Анна Владимирская - Предчувствие смерти

Подойдя к вагону, Вера поняла, что вернуться в него будет непросто. Обе руки были заняты. Но тут, словно по волшебству, из темного вагона выпрыгнул мужчина, аккуратно подхватил Пая одной рукой под грудь, другой — под задние ноги и поставил на железный пол тамбура. Это случилось так быстро, что Вера не успела ничего сказать. Затем он взял Веру за руку, занятую дыней, и сказал: «Давайте, я не съем, честное слово!» Вера покорно отдала дыню, и сильная рука ловко подняла ее в вагон.

— Вы заводчик? — спросила Вера внезапного помощника, худощавого парня. — Вы так правильно взяли Пая, как будто всю жизнь занимаетесь собаками.

— Я ветеринар, — ответил парень.

— А, тогда понятно. Спасибо вам большое.

— Не за что, пустяки.

Поезд медленно тронулся, и Вера собралась уже было войти в свое купе, но Пай вовсе не намеревался ложиться спать. Он крутился у ног темноволосого мужчины, тыкался мордочкой в его руки, дружелюбно помахивая хвостом. Вера укоризненно покачала головой.

— Не стыдно тебе? Ты ведешь себя кое-как. Разве ты Пай-мальчик? Ты просто балованная собака.

— Зачем ругать хорошего Пая? — спокойно произнес ветеринар. — Он же знает, что всем нравится, вот и не хочет со мной расставаться. Вы можете идти спать сколько вашей душе угодно, а мы, мужчины, пошепчемся тут

о своем, о мужском, почешем друг дружке за ушками… Кстати, хочу сделать вам комплимент: вы очень хорошая хозяйка, Паю повезло.

— Почему это?

— Потому что, во-первых, не каждый хозяин знает, как правильно брать собаку, чтобы не растянуть ей сухожилия. А вы знаете: заметили ведь, как я взял. И во-вторых, далеко не всякий хозяин будет выводить своего питомца на прогулку среди ночи. Тем более из поезда. Тем более — хрупкая девушка.

Вера ничего не успела ответить, так как в этот момент проснулась Оля. Высунув в коридор заспанную мордашку, она спросила:

— Ма! Мы что, уже приехали?

— Нет, спи, зайка. Нам еще ехать и ехать.

И, обращаясь к услужливому ветеринару, на чьем лице читался немой вопрос, Вера Алексеевна с усмешкой произнесла:

— У «хрупкой девушки» замужняя дочь, так что мы с Паем все же пойдем спать, спокойной ночи. — Оставив попутчика в безмолвном удивлении, она закрыла дверь купе.

Однако «спокойная ночь» не торопилась наступать. Сначала Пай мешал хозяйке заснуть — то норовил залезть под одеяло, то спрыгивал с узкого вагонного лежбища на пол и беспокойно цокал когтями, невидимый в темноте. Затем, когда он наконец сладко заснул в ногах у Веры, ее стали раздражать мелькающий свет фонарных столбов и резкие дерганья поезда. Вскоре Вера поняла, что все время думает о ветеринаре, и разозлилась еще больше. Зачем он лезет в ее мысли? Ну, смуглый, с аккуратными темными усами и сильными руками, ну и что? Вера вспомнила его шею, видневшуюся в вырезе воротничка клетчатой рубахи, и ее внезапно охватила волна желания. Она так давно не была близка с мужчиной, что стоило только увидеть вот этого, смуглого — и на тебе… Ей стало неловко от всех этих мыслей и чувств. «А еще мать семейства. Не стыдно? Ну-ка, давай спать», — приказала она себе. И действительно, через пять минут уснула.

В это время Андрей Двинятин, тридцати трех лет от роду, ветеринар по профессии и по призванию, думал о «даме с собачкой». Мысли его не имели конкретного характера. Поэтому можно смело сказать, что это были даже вовсе не мысли, а скорее чувства, то есть субстанция, не поддающаяся логике. Именно это обстоятельство сильно его раздражало. Он ворочался с боку на бок и мысленно сам себе задавал вопросы: «В чем дело? Почему я, взрослый, видавший виды мужчина, не могу уснуть, словно школьник? Может, виноват развод? Ну да, весь год вел полуспартанский образ жизни, и тут вдруг отпуск. А само ощущение юга настраивает на определенный лад. Мой армейский друг, ефрейтор Иван Жаровня — кстати, интересно будет посмотреть, как он устроился в Феодосии, — так вот, он любит называть вещи своими именами. И по такому случаю он сказал бы: “Наблюдается спермотоксикоз!” Эх, друг Ваня, сказал бы я ему. Не видал ты ее фиалковых глаз! Не слыхал ее голоса! Впрочем, может, всему виной южная ночь? Может, это мне в полумраке показалось? А утром и голос, и глаза окажутся обыкновенными, как у всех».

— Пассажиры! Чаю кто желает? — внезапно послышался оклик проводницы.

Андрей все же задремал. Поднялся он бодрым и выспавшимся, хотя спал не больше часа. День за окном вставал по-настоящему южный: красочный, громкий и горячий. Море еще не показалось, но его присутствие уже ощущалось во всем пейзаже. Настроение образовывалось небудничное, приподнятое.

Набросив на шею полотенце, он отправился в конец вагона. Проходя мимо купе, в котором исчезла ночная «дама с собачкой», не удержался и глянул в открытую дверь. Там готовились пить чай, хозяйничала дочь, сама дама сидела спиной к двери и смотрела в окно. Пай мгновенно среагировал на знакомого. Он радостно завилял хвостом, спрыгнул с полки, где сидел рядом с хозяйкой, и стал тыкаться влажным черным носом в руки. Андрей не стал упускать такой удобный момент.

— Привет, Пай! Как дела, старина? Не забыл нашей встречи на лунном перроне?

— Он не забыл, — с улыбкой обернулась к попутчику Вера, — Только, если точнее, встреча случилась не на «лунном перроне», а в темном вагонном тамбуре. И вообще, доброе утро.

— Утро доброе, вы правы, — подтвердил незадачливый романтик, стараясь украдкой рассмотреть свою ночную знакомую.

Голос оказался такой же, как ему послышалось ночью, — глубокий, нежный и вместе с тем уверенный. Результат осмотра ему тоже очень понравился: глаза действительно фиалковые, пронзительные, нос прямой, чувственные губы, и еще каштановые волосы, маленькие ухоженные руки. Андрей ощущал исходящие от хозяйки спаниеля уверенность и спокойствие. Такую же спокойную уверенность, тот же взгляд он замечал в собаках крупных пород: взгляд существа, не знающего, что такое поражение в схватке.

Однако пора было отправляться по своим делам. Тут Кирилл проявил мужскую солидарность:

— Кто друг Пая, тот и наш друг. Давайте познакомимся — Кирилл. Моя жена Ольга, моя теща Вера Алексеевна. А вас как звать?

— Андрей.

— А давайте, Андрей, вместе чаю попьем! — предложил Кирилл, держа в руке четвертую тарелку и вопросительно глядя на нового знакомого.

Ветеринар на секунду замешкался. Он почему-то решил, что Вера Алексеевна — какая-нибудь современная бизнес-леди. Ему приходилось видеть таких, богатых и уверенных, в своей маленькой приемной. Многие из них думали, что деньги и влиятельные знакомства сами по себе гарантируют их домашнему любимцу счастливую жизнь. И страшно удивлялись, узнав, что для полноценного существования и кошкам, и собакам нужны только правильное питание, движение, внимание и, главное, любовь. А чрезмерно занятые дамочки мало с ними общаются, кормят слишком обильно, дают «неправильные» кости, и любимцы болеют и рано погибают… Правда, хозяйка Пая с ним обращается как будто правильно, за это ей плюс. Но от нее и всей ее семьи веет достатком, сытостью и спокойной уверенностью «хозяев жизни», и одеты ярко, по-отпускному. А кто он такой, Андрей? простой, не очень много зарабатывающий ветеринар, от которого всегда пахнет специфическими лекарствами, и руки его постоянно в царапинах. И чувствует он себя неловко рядом с «крутыми» и обеспеченными.

— С удовольствием, — ответил Андрей, все же принимая предложение, но решив остаться независимым. — Я только схожу за своими припасами.

— Да зачем, у нас всего навалом. — Кирилл жестом хозяина показал несколько коробок, стоявших на полке рядом с ним. — Хватит на прокорм маленькой армии.

— У меня там есть всякие лакомства в дорогу. Я все-таки принесу. — Попутчик скрылся, притворив за собой дверь.

— Мам-Вера! Я что-то сделал не так? — озабоченно спросил Кирилл.

— Все хорошо, с чего ты взял? — Вера пожала плечом.

— Ну, вы сидите, молчите. Может, вам не понравилась моя идея пригласить его…

— Да нет же. Что за странные опасения? Кирюша, мы ведь знакомы с тобой не первый день, ты знаешь, если мне что-то или кто-то не нравится, я тут же говорю об этом.

— Кир, мама права. Если бы ей не понравился наш новый знакомый, она бы его тут же выставила. Это правда. Значит, понравился! — Сказав это, Оля с самым невинным видом посмотрела на мать.

— Ну и что? — улыбаясь, но с легкой досадой произнесла Вера. — Мы с тобой сто раз обсуждали, уже и Кирюша в курсе, что мне может понравиться кто угодно и я — тоже кому угодно. Мы с твоим папой уже давно просто друзья. Кстати, как и с тобой и твоим мужем. И на правах друзей давайте уважать маленькие слабости друг друга.

— Ма, чего ты, он мне тоже понравился, — поспешила сгладить неловкость Оля.

— А Я твоя большая слабость! Ага! — добавил высоченный Кирилл и улыбнулся молодой жене.