Инна Тронина - Их «заказали» в кафе

Арнольд подождал, пока брат закончит нажимать клавиши ноутбука. Потом заговорил снова.

— А суть конфликта состояла в том, что Крыгин передал Субочу желание своих хозяев продать за рубежом украденные ценности на весьма выгодных условиях. Ведь наша фирма в числе прочего занимается реализацией российских товаров за границей. Крыгин предлагал за большие деньги превратить её в канал сбыта антиквариата на Запад. Шеф не хотел рисковать репутацией «Аэросервиса», несмотря на то, что предложение выглядело очень заманчиво. Через «Шереметьево-2» из России убывает множество дипломатов, багаж которых не досматривается. У Субоча были отличные возможности завербовать некоторых из них для работы в интересах группировки. А дипломаты — люди ушлые. Многие являются кадровыми разведчиками, а потому ловко водят за нос таможню и полицию. Дошло до того, что шефу предлагали торговать краденым прямо в аэропорту, открыв фешенебельный магазин и обеспечив себе спокойную жизнь путём подкупа милицейского начальства. Об этом можно рассказывать долго, но, надеюсь, ты уже понял суть дела, — заключил Арнольд. — Анжела, нам пора.

— Мы, наверное, злоупотребили терпением Артура, — лучезарно улыбнулась вдова, но глаза её смотрели тоскливо. — Вот моя визитная карточка. Здесь вы найдёте все без исключения номера телефонов, по которым можно связаться со мной…

— Минуточку! — Артур хотел удостовериться в правильности своей догадки. — Получается, Субоч отказался работать на бандитов? И его за это обещали ликвидировать — как несговорчивого коммерсанта и просто как ненужно свидетеля? Но его не убили. Он застрелился сам, уничтожив перед этим какую-то бумагу. Таким образом, на сегодня мы сформулировали условие задачи, которую предстоит решить.

— В тот день, когда произошла ссора на даче, Крыгин вопил, что Жене недолго осталось ходить по земле, — вспомнила Анжела. — Но, насколько я знаю супруга, он стал бы жить просто назло этим мерзавцам.

— Очень ценное дополнение. — Артур поднялся, давая понять гостям, что отпускает их. — Арнольд, вы на служебной машине?

— Да, но за рулём — я сам.

Братишка, склонив напомаженную голову с безукоризненным пробором, взял Анжелу под руку и повёл в прихожую. Артур, между прочим, подумал, что холостой братец вполне может заменить Субоча не только в кресле директора фирмы, но вслух ничего не сказал и вышел провожать гостей.

Наблюдая через окно за тем, как со двора выезжает чёрный представительский лимузин, Артур барабанил пальцами по стеклу и думал, что именно сейчас ему по-настоящему захотелось раскурить трубку «Данхилл».

— Тебя только за смертью посылать, — зевая, проворчал Тураев, отпирая дверь и впуская в квартиру мокрого, озябшего Голланда. — По правде говоря, я уже мысленно попрощался с джипом.

— Обижаешь!

Александр, сняв куртку и кепку, достал из той самой спортивной сумки бутылку коньяка «Хеннеси» и довольно улыбнулся.

— О-о, здорово! — Артур повернул бутылку в руках. — Но гости уже три часа как ушли, так что придётся нам распивать коньяк вдвоём.

— Всегда можно найти третьего, — успокоил Голланд, причёсываясь перед зеркалом и раздувая ноздри. — Да, кстати, что за гости? Ты ждал одного Нолика. А тут, похоже, была дама, пользующаяся духами «Опиум». Жаль, что ты принял её не на уровне.

— Это ещё как сказать! Смотря, что этой даме было от меня нужно, — заметил Тураев, полоща под струёй воды душистый лимон. — А что касается третьего, то в этом деле нам с тобой в этом деле помощники не нужны.

— Мне нечего возразить!

Александр вымыл в ванной руки, вернулся на кухню, где принялся выкладывать из сумки пакеты и банки.

— Вот, взял по дороге. С тобой же от голода подохнуть можно. Но, как я помню, ты всю жизнь был малоежкой.

— Каждому своё.

Тураев оглядывал всё это гастрономическое великолепие, но думал о другом. Уже в который раз за день поставив на плиту кофейник, он уселся верхом на табуретку.

— Сань, ты ведь к женщине отправился с визитом. Неужели она не приняла тебя, как полагается? Надо было цветы купить, конфеты. Еще шампанское или что она там любит. А взамен получил бы роскошный стол, уют и ласку. Или я не права?

— Конечно, не прав!

Голланд отхватил ножом чуть ли не половину батона, разрезал его на две половины, щедро намазал маслом и начинил кусками жирной ветчины.

— Я же говорил, что мы встретились на станции метро, говорили максимум полчаса. А всё остальное время я провёл в поездках по любимым с юности местам. Приятно рассекать по Москве на джипе «Мерседес-Гелендваген». Никогда этой моделью не управлял — мечта! Знал, что тебе не до меня, и возвращаться не спешил.

Голланд жевал так жадно, что Тураеву даже стало смешно. Сам он хотел только кофе.

— Понятно.

Артур внимательно наблюдал за приятелем и видел, что тот сильно расстроен и только пытается бодриться.

— Просто интересно, почему вы так быстро расстались с Верой. Не о чем было поговорить после долгой разлуки?

— Если есть желание поболтать, темы всегда сыщутся. С Кирюхой Железновым я познакомился несколько лет назад, и Верку сегодня тоже не впервые увидел.

Голланд прикончил бутерброд и открыл бутылку минеральной воды. Коньяк он пока не трогал.

— Но она, судя по всему, не чаяла, как от меня избавиться. Вещи, которые я привёз, взяла, но с явной неохотой. Да и вообще, ты бы её видел!

Голланд опрокинул в рот стакан минералки, отчего-то поморщился и с вожделением уставился на бутылку «Хеннеси».

— Была дебелая высокая дама, кровь с молоком. А к сегодняшнему дню от прежней Верки осталась даже не половина, а одна треть. Раньше носила косу ниже пояса, а теперь ходит с короткой стрижкой. Да и та — с проплешинами… Голос тихий и тусклый, взгляд отрешённый. Это у Верки-то, певуньи и плясуньи! Полная отстранённость от всего сущего, как у смертельно больной. И эти перемены произошли всего за четыре месяца! Самое главное, что я не понимаю, почему Верка так ненавидит покойного мужа. Даже после того, как Кирюха погиб, не смягчилась. Да, бывало, ходил налево. У нас все мужики срываются, особенно если без жён в город попадают. Но чтобы из-за этого делать аборт на большом сроке, подавать на развод, да ещё потом проклинать уже мёртвого супруга — такого сроду не бывало! Интересно, что гулял Кирюха всегда, а взбесилась Верка только этой весной…

— Как я устал от этих ваших загадок! Давай ужинать.

Артур снял кофейник с конфорки, налил кофе в две чашки. И подумал, что ночью точно не заснёт.

— Тут такое дело… — Голланд споро делал бутерброды, стараясь не смотреть на Тураева. — Тебе легче всё провернуть. У тебя официальные «корочки», и вопросов не будет. А мне, частнику, за каждый чих приходится баксы выкладывать. Я чувствую себя в долгу перед Железновым, хотя ничего ему не обещал. И если Кирилл действительно покончил с собой, я обязан выяснить, кто в этом виновен. Верка, скорее всего, что-то знает, но откровенничать со мной не хочет.

— Как сформулировали причину смерти? — обречённо спросил Тураев, понимая, что отказать Саньке Голланду не сможет.

— Несчастный случай. Отравление угарным газом в состоянии алкогольного опьянения. Окись углерода, СО, забирает кислород из крови и тем самым губит организм. Никаких вопросов у следователей не было. А у меня один возник — несчастный ли это случай? Мне кажется, что имело место или самоубийство, или убийство.

— Этот-то кому нужен?! — изумился Артур, взъерошил пальцами чёрные жёсткие волосы. — Я понимаю, что застрелившийся шеф Арнольда — величина, влиятельный деятель бизнеса. От него многое зависело. А печник? Кирпич, что ли, из трубы камина выпал? Из-за чего могли начаться разборки? Кому он всерьёз мешал жить? Мне кажется, что всё гораздо проще. Жена ушла, мужик спился. В таком состоянии, да ещё в депрессии, можно угореть. Или сгореть, заснув с сигаретой в зубах. И никакого криминала. Шесть лет назад я едва не стал жертвой такого вот одинокого безнадёжного запоя. Но у меня сгорели только одеяло и подушка — даже пожарных не вызывал.

Тураеву не терпелось остаться в одиночестве и всё хорошенько обдумать. В то же время он не мог позволить себе обидеть давнего друга и дорогого гостя.

— Я тебя о многом не попрошу. — Голланд понял, что перешёл границы дозволенного и нагрузил Артура сверх меры. — Пробить два телефончика можешь? Скорее всего, они питерские, но на всякий случай проверь и Москву. Мне Кирюхину записную книжку отдали. Там куча номеров, но семизначных — только два. Вот они.

Александр достал из бумажника листок, положил перед Тураевым. Тот мельком взглянул и еле заметным кивком дал понять, что номера проверит.

— Железнов когда-нибудь бывал в Москве? Имел здесь знакомых?

— По-моему, нет. Главный упор делай на Питер. Я хотел сегодня показать их Верке — вдруг что-то знает? Не вышло.