договор, он заверен у нотариуса, договор купли-продажи полного пакета акций, купила их, как ты догадываешься, я. И если бы этот идиот Веня не влюбился в твою Машку и не отпустил ее, а мне сказал, что с ней уже все кончено, все бы уже было действительно кончено. Но он еще за это ответит.

— Послушай, что с тобой случилось? Ты такой не была.

— Не была, пока не появилась она. И я решила, что хватит, что вам пора расстаться.

А вот я решила, что с меня достаточно быть простои слушательницей и пора сменить картину действия появлением на сцене еще одного персонажа. Нет, не персонажа, появлением героини, правда, одной из двух, первая уже давно была там.

Я открыла дверь и вошла в комнату.

— А куда ты, Леночка, собираешься Витю деть? — спросила я. — Второй раз у тебя с грибами не получится, ты, Макбет Мценского уезда. Хотя нет, ты же — Лилит.

Мое появление было удачным. Но Леночка с Сережкой тоже удачно сымпровизировали на мой незапланированный выход, они просто гениально сыграли «немую сцену» из «Ревизора» — они застыли и не шевелились и не говорили ни слова довольно долго.

Леночка пришла в себя первая.

— Ты же обещал, что приедешь один, — со злостью посмотрела она на Сережку.

— А он и приехал один, — вместо него ответила я.

— А как ты здесь оказалась? — спросила она, пытаясь говорить спокойно, с безразличием, но в одном месте ее голос чуть дрогнул все-таки.

Я достала из кармана заколку.

— Узнаешь? — показала я ее. — Твоя. Я ведь сама тебе ее подарила. Я ее нашла в кровати. Она осталась, наверное, после того, как ты развлекалась здесь с Вадиком и Владиславом.

— Ты все врешь, — сказала она, но что ей еще сказать, пока не знала, редко Леночка была такой ненаходчивой.

— Лена, скажи, а зачем ты меня к Вадику с Владиславом сначала отправила? —" спросила я и сама ответила:

— Хочешь, я скажу — чтобы они меня изнасиловали и сделали фотографии, а ты потом их Сережке показала. Правильно?

Вот, Сережа, чем занимается твоя Машка Климова. Правильно?

Леночка пришла в себя.

— Нет, не правильно. Я знала, что тебе понравится, что ты станешь с ними день и ночь трахаться, ты ведь такая, тебе всего нужно много.

— А только что ты пыталась убедить Сережку, что у тебя с ними ничего не было.

— Не было! — вскрикнула почти Леночка.

— Если бы не было, если бы тебе самой не нравилось это, ты бы не стала так убежденно говорить сейчас, что это должно было понравиться мне. Наверняка ты хотела не только сделать фотографии, но и привезти Сережку, чтобы он застал меня, как это называют, на месте преступления. Такую развратную меня с двумя.., чуть не сказала мужиками.

Но вообще-то в этом вопросе вкусы у всех разные. Да и не только в этом. Так что ты зря надеялась, что мне это так же будет нравиться, как и тебе.